эти двое мне неизвестны, однако их лица часто мелькали подле виконтессы Эстальди.
– Прекрасно, – усмехнулась леди Аргеланд. – Девушки могут быть свободны, в ваших услугах я не нуждаюсь. Господин целитель?
К удивлению Хестер, шаг вперед сделал толстяк:
– Ваше Императорское Величество, позвольте отрекомендоваться…
– Исцелите вначале себя, – отрезала Хестер, – а после уже рекомендуйтесь. Или вы считаете, что я не способна рассмотреть в вашей ауре проклятье гнойной водянки? Вы можете быть свободны.
– Я так понимаю, мне тоже не имеет смысла представляться.
– Истинно так, – кивнула Хестер, – я не имею желания забавляться с платьями, пока мой бесценный супруг находится на попечении целителей. Всего доброго.
– Да будет так, Ваше Императорское Величество.
Он вышел, а Хестер устремила взгляд на еще одну пару лакеев, что стояли у дверей, ведущих в кабинет:
– Господа, мои покои что – проходной двор? Вы перед всеми створки распахиваете?
Слуги побледнели, но не вымолвили ни слова.
– Им запрещено говорить, моя Императрица, – шепнула Лидия Аррави.
– Как мне закрыть свои покои от лишних людей?
Хестер посмотрела на своего секретаря, а та, побледнев, прикусила губу и развела руками:
– Прошу простить, моя Императрица. Я не столь знатная особа.
Один из лакеев беззвучно кашлянул, и Хестер, догадавшись, отрывисто произнесла:
– Говори! Это приказ Императрицы.
– Ваше Императорское Величество. – Несчастный, но находчивый лакей низко поклонился. – Вам следует переподчинить себе магические потоки, которые сплетаются в изначальной комнате. Тогда внутрь смогут войти лишь те, кого вы лично пригласили.
– Благодарю, – кивнула леди Аргеланд.
И в этот момент Лидия Аррави отстегнула от пояса бархатный мешочек и бросила его слуге, который тут же рассыпался в благодарностях.
Хестер это удивило, но заговорила она об этом, только оказавшись в личной гостиной. Откуда перед этим выставила лакеев.
– Это были мои личные монеты, – тихо сказала леди Аррави, – так положено. Надо слова благодарности подкреплять монетами или драгоценностями. Или не благодарить.
Скупо кивнув, леди Аргеланд хотела было отправить Лидию к казначею, но…
«А я вообще могу распоряжаться деньгами?! – пронеслось у нее в голове. – Какая дикая, безумная ситуация!»
Дробный перестук, и створки дверей распахнулись, впуская Милли и Вайолин.
– Хестер! – воскликнула непосредственная Милли.
– Ваше Императорское Величество, – склонилась в мужском поклоне Вайолин.
– Я по-прежнему Хестер Мерех, – строго напомнила леди Аргеланд. – Особенно когда мы наедине или в присутствии леди Аррави. Девочки, Лидия Аррави – мой секретарь. Лидия, мои подруги Милида из Ревнянки, Вайолин Свободная.
Подруги замерли. Тяжелая, давящая роскошь покоев, колкая защитная магия и непривычный вид Хестер выбивали их из колеи. Тогда леди Аргеланд сделала шаг вперед и притянула обеих в свои объятия.
– Я не меняюсь. Если мы подруги, то мы подруги.
– Подруги, – Милли шумно выдохнула, – я так за тебя переживала! И за себя, и за милорда Императора…
Пока взбудораженная Милида тараторила, Вайолин осматривалась. Подергивала носом, кружила по покоям и внезапно с громким хэканьем выловила из-под низкой софы змею.
– Под стазисом, – жизнерадостно оскалилась волчица.
Хестер оторопела, Лидия завизжала и потеряла сознание, а Милли, подхватив юбки, бросилась бежать.
– А…
Волчица же одним заклятьем заставила тело леди Аррави взлететь и переместиться на кресло. Поза получилась неэстетичной, но весьма достоверной. Так же быстро Вай проверила Лидию и кивнула:
– Она в порядке, сама очнется.
– Что за…
– Тш-ш. – Вайолин подмигнула подруге и, подобравшись ближе, прошептала: – Это я ее принесла. Зато ты можешь закрыть покои: мы подслушали, что там есть некие трудности. Что-то про близость Императрицы к людям или что-то такое. Император должен дать разрешение закрыть покои магическим путем. Но Император, как я понимаю, еще не оправился?
– Не оправился, – голос Хестер дрогнул.
– Значит, его печать вне времени и пространства, – кивнула Вайолин, – все, молчим. Точнее, страдаем.
В голове леди Аргеланд будто взорвалось алхимическое зелье – мысли порскнули в разные стороны, ни за одну не зацепиться! Как она должна реагировать? Притвориться потерявшей сознание – немыслимо. Заплакать – глупо и недальновидно, слабой женщиной легко управлять.
– Я буду пребывать в ярости, – проговорила Хестер, – еще очень и очень долгое время!
Именно в этот момент в покои влетели Левайр, заплаканная Милида и какой-то тщедушный усатый мужчина.
– Ваше Императорское Величество. – Первый Советник потрясенно смотрел на змею, что свисала с руки волчицы. – Тайкор? От нее нет спасения.
«Для своих только самое лучшее», – хмыкнула про себя леди Аргеланд.
– Да, Первый Советник, – холодно проговорила Хестер. – И нам не узнать, кто именно его принес: только за это утро в моих покоях побывало свыше двадцати химмар, веннар и таннар. И это только те, кого я лично видела.
– Защита…
– Не сработала, – оборвала Левайра Хестер. – Как я могу закрыть покои от излишне добрых посетителей?
– Вы сами управляете защитным контуром, Ваше Императорское Величество. Но, к сожалению, Его Императорское Величество должен дать вам на это свое разрешение, – усатый мужичок потер ладони друг об друга, – но вы можете просить Совет Мудрых о помощи.
«Совет Мудрых, которых ни разу не пустили в Старший Дворец? Правда, что ли?»
– Не стоит беспокоить ученых мужей, что денно и нощно пекутся о благе Империи, – отрезала Хестер. – Первый Советник, я прошу вас выставить стражу у дверей моих покоев.
– Дело в том, Ваше Императорское Величество, что не каждому придворному они смогут отказать, – прямо и без обиняков заявил Левайр.
– Значит, каждый придворный, что пожелает войти в мои покои без приглашения, должен также посетить и застенки Службы Безопасности. Надо же выяснить мотив столь странного стремления, – с тщательно дозированной яростью произнесла леди Аргеланд.
– Испокон веков Императрица была близка…
– И будет близка, – оборвала усатого Хестер. – Когда Его Императорское Величество воцарится на престоле. Сейчас мы находимся в сложной ситуации. К тому же никто не говорит, что аудиенций не будет. Но с пинка эти двери больше не откроются.
Тихонечко всхлипывающая Милли очень вовремя издала особенно прочувствованный вздох и трагично вопросила:
– Неужели никто не уберет эту тварь?
Усатый, так и не назвавшийся мужчина стушевался и сделал шаг назад.
– Я и сама могу ее уничтожить, – с ленцой проговорила волчица, – мне это даже проще
