старушка сама пьет, с котами не делится!..
Похищение
Малокот сидел под березой и громко пел красивую песню, которую сочинял прямо по ходу.
– Оуоо, – пел он. – Аууааа!
Меня зовут Малокот, и я прекрасен.
Я сижу тут и смотрю, как с неба падают листья.
Мой брат Молокот спит в миске –
утром его вылакали вредные коты.
Но завтра он проснется, оуооооуоооо,
И мы вместе будем петь березе эту песню!
Жизнь вполне прекрасна, так же, как и мы!..
А вот летит воро…
Тут ему пришлось прерваться, потому что он вдруг заметил прямо перед собой чьи-то облупленные кроссовки, а потом его довольно бесцеремонно подхватили ладонью под мышки, и Малокот вознесся под облака. По крайней мере, так ему показалось. Но когда он решился открыть глаза, то увидел вытянутые в трубочку губы и нос в веснушках.
– Уууу ты мой харрроосенький, – сказали губы. – Уууу ты мой миласечный!.. Что же ты так плачешь? Ты, наверное, голодненький?.. Ну пойдем, пойдем со мной…
И прежде, чем Малокот успел сообразить, что происходит, его засунули в теплую тесную темноту под курткой и куда-то понесли…
Малокот так растерялся, что даже не пытался сбежать. Он прижал уши, впился всеми когтями в колючие нитки шерстяного свитера, и замер. Мысли в голове неслись наперегонки. Куда его несут? Что это за мальчик? Как он мог быть таким беспечным, что сидел и распевал в полный голос, посреди двора? От мальчишек братья обычно прятались… Эх, это все потому что Молокота не было рядом – он такой осмотрительный! Он ни за что не разрешил бы петь у всех на виду так громко! Аааа! А как же Молокот? Утром он проснется, а меня нет! Как же он меня найдет?!
Но Малокот не успел как следует испугаться последней мысли, потому что его потянули за шкирку из-за пазухи и, как ни цеплялся он когтями, вытянули на свет.
– Мамочка, смотри, какой котик! Давай его возьмем, а? Ну мам… Я его Тишкой буду звать…
– Ну я даже не знаю, Сережа… – высокая женщина в строгих очках скептически сморщила лоб. – Котенок, конечно, симпатичный, но ведь это обычный… А я хотела корниш-рекса…
– А я хочу этого! Ну мам… Ну ты ж обещала! Ну ты ж мне обещала котика, а не тебе!.. Ну пожалуйста…
– Ну что же, хорошо, милый. Пусть остается. Вот тебе… – женщина достала из кошелька деньги, – сбегай, купи шампунь от блох. Представляю, какой там зоопарк на твоем найденыше…
Дальше для Малокота все было как в дыму. Его мыли в тазу, он, перепуганный, кричал и вырывался, а все смеялись и не давали ему вылезать из воды. Его заворачивали в мохнатое полотенце и сушили страшной ревущей штукой, из которой вырывался горячий ветер. Его вычесывали щеткой и выбирали из шерсти блошек (которых, и правда, хватало). Его гладили, тискали, щекотали, целовали в нос и дули в уши, и когда, наконец, отпустили, – он даже не взглянул на предложенное блюдце с едой, а юркнул под диван и уполз в самый дальний угол…
Первое время он вылезал наружу только ночью. По стеночке крался на кухню, торопливо, не чувствуя вкуса, заглатывал из мисочки какие-то мясные кусочки, раскапывал песок в обнаруженном в туалете лотке и снова прятался под диваном. Один, сидя среди клубков пыли, он молча плакал от горя и бессилия… Приходил Сережа, ложился на пол на живот, заглядывал в щель, звал: «Тиш, Тиш, кис-кис-кис…» Малокот не обращал на него внимания. Он не просил забирать его с улицы! Никакие лакомства, никакие ласки не заменят для него его настоящей стаи…
Но время шло. Паника первого вечера понемногу отступала. Да и что толку сидеть без конца под диваном? Так точно не сбежишь.
Малокот начал осваивать новое место. Скоро он перестал шарахаться от незнакомых звуков и запахов. Да и люди оказались не страшными и не злыми, только очень уж надоедливыми.
Но еще через день кончились осенние каникулы, и Сережа стал уходить в школу. Дни Малокота стали совсем безрадостными. Долгие часы сидел он на окне, глядя с тоской на мокнущие под дождем кусты снежноягодника, и думал, думал, пока его не начинало клонить в сон.
Но однажды, когда он вот так задремал было на подоконнике, прямо над ним вдруг раздалось знакомое низкое гудение!
Не веря своим ушам, Малокот одним махом вскочил на все четыре лапы.
– Тетя Муха!..
– Ууууу, да, малыш, да, это я! Наконец-то мы тебя нашли!..
– Нашли? А вы меня искали? А где мой Молокотик?..
– Конечно же, мы искали тебя, дурачок! Я все домовое мушьё-комарьё, всех тараканов на уши поставила, да ведь квартир-то в домах воооона сколько! Пока все облетишь, оббежишь… И котята много где живут, а для тараканов-то вы все на одну мордашку, поди разберись, ты, не ты…
– А Молокотик-то, Молокотик где же?!
– Да ты вон туда смотри, тютя!..
И точно – на откосе за окном сидел его любимый дружок! Котята, не веря своему счастью, прильнули к стеклу. Впрочем, еще через минуту Молокот сообразил, что вполне может проскользнуть в оставленную для проветривания щель, и перетек в квартиру.
– Молокотик!
– Малокотик!
Названые братья крепко-крепко обнялись. А придя в себя от радости, сразу начали обсуждать план побега. Идеи сыпались одна за другой: поджечь дом, и пока все будут бегать за водой и тушить пожар, ускользнуть в открытую дверь. Выпрыгнуть с балкона. Забраться в Сережин школьный рюкзак под учебники…
– Погодите-ка, братцы, – тетя Муха, которая слушала их горячий спор, задумчиво потерла лапку о лапку. – А надо ли оно вам, сбегать-то?
– То есть как? – опешили котята.
– Да вот так. Зима скоро!.. Холодно будет, голодно. Уж я знаю… Я уж одну зиму прожила, на чердаке до весны проспала. Но осень – на всю жизнь запомнила! Ухххх, как запомнила!.. Нет, зимовать лучше в тепле…
– А может, и правда, дружище, останемся лучше тут? – спросил Малокот. – Сережа – он, в общем, хороший… Тискается только, да ведь он любя. Да и мама с папой у него ничего.
– Как же мы останемся? Разве они второго кота возьмут?
– А мы им про тебя не скажем, – объяснила муха. – Вон, в холодильнике у них бутылка молока почти пустая на дверке стоит. Ты в нее полезай, свернись на дне калачиком – они не заметят. Люди – они такие, никогда не знают, что у них в холодильнике есть.
– А если молока налить захотят?..
– Так ведь там
