Долго топтавшийся на месте Марк вдруг подскочил и вернул одеяло на место. Лиза хотела скинуть его снова, но вдруг поняла, что замерзла. Укрытые конечности начали согреваться, отчего ей сильно захотелось спать.
Уснуть мешал назойливый блондин, заговоривший об инциденте в студии. Слушать его было скучнее, чем читать Шопенгауэра в метро.
– Все эти месяцы я не замечал ее странных взглядов, – рассказывал он, – если бы я мог заранее предвидеть, что я ей нравлюсь, то принял бы какие-то меры.
– Меры против чувств? – вдруг рассмеялась Лиза. Как глупо он говорил! Настолько глупо, что это не могло быть ложью.
– Уходи, – собравшись с духом, сказала она.
– Ты мне не веришь? – спросил он с неподдельным испугом в голосе.
– Верю. И в этом моя проблема, – ответила девушка, понурив голову, – но в моей душе не осталось для тебя места.
Марк побледнел и, шатаясь, словно пьяный, прислонился к стене. Он смотрел на нее невидящим взглядом и, кажется, не совсем понимал, о чем она говорит.
– Я решила освободиться. Но ты не виноват. Просто мне очень нужна причина, чтобы оправдать свое решение. Твоя измена необходима, чтобы больше тебя не видеть.
Он выбежал из палаты. Последним, что она запомнила, были его посиневшие от напряжения пальцы, которые долго не могли нащупать ручку двери.
Оставшись в одиночестве, Лиза принялась размышлять. Больше всего ее удивляла та холодность, с которой она осадила парня. Однако, кроме всего прочего, ее собственная судьба грозилась принять неожиданные и весьма крутые повороты. И этот факт пугал ее гораздо больше, нежели чужие душевные раны. Не справившись с дремотой, она закрыла глаза и сейчас же крепко заснула.
* * *
Проснувшись, она обнаружила, что за окном уже стемнело. Пока она спала, кто-то принес и зажег свечи. Их было столько, что они занимали все полки и тумбы, которые стояли в палате. Их пламя отсвечивало на потолке безумно пляшущими узорами.
«Может, в отделении отключили электричество?»
Лиза встала с кровати и босыми ногами наступила во что-то горячее. Это растекался по полу свежий воск. Пламя бешено танцевало и разрасталось, быстро нагревая воздух в помещении.
Чтобы не угореть, Лиза устремилась к окну, но внезапно ее палата разрослась до невероятных размеров. Стекло спасительной створки, словно мираж, оказалось вне досягаемости.
Лиза закричала от ужаса, но ее крик утонул в раскалившемся воздухе.
– Что же это? – спросила она, бессильно опуская руки.
Пламя свечей достигло потолка и принялось вылизывать его своды. Жар обжигал кожу, но кричать девушка не могла. Что-то невидимое сдавило грудь и заставляло молча терпеть боль. С трудом поднеся руку к лицу, она увидела, как, превращаясь в раскаленный воск, плавится ее кожа. Она заплакала от бессилия. Слезы, стекая, застывали на лице кусками грубой массы. Собрав остаток сил, она снова закричала.
– Эй, истеричка…
Она открыла глаза. Перед ней стоял высокий голубоглазый мужчина, которого она видела утром. На его губах играла хитрая усмешка.
– Я не истеричка, – обиделась Лиза.
Несмотря на всю его статность и привлекательность, она твердо решила ненавидеть его до конца своих дней.
– Тогда чего ты орешь на всю больницу? У нас хирургия, а не родильное отделение. Его невозмутимый тон сильно всколыхнул ее душевное равновесие.
– Не ваше дело, – ответила она, презрительно взглянув на прикрепленный к карману кипенно-белого халата бейдж. – Вадим А-натоль-евич, – вы не мой доктор, поэтому я не собираюсь отвечать на ваши неуместные вопросы.
– Да и не надо! – открестился мужчина. – Я шел мимо, услышал крик, но, раз все в порядке… – Он повернулся и щелкнул выключателем. – Уже темно, – сказал он и вышел.
Голубой электрический свет привел Лизу в чувство. Не было никаких свечей. Она лежала на кровати невредима и невольно думала о дерзком красавце, который, сам того не ведая, вырвал ее из объятий кошмара.
Она вертелась в постели, пытаясь принять удобную позу, и при этом как можно меньше ощущать ядовитый запах постельного белья. Катетер на правой руке сдвинулся с места, отчего внутри вены неприятно кольнуло. Лиза отклеила пластырь, крепящий всю конструкцию, и рывком выдернула иглу. Из маленькой ранки вылилось несколько капель лекарства, а затем тонкой струйкой потекла кровь. Вместо ваты пришлось приспособить тыльную сторону одеяла. «Ничего, – подумала она, – когда они заметят пятна, меня уже здесь не будет».
Кровь впитывалась в грубую материю, расползаясь безобразным красным пятном. Девушка завороженно наблюдала за происходящей трансформацией. В одно мгновение алый цвет стал приобретать светлый тон, и вскоре на его месте образовалась хрупкая белая корка. Лиза взглянула на ранку. Крови не было. Вместо нее, моментально застывая на коже, тек воск.
* * *
Из глубины больничного коридора доносился хохот медсестер.
– Мне кажется, Архипов действительно немного того… – сказала девушка, одетая в коротенький халат. Фигура у нее была что надо, но с макияжем и количеством золота на шее она явно перебарщивала.
– Это потому что так думает Вадим? – захихикала другая.
– Отстань, отстань!
О ком они говорили? Лиза пыталась вновь вернуться в реальность, но все происходящее никак не укладывалось в голове и вгоняло ее в ступор. Она сидела и смотрела на застывшие потеки воска. Нужно было их отскрести, пока никто не увидел, но конечности оцепенели так же, как и мысли.
– Это кто здесь немного того? – мужской голос ворвался в рой галдящих женских голосов и медсестры моментально умолкли. – Хватит заниматься сплетнями, – повысил голос мужчина. Стук его шагов приближался.
Лиза вздрогнула. Сейчас он зайдет и увидит то, чего нельзя видеть. Сознание мгновенно прояснилось. Она нащупала валявшийся на постели катетер и приклеила его к запястью. Все должно быть правдоподобно, чтобы он ничего не заподозрил.
– Так, так, – доктор вошел в палату и почти улыбнулся, увидев девушку в бодром состоянии. В руках он держал железную ванночку с пустым шприцем и колбами.
– Кровь? – бледнея от ужаса, спросила Лиза.
– Готовь любую руку.
Лиза не шевельнулась. Она уставилась на медицинский прибор стеклянными глазами. Если ничего не придумать, он возьмет анализ. И что тогда?
– Ну же, – скомандовал Архипов, – дай мне руку.
– Почему этим не занимается медсестра? – спросила девушка, не двигаясь с места. – Ведь это их прямая обязанность.
– Пусть их обязанности тебя не тревожат, – ответил врач, щедро поливая спиртом кусок ваты. Резкий запах распространился по палате. – Сегодня я возьму у тебя кровь.
– Ой, не надо! – воскликнула Лиза. Доктор вопросительно посмотрел на нее. Изготовленный шприц поблескивал в синеватом цвете больничной лампы. – Вы не можете брать анализ без моего согласия.
