ее глазами, проникая во все интимные уголки ее тела… И с чего это они думают — если накачан, уверен в себе, так все женщины прямо-таки должны балдеть от того, что такой мужчина обратил на них внимание? Наверное, с другими (слишком грузными или чересчур юными) этот номер и проходил, но только не с ней. Худой и жилистый Паша Самарин выглядел бы просто красавцем по сравнению с этим качком. В ее глазах, разумеется.
— Лен» а как оно… жить со стариком? Ну, не совсем стариком, но все же… Такой красивой женщине?
— Степа, ты сегодня очень раскрепощен, — с усмешкой сказала Лена. — И о работе своей совсем забыл.
— Лен, извини, но я… думаю, что ты достойна лучшей участи.
— С тобой, да, Степа? — язвительно усмехнулась Лена.
— А что? У меня есть своя квартира, хорошо оплачиваемая работа… И я мог бы…
— Не мог бы, Степа. И работа, и квартира исчезнут, когда случится то, о чем ты мечтаешь, — у Булыгина есть много способов сделать именно так. Да ты и не в моем вкусе, извини.
— А кто в твоем вкусе? — облизнув пересохшие губы, спросил Верховод.
— А этого я тебе никогда не скажу, — ответила Лена и нырнула в голубую воду бассейна.
Энергично проплыла до противоположной стенки, повернула назад, снова отмахала руками и ногами двадцать пять метров, перевернулась на спину, медленно поплыла, лениво взмахивая руками. Брасс на спине не самый любимый вид плавания, но пусть Степа полюбуется на ее лобок, обтянутый тонкой голубой тканью трусиков. Он стоял на краю бассейна и смотрел… именно на него? Она в этом не сомневалась. «Ну, смотри, смотри. Это все, что тебе позволено будет».
Верховод тягостно вздохнул и пошел в тренажерный зал консультировать более покладистых клиенток, которые старались сбросить лишний жир либо соответствовать собственным представлениям о месте человека в обществе.
Лена еще пару раз проплыла бассейн от бортика до бортика, вышла из воды и направилась в сауну. В конце декабря сауна становилась особо привлекательной для всех жителей элитного дачного посёлка. Ну вот в этом она ничем не отличалась от других женщин. Правда, многие надеялись с помощью сухого пара избавиться от лишних килограммов, а ей просто приятно было посидеть в сауне, погреться.
— Ленка, — сказала толстая Клава, развалившись на деревянной лежанке, — твой Булыгин депутатом стал, я слышала.
— Правильно слышала, Клава.
— Ты смотри, у них там свои, депутатские, проститутки, бани с девочками… Там соблазнов до черта.
— Спасибо за предупреждение, буду смотреть.
— Нет, я вполне серьезно. У нас друг… семьи — депутат, он мне такое рассказывал!..
Лена согласно кивнула. Муж Клавы, не менее толстый кавказец, владел в Москве несколькими элитными саунами. Уж кому, как не Клаве, знать о нравах, царящих в высшем обществе! Но… о себе бы подумала, дура!
Только говорить про это не стала.
Банкет Булыгин устроил в своем офисе. На то были две причины: прощаться с фирмой, пусть даже и виртуально, естественно было в своем офисе, и потом то решение, которое он огласит по руководству фирмы, здесь прозвучит более реально. Да, именно так.
В просторном кабинете хозяина поставили новые столы и стулья, пригласили всех сотрудников. На столах были водка, вино и закуски, приготовленные поварами из ближнего ресторана.
Булыгин сидел во главе стола, высокий полный мужчина с прекрасно уложенными седыми волосами — настоящий руководитель, хозяин, босс. Человек из другого мира, недоступного простым смертным. Вот он стал депутатом Госдумы, и это казалось многим сотрудникам, особенно тем, которые сидели в дальнем конце стола, вполне естественным делом. Пусть уходит туда, где ему и место, а в фирме останется главным Самарин, к которому всегда можно подойти, попросить о помощи, и он никому не отказывал.
Так думала уборщица, которую новоявленный демократ Булыгин пригласил на прощальный банкет, она помнила, как Самарин не задумываясь дал ей пять тысяч долларов, когда в квартире случился пожар, причинивший немало бед; На эти деньги она отремонтировала квартиру и мебель другую купила, новую, более красивую. А Самарин не только приехал к ней домой, но еще и подсказал, где что можно купить, и даже машину выделил. Сколько будет жить, этого никогда не забудет.
Так думал охранник, жена которого сбежала к другому и стала требовать раздела квартиры. А делить однокомнатную квартиру очень сложно. Самарин помог, дал денег, адвоката и кое-что другое, бывшая жена поняла, с кем имеет дело, и отступилась. Он тоже сидел за столом, сегодня не работал, поэтому и был приглашен демократом Булыгиным в качестве представителя низших кругов.
Но так же думали и представители высшего руководства — менеджеры, бухгалтеры фирмы, они лучше других знали, кому обязаны своими высокими окладами, почти все работали в фирме со дня ее основания и могли сравнить, что было до Самарина и что стало с его приходом. Небо и земля!
Рядом с Булыгиным, справа, сидела жена Лена, которую все в фирме хорошо знали, а слева — Самарин. Двоюродный брат Булыгина, Илья Бахметов, сидел справа от Лены. Все знали, что Илья владеет двумя московскими супермаркетами и завладел ими благодаря своему брату.
Первый тост сказал Самарин по праву второго лица в фирме:
— Я предлагаю выпить за Петра Ивановича, он наш, я бы сказал, отец-основатель. И то, что Петр Иванович стал депутатом Госдумы, — закономерное явление. Кому, как не ему, опытному руководителю, прошедшему огонь и воду, участвовать в государственном законотворчестве? Мы желаем Петру Ивановичу новых достижений теперь уже на государственном поприще.
Все подняли свои рюмки, в едином порыве встали, выпили. Все хотели, чтобы Булыгин стал депутатом, ибо надоел он здесь дальше некуда. Деньги в фирме делал Самарин, с любыми проблемами можно подойти именно к Самарину, ну вот пусть он и руководит, все будет просто и ясно.
Лена поглядывала на своего бывшего непосредственного начальника — он рад, что скоро станет генеральным директором? Да нет, Самарин, как всегда, был спокоен, уверен в себе.
