крючком. Значит, именно так действительно и выглядят люди этого мира, а хозяин поместья в их глазах кажется уродцем. Словно он совсем иной. Будто принадлежит другой расе.
Или, как и я, из другого мира.
— Служанки, — скривился крючконосый, показывая свое отношение к девушкам. — После свадьбы будут и вашими тоже.
Понимаю, что со своим уставом в чужой монастырь не лезут, но всё-таки… Тот факт, что мне будет кто-то прислуживать, напрягал.
Коридор тем временем уперся в массивную резную дверь. Жу Даль толкнул ее и пригласил меня зайти внутрь.
— Это ваша комната. После свадьбы она тоже останется за вами, если вам так будет угодно.
Затем он поклонился и ушел.
Что ж.
Я зашла внутрь и замерла.
И от восторга забыла, как дышать.
Комната была шикарная. В самом деле, без преувеличения. Большая, с высоким лепным потолком и огромной кроватью посередине. Множество затейливые бра всё с тем же зажжёнными свечами и стены, занавешенные светло-зеленой тканью, которая собиралась в складчатые завитки. Изумрудные шторы обрамляли огромное, во всю стену, окно. И множество растений на окне и по стенам.
Кровать требовала особого внимания. Это, не побоюсь такого слова, чудовище на изогнутых ножках занимало нехилую территорию, и все же терялось на просторах комнаты. Мне казалось, что на ее поверхности могла бы расположиться целая квартира. Зато какая экономия на стирке простыней! Поспал в одном месте, откатился, и ты опять на чистом. И так несколько раз.
У одной из стен, напротив окна, притаилось еще одно чудище — массивный трехстворчатый шкаф из дерева красивого золотистого оттенка. На средней створке сверкнуло отраженным светом овальное зеркало в полный рост.
Я сбросила с плеч рюкзачок и плюхнулась на зеленое покрывало и упала на спину, раскинув руки. Вот это я понимаю! Вот это жизнь! И я еще сомневалась, остаться в этом мире или все-таки найти способ вернуться в свой, где меня ждет съемная однушка размером с коробку от холодильника, несколько кредитов и ненавистная работа? Серьезно?
И тут мне стало не по себе. Что-то я раньше не замечала за собой влечения к богатству и роскоши. А желания продаться подороже считала низкими и гадкими. Может, я и в самом деле та, кто им нужен — меркантильная особа, готовая ради денег и красивой жизни выскочить замуж за любого подвернувшегося олигарха? Но тут я вспомнила зеленоглазого симпатягу и успокоилась. Нет, собственное поместье и куча слуг лишь приятное приложение к мужику, который мне в первый раз в жизни реально понравился.
В конце концов, если это действительно мой шанс изменить жизнь к лучшему, то я буду последней дурой, если его упущу.
Я услышала робкий стук в дверь и тут же вскочила на ноги.
— Входите!
В комнату просочилась девушка в зеленом платье с белым воротничком. С такими же глазами навыкате и носом-крючком, как и все тут. Служанка, надо полагать. Она поклонилась мне и произнесла:
— Прошу прощения, анасарана. Анасар приглашает вас на ужин и поручил мне подготовить вас.
В ее руках свисало зеленое платье.
Кажется, хозяин поместья просто помешан на этом цвете. Он не только на служанках, но и потенциальную невесту хотят в него обрядить.
— Спасибо, — сказала я. — Оставь, я переоденусь.
Служанка смутилась.
— Но я должна вам помочь!
Вот еще бы одеваться мне не помогали!
Выпроводив служанку, я спохватилась. А вдруг здесь такие сложные платья, что без чужой помощи не обойтись? Тут же аристократия с каким-то явно средневековым налетом, ну мало ли? В моем мире еще лет сто назад дамам дворян и богачей без служанок было не обойтись даже в таком простом деле, как банально одеться.
Я поспешно развернула платье и вздохнула с облегчением. Ничего сложного. Длинное, в пол, с завышенной талией и рукавами-фонариками, легкое и невесомое, оно напоминало наряды Пушкинских времен моего мира. Я еще со школы нежно любила этот стиль и мечтала когда-нибудь его примерить…
Платье село почти идеально, лишь в груди мне польстили, а в целом с размером угадали.
Покрутившись перед зеркалом, я радостно заулыбалась. Хороша! Подумав, я вынула из рюкзачка блеск для губ. Пусть он и почти бесцветный, по губы с ним заиграли. Впервые захотелось накрасить и ресницы, но вот туши у меня никогда не водилось. Зато в рюкзаке нашлась расческа и заколка, при помощи которых я придала своим растрепанным волосам хоть какой-то вид приличной прически. Что ж, теперь можно и на ужин.
И тут я поняла, что к нарядному платью у меня в наличии имеются только кроссовки. Надо срочно позвать ту служанку!
Под дверью уже топтался крючконосый.
— Прошу вас, анасарана, идемте за мной, — поклонился он.
— Как? — нахмурилась я. — Мне не принесли обувь!
Он кивнул на пол перед дверью, где я увидела туфельки-балетки в тон к платью.
— В комнатах не принято ходить в обуви, — пояснил Жу Даль.
Я смущенно натянула балетки на ноги. Еще подумает, что я привыкла расхаживать по своей квартире в грязной уличной обуви.
— Свадебное платье уже готово, осталось подогнать его под ваши размеры, — сказал, между тем, Жу Даль. — После ужина я пришлю служанку, она всё сделает.
— После ужина? — удивилась я, выпрямляясь. — Может, лучше отложить до завтра?
— Завтра уже сама свадьба, — огорошил Жу Даль.
— Завтра? — икнула я. — В смысле, завтра? Как завтра?! К чему такая спешка?
А вот это неожиданно.
— Понимаете, — извиняющимся голосом пояснил Жу Даль. — Поспешность никак не связана с самим анасаром. Тут дело в короле. Точнее, в его указах. По законам нашего мира, любой аристократ обязан вступить в брак и произвести на свет первенца до наступления его тридцатипятилетия. Иначе всё его имущество отходит в казну короля. Анасару почти тридцать пять.
— Что за дурацкие законы, — вырвалось у меня.
Наличие в этом мире еще и короля уже не удивляло. На Земле тоже аристократия водилась в основном при власти монархов.
— Советую вам такие слова о законах или короле не говорить, — нахмурился крючконосый. — Знаете ли, у нас за такое могут наказать. И, поверьте, наказание вам не понравится.
Понятно, свобода слова тут не приветствуется. И тут до меня дошла одна очень важная, хоть и вскользь произнесенная часть фразы.
Произвести на свет первенца.
— Постойте! — опешила я. — Так мне что, придется рожать уже в этом году?
Глава третья. Беги, Женя, беги
Не так я представляла себе семейную жизнь.
Нет, разумеется, детей я хотела. Обязательно. Какая же семья без ребеночка. Но не сразу, а когда-нибудь потом. Разве пары сначала не
