Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
предводители Харальда. Эйстейн Орри, сын Торберга по прозвищу Тетерев в честь красной куропатки с Шотландских островов, из чего можно сделать вывод, что он был невысокого роста, рыжим и дерзким. По описанию Снорри, «он был самым способным и любимым у короля всех землевладельцев». И скальды будут воспевать доблесть собственного сына Харальда, Олава, тогда шестнадцати лет, принимавшего участие в своей, вероятно, первой битве. В тот день решалась судьба Нортумбрии. На пронзительный зов боевых рогов норвежцы ринулись вслед за англичанами.
Битва при Фулфорде разделилась на два сражения: одно шло вдоль канавы, а другое перед ней. Ближе к реке стены щитов продолжали стоять друг напротив друга вдоль оврага. Они стояли лицом к болоту, через которое хускарлы гнали людей Тостига, из-за чего под ударом оказались крестьяне. Викинги рванули через канаву, взобрались по склону к бреши в рядах англичан, обходя мерсиан с фланга, и ударили нортумбрийцев с тыла. Если англичане и гордились своим боевым мастерством после поражения разбойников Тостига, то теперь они узнали предел своих возможностей. Не только англосаксы знали, как орудовать двуручным топором. Норвежцы Харальда пятнадцать лет закалялись в битвах с датчанами и если и не выиграли ту войну, то победили в большинстве сражений.
Сразив Аки Высокого, Эйстейн Орри приказал своим воинам развернуться и атаковать людей Моркара с тыла. Хускарлов, которые преследовали мятежников Тостига, остановили раздавшиеся позади из числа фирда крики людей, окруженных норвежцами – в кольчугах и с мечами. Слабо защищенные крестьяне и фермеры, орудовавшие топорами и вилами, не могли долго сопротивляться такому противнику.
Жители Мерсии под началом Эдвина какое-то время держались под натиском викингов Харальда. А между ними, вдоль строя у канавы, – лезвия английских топоров и норвежских мечей, подобно серпам, срезающим клонящуюся к земле пшеницу. «Безжалостно король обагрил оружие английской кровью на реке Уз, – записано в “Гнилой коже”. – Такая резня храброго воинства никогда не должна повториться».
Портрет Харальда в витражной технике Собор Святого Магнуса, Киркволл (Колин Смит / Харальд Суровый / СC BY-SA 2.0)
Чтобы избежать окружения со стороны викингов, которые сейчас хлынули в английские ряды через брешь, жители Мерсии были вынуждены отойти назад, к реке Уз. У находящихся за передовой крестьян был выбор: отойти обратно в Йорк, пока есть время, в противном случае хускарлы их сбросят в реку вместе с повозками. Выбор был очевиден, и крестьяне быстро его сделали. Несколько десятилетий спустя английский монах Симеон Даремский отмечает, что «англичане поджали хвост, неспособные противостоять норвежцам, потеряв при этом своих людей. Но намного больше утонуло в той реке, чем полегло в битве. Из побоища норвежцы вышли победителями».
Король Харальд Сигурдссон показал юным английским графам способ переиграть вставших стеной щитов воинов, даже если у обороняющихся было позиционное преимущество в бою. Жители Мерсии отступали, осталось лишь избавиться от нортумбрийцев. Здесь сыграл свою роль Олав, сын Харальда. «Многие тонули в реке, и тонущие задыхались под водой. Вокруг молодого Моркара повсюду лежали мертвые, – воспевается в “Саге о Харальде Суровом”. – Король заставил их сражаться, и они со всех ног спасались от Олава Могучего».
Вечер всё еще был далек в этот длинный летний северный день, когда последние жители Мерсии бежали в Йорк, а последние нортумбрийцы или ушли тайными тропами через болото, или погибли на поле боя. Над ратным полем кружили стервятники, а вороны клевали лица мертвых. Скандинавы и их приспешники англичане прочесывали лужайку, добивали раненых, обирали мертвых и искали достаточно богатых для выкупа заложников. Эдвин со своими людьми скрылся, и каким-то чудом графу Моркару также удалось бежать, хотя даже скандинавы тогда думали, что он погиб. Графа Вальтеофа взяли живым, хотя Тостиг не проявил великодушия победителя и советовал Харальду его убить. «Со своими пленниками делай что хочешь, – ответил Харальд, – но с этим я поступлю на свое усмотрение». Вальтеофу он сказал: «Я дарую тебе мир, если дашь клятву, что никогда не пойдешь войной и будешь извещать, как только узнаешь об интригах, которые плетут против меня».
Вальтеоф согласился, но давать клятву не стал, «поскольку мне представляется, что Тостиг не хочет, чтобы мне хоть что-нибудь досталось». Как и остальные, он знал, что своенравный граф стремится завладеть и графством Вальтеофа, и остальными землями королевства.
Харальд приказал отпустить его, к недовольству Тостига: «Отпускать на волю человека, которого ты считаешь слишком благородным, чтобы взять с него слово, непредусмотрительно». «Думаю, – ответил ему Харальд, – его слову я доверяю куда больше, чем твоему». Тостиг был не настолько тупоголов и смел, чтобы ответить на оскорбление. Он поменял тему разговора: «Давайте пойдем на Лондон и предадим те земли огню и мечу, не щадя никого, ни женщин, ни детей».
Это был план, желанный для каждого скандинава. Однако на пути к Лондону стоял Йорк. Выжившие в битве при Фулфорде (включая, по некоторым сведениям, и графа Эдвина) нашли прибежище за его стенами. Отцам города, в отличие от крестьян, было что терять, и видеть викингов своими господами им не хотелось, но захватчики приближались к городским стенам, так что решение избежать разграбления было вполне прагматичным. «Поскольку король Харальд одержал уверенную победу над такими великими воителями и над таким многочисленным войском, – пишет Снорри, – люди были напуганы и сомневались, что смогут ему противостоять, поэтому на совете городские старейшины решили, что объявят королю Харальду о передаче ему замка».
После нескольких дней обсуждения деталей капитуляции Харальд и Тостиг в то воскресенье организовали тинг – нечто похожее на политическое собрание за городскими стенами. «Они предложили жителям города прочный мир, – сообщается в “Англосаксонской хронике”, – при условии, если те отправятся с ними на юг».[5]
Наиболее состоятельные жители города – они были хорошо известны Тостигу, он сам их выбрал – передали в заложники сто пятьдесят своих детей в качестве гарантий верности. Захватчики же, в свою очередь, отправили в город сто пятьдесят воинов, формально в качестве контрзаключенных, а на самом деле как символический гарнизон. Харальд объявил, что вернется утром, назначит новых управляющих и огласит новые законы. Йорк снова станет Йорвиком, столицей нового Норвежского Денло, а если всё пойдет по плану, то и новой, Скандинавской Англии.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 118
