Одну, Нарциссу Малфой, он чуть не приложил Авадой за то, что у той не оказалось молока для Драко, а кормилице он мозги прямо прожарил, выясняя — а что с её дитенком стряслося? Пролегилиментив тётку и увидев, что её ребёнок вырос и отлучен от груди, он успокоился и покинул дом Малфоев.
Продолжая поиски, он вызнал окружение Поттера. Близкими его друзьями считались Блэк, Люпин и Петтигрю. Понаблюдав и пошуршав там-сям, Том добыл и более ценную информацию — Питера Петтигрю сделали Хранителем Тайны Поттеров. Заинтересовавшись этим, Том отловил Питера и допросил его вдоль и поперек. Рыжий толстяк отчаянно трусил, потел и вонял, сжимался на полу в позе эмбриона и скулил. Нагнав на него побольше страху, Темный и страшный Лорд велел Питу успокоиться и проводить его к Поттерам. Потому что он принял решение — убить этого ребёнка. Ведь его зачем-то прячут, а значит, он и есть Дитя Пророчества, это и лысому нарлу понятно. Пит захныкал, прося пощады. Том задумчиво изрек, поглаживая палочку:
— А вот проводишь меня к ним, так и быть, оставлю тебя в живых.
Пит посмотрел, как на кончике палочки медленно разгорается огонек Авады, и согласился — сдал Поттеров с потрохами.
Северус стоял в темноте на пустынной, холодной вершине холма, и ветер свистел в голых ветвях деревьев. Он тяжело дышал и беспокойно крутился на месте, крепко сжимая волшебную палочку, явно страшась того, кого он ждал…
Сверкнула молния, и одновременно с раскатом грома на холме рядом появился Дамблдор.
Северус упал на колени, и палочка вылетела у него из рук.
— Не убивайте меня!
— Я и не собирался. — отозвался Дамблдор. Он стоял перед Снейпом в развевающейся мантии. Его лицо было освещено снизу светом волшебной палочки.
— Итак, Северус, что вас привело ко мне?
Северус заломил руки. Черные волосы развевались на ветру, и вид у него был немного безумный.
— Я пришел с предостережением… нет, с просьбой… пожалуйста…
Дамблдор взмахнул палочкой. Листья по-прежнему летели по ветру, но там, где стояли они, стало совсем тихо.
— Какая же просьба ко мне может быть у Пожирателя смерти?
— Пророчество… предсказание Трелони…
— Ах да, — откликнулся Дамблдор. — И что из этого вы доложили лорду Волан-де-Морту?
— Все… все, что успел услышать! — ответил Северус. — И поэтому… из-за этого… он думает, что пророчество относится к Лили Эванс!
— В пророчестве ничего не сказано о женщине, — сказал Дамблдор. — Речь там шла о мальчике, который родился в конце июля…
— Вы понимаете, о чем я говорю! Он думает, что речь идет о её сыне… Он собирается отправиться к ней… убить их всех…
— Если она так много для вас значит, — сказал Дамблдор, — то лорд Волан-де-Морт, несомненно, пощадит её. Разве не могли вы попросить его пощадить мать в обмен на сына?
Северус недоуменно посмотрел на него, разве он за этим пришел?
— Нет… — прохрипел он. — Спасите их. Всех. Прошу вас.
— А что я получу взамен, Северус?
— Взамен? — Северус ошеломленно глядел на Дамблдора и какое-то мгновение колебался, однако после недолгого молчания ответил: — Все, что угодно.
Это произошло на Хэллоуин, Гарри Поттеру к тому времени исполнилось год и три месяца. Благодаря предательству Питера с дома Поттеров спали чары Фиделиуса. Том увидел его — двухэтажный, ярко освещенный праздничной иллюминацией, во всех его окнах горел желтый свет газовых рожков. Скрипнула калитка, послушно открылась входная дверь, подчиняясь его невербальной Алохоморе… Из гостиной выскочил лохматый парень в круглых очках, увидел его и крикнул в сторону лестницы, тем самым невольно выдавая супругу:
— Лили, беги! Я его задержу!
Задержишь? Чем? У тебя даже палочки нет, идиот!.. Быстрая Авада — и падает на пол безжизненное тело. Равнодушно перешагнув через него, Лорд поднялся на второй этаж. Здесь всего четыре двери, и две из них закрыты, пройдя мимо открытых дверей, Том шагнул к той, из-под которой в коридор пробивался свет из комнаты. Ему некогда возиться с запорами, и он выносит дверь маленькой Бомбардочкой. Грохот, пыль и известковая взвесь. Перед детской кроваткой стоит рыжеволосая женщина с раскинутыми рукам, отчаянно смотрит на него и кричит:
— Не убивайте его! Пожалуйста, только не Гарри!
А Том вдруг припомнил, что это возлюбленная Северуса. Кажется, это за неё он просил… Когда-то. Разрушенный мозг уже не помнит, когда и почему Северус просил за Лили, взамен приходит сомнение: а почему он подыхает от убийств? Ведь магглы же убивают безо всякого вреда для себя и даже становятся серийными убийцами, почему же их душа целостная и ни разу не расколотая? Потому что они психи, приходит понимание, маньяки. Простой человек тоже сходит с ума от убийств. Просто у них психика гибче, они хоть и едут крышей, но становятся чудовищами, маниакально одержимыми жаждой убийства. По-настоящему нормальному человеку на самом деле очень тяжело, почти невозможно убить себе подобного.
— Отойди, девчонка. Уйди с дороги!..
— Нет, пожалуйста, только не Гарри!
— Я сказал — отойди!
— Только не Гарри… меня! Лучше убейте меня!
Да чтоб тебя… Взбешенный, доведенный до крайности, Том вдруг соглашается с её последней просьбой. Достала потому что… Очередная Авада, и падает к ногам бездыханное женское тело. Отпихнув его ногой, Том шагнул поближе к кроватке и взглянул на мальчика, потенциального своего врага. Ребёнок сидел и озадаченно взирал на него. В комнате вокруг них ощутимо сгустился воздух — это концентрировалась настороженная магия. Только что свершились два убийства, причем безоружных, добровольно принесших себя в жертву, волшебников. Сначала умер мужчина, прикрывший собой жену и ребёнка. Потом себя в жертву предложила мать. Её дар был принят. А маги, как известно, редко умирают по доброй воле, надо очень постараться и как-то договориться с магией Жизни. Но Том не задумался об этом…
Он пришел убрать соперника. Он произнес убивающее заклинание, нацелив палочку в лицо малышу. Магия убийства столкнулась с магией жертвы… ей-Богу, проще было бы прибить ребёнка ножкой от стула — мороки меньше. Концентрат двух магий — это всё равно что гремучая смесь каких-то химических элементов, соединение которых с воздухом или искоркой приводит к понятно каким результатам. Вот и здесь. Рвануло так, что мама, не горюй, прости и прощай. Эпицентром взрыва — слава Богу! — был ребёнок, поэтому он и остался цел, а вот комнату вокруг него и самого Лорда разнесло в щебень.
Когда стих грохот падающих кирпичей и кусков штукатурки и улеглась пыль, а Гарри смог проморгаться, его глазам предстала совершенно раскуроченная комната без стен и потолка. Сильно болел лобик, рассеченный столкновением двух магий и
