не до конца проснулась.
Все может быть, но ребенка селить на чердак пока опасаюсь. Дети любопытны, в принципе, как и взрослые, и мне не хочется, чтобы он открыл ящик Пандоры. Придется освобождать для него кабинет и лезть на чердак самой. Хотя у меня в подвале неплохая «лаборатория», но там не ловит интернет, а без него с людьми и раскладами не поработаешь.
Надо будет позвонить Матрене, посоветоваться, что делать с этой комнатой «чудес». Вот не знала я о ней и жила спокойно. Чего делать-то, ума не приложу, это сколько сил надо, чтобы эту комнату уничтожить, а если все это добро по дому разбредется? Мне представились классические американские фильмы ужасов, и что-то стало как-то не по себе.
Хочу невесту
Саша опять убежал спасать жителей деревни и ее округи, а я осталась дома в раздумьях. Лучше всего думается, когда занят разными делами, огородом, курами да козами. В огороде собрала огурцы да кабачки. Отправила погулять коз, курам дала чуть больше свободы, чем обычно.
На землю начала опускаться жара, и я быстренько вернулась в прохладу дома. Навела тесто для сырников и приступила к жарке. Проснулись ребятишки и стали накрывать на стол. Поставили сметаны, достали творог, сыр, копченое мясо и подкопченного сома. Холодная подкопченная рыба безумно вкусная, уходит неприятный привкус тины. Разомнешь кусочек вилкой – и на хлебушек. Мои мысли прервал Славик.
– Тетя Агнета, а мы когда будем разбирать чердак? – поинтересовался он.
– Ты знаешь, Слава, я решила отдать тебе свой кабинет. Чердак – это здорово и весело, но что-то мне не хочется прослыть среди твоих родственников злобной мачехой, которая загнала бедного несчастного ребенка на грязный и пыльный чердак.
– Мы им не скажем, – ухмыльнулся он.
– А то они не придут, – парировала я. – Тем более сейчас лето, работы у меня маловато, а зимой станет больше. Вчера вот давала консультацию по скайпу. Народу в доме прибавилось, не хочется, чтобы клиенты слышали дополнительный и мешающий шум. Да и самой приятно работать в тишине. Так что чердак мой, и не спорь.
– Папа сказал, что там четыре двери, значит четыре комнаты. Нам что, не хватит?
Отчасти он был прав, но надо было всеми правдами и неправдами не допустить любопытного ребенка наверх. К тому же к нему присоединилась бы и моя Катюшка. Да и вообще детки взрослеют, пусть будут у меня на виду.
– Славка, можешь сто раз на меня обижаться, но поверь, так будет лучше, и меня совесть не будет грызть, что ребенка запихала под крышу.
– Я уже не ребенок, – насупился он.
– Охотно верю, – ответила я.
– Может, я вообще у вас жить не буду, – буркнул он. – Мало ли, отец передумает, и пойдем мы снова к бабушке.
– Ну, тогда селяви, – развела я руками.
Мальчик был с характером, но и я не подарок, а сюрприз, так что спорить со мной бесполезно. Катя нахмурилась, ей этот разговор не нравился.
– Зимой на чердаке холодно, – вставила она свои пять копеек.
– Папа сказал, что его можно утеплить, – ответил Слава.
Я пожала плечами, мало ли, что сказал папа. Мне же до сегодняшней ночи не известно было ничего.
Вдруг в калитку кто-то начал трезвонить. Маруська радостно залилась лаем, Проша насторожился, а дети перестали со мной препираться.
– Я пойду посмотрю, кто там, – сказал Славик, насупив брови.
Он открыл калитку и посмотрел на посетителя. Я отправилась вслед за подростком, убедиться, что опасности нет. За воротами стоял высокий, худой мужчина в очках и с портфелем.
– Здравствуйте, – он поправил очки.
– Доброе утро, – посмотрела на него внимательно.
– Мне вот ваш адрес дали, сказали, что тут живет бабушка и она занимается магическими делами, – понизил голос до полушепота господин в очках.
Слава фыркнул и ушел вглубь двора.
– К сожалению, бабушка покинула нас, – ответила я.
– Она куда-то ушла? Я могу ее подождать? – не понял он.
– Ну да, ушла. Думаю, вам долго ждать придется, померла бабушка, – пояснила я.
– А кто-нибудь чем-нибудь таким тут занимается? Бабушки еще такие есть? – поинтересовался товарищ.
Мне стало любопытно, что же он хотел вылечить такого, с чем не справится обычный врач, ведь бабушка Маргарита только лечила, приворотами и порчами не занималась.
– Что вас конкретно интересует? – спросила я.
– Мне нужен приворот, – он деловито поправил очки и посмотрел на меня с вызовом.
– В интернете же полно объявлений. Зачем надо было ехать за тридевять земель к нам в деревню? – удивилась я.
– Бабушка старенькая, опыта много, да и вообще я предпочитаю такие дела вести очно. Вы меня чаем случайно не напоите? А то жара такая, пить хочется.
– Аж переночевать негде, – хмыкнула я. – Может, лучше водички или компота? – пожалела я товарища.
– Не откажусь от компота. Моя мама такой компот варит, закачаешься, – он пошел вслед за мной во двор.
– Вы в беседке присядьте, – кивнула я на скамейку.
Он устроился в беседке и принялся озираться. Я зашла в кухню, налила компот в чашку. Дети в Катиной комнате что-то бурно обсуждали. Заглянула к ним, поинтересовалась, не собираются ли они на речку. Ответили, что сейчас поедут к бабушке с дедушкой, а после них купаться. Принесла путнику компота.
– А у вас тут хорошо, маме бы понравилось, только вот она детей не любит, – сказал гражданин. – Меня Гена зовут. А вас как? – он протянул мне руку.
– Меня Агнета, – я улыбнулась и не стала пожимать ему руку. – Хотите домик у нас в деревне купить?
– Да нет, я про ваш дом говорил. Вы же одинокая женщина?
– А как же приворот? – поинтересовалась я, ситуация начала меня забавлять.
– Если я у вас останусь, то мне та женщина даже не нужна, – он сиял, как медный пятак.
– Может, она вам вообще не нужна, даже без меня?
– Мама говорит, что надо жениться.
– Вам невесту, может, найти из местных? – почему-то вспомнилась Ксюня, да и Маринкина сестра тоже бы сгодилась, на пару бы с ним феячили.
– Вы мне тоже можете подойти, маму только надо спросить.
– У меня муж есть, – сообщила я кандидату на дом и проживание.
– Тогда зачем вы меня пригласили? – он прищурился.
– Попить компот, и я вас не звала, вы сами прошли.
– Правильно мама говорит, что все женщины коварные, – он демонстративно встал, поставил со стуком стакан и направился к калитке.
Мне было смешно, пошла проводить болезного, чтобы не заблудился.
– А вы привораживать не умеете? А то что-то сердце мое колыхнули, – притормозил он на полпути.
– Пятьдесят тысяч, – выпалила я.
– Вы с
