…Что же касается нашей новой проблемы, девчонки Морган Холт. На мой взгляд, улучшений мало, и многое меня беспокоит. Я был уверен, что шесть месяцев упорных тренировок в Железной башне пойдут ей на пользу, однако она по-прежнему остается такой же упрямой, хитрой и чрезвычайно изобретательной. Например, сегодня я обнаружил, что, когда поручил ей записывать стандартные репрезентативные формулы для внесения изменений в кодекс, вместо этого она придумала способ скрывать целые статьи, по сути сумев спрятать их ото всех. Я дал ей простейшее задание по алхимическому приготовлению чашечек из золота, а она, воспользовавшись случаем, решила провести эксперимент по смешиванию меркурия, купороса, поваренной соли и нашатырного спирта, чтобы создать ядовитую смесь, способную расплавить самую тонкую часть ее ошейника. Разумеется, она потерпела неудачу, и пришлось лечить ее ожоги, однако проблема в том, что она была близка к тому, чтобы обнаружить нужные ингредиенты, которые могли бы сработать.
Я отправил ее работать под надзором над самой скучной из возможных задач – транскрибировать официальные послания в книги, однако не рискую оставлять ее с кем-либо надолго. Эта маленькая преступница порой ведет себя очень убедительно. Понимаю, что давать ей доступ к некоторым из этих посланий опасно, ведь она по-прежнему придерживается взглядов профессора Вульфа и его студентов, насколько я могу судить. Однако, поверьте, она куда менее опасна с ручкой и бумагой в руках, чем с алхимическими веществами.
И во имя Гора, не подпускайте ее даже близко к работе с телепортациями. Мне не по себе от одной только мысли о том, что мы будем делать, если ей удастся телепортировать себя отсюда.
Она продолжает сопротивляться правилам и законам Железной башни, однако я провел анализы и спрогнозировал, что ее наилучшее время для воспроизведения потомства скоро настанет. Ей я пока ничего не говорил. Лишь богам известно, что она может сделать, чтобы избежать своих обязанностей тогда.
Знаю, вы щепетильно относитесь к подобному вопросу, скрывательница, так что прошу меня простить за мою прямолинейность, однако я все-таки полагаю, что вы даете девочкам слишком много свободы в данном вопросе, позволяя трижды отвечать отказом прежде, чем они обязаны проходить процедуру в принудительном порядке.
Она, разумеется, уже использовала все три свои права на отказ.
Ваш верный слуга, Григорий
Глава вторая
Александрийский черный рынок имел две очевидные стороны. Первая – более общественная, была известна как теневой рынок, где продавали запрещенные, но все же безобидные копии распространенных библиотечных книг – за это в худшем случае можно было получить штраф или же попасть в тюрьму на короткий срок. Теневой рынок существовал исключительно для тех, кто желал получить в свое распоряжение книгу лишь ради азарта, чтобы почувствовать себя вне закона, даже если книга оказывалась в некачественном переводе или с недостающими страницами.
Контрабандист по имени Красный Ибрагим руководил темной, более недоступной стороной торговли, и о нем ходили легенды далеко за пределами города; о его репутации говорили даже в доме Джесса в Лондоне. Он был кузеном, человеком в торговом деле, на которого можно было положиться в трудную минуту и за определенную плату. У Джесса были и настоящие, кровные кузены в торговле, однако, чтобы стать «торговым кузеном», нужно было заручиться долгосрочным успехом в этом деле и обладать безжалостной преданностью своим друзьям-контрабандистам. Они были связаны – точно как страницы в книге, какая ирония, – книжным бизнесом, историей, записанной пером на бумаге.
Запретными плодами.
В течение нескольких месяцев Джесс постоянно имел дело с подчиненными Красного Ибрагима (у того на службе была команда, в которой состояло по меньшей мере тридцать человек) и обнаружил, что все они хладнокровные и очень талантливые. Честность намерений Брайтвелла проверяли снова и снова на каждом шагу; в конце концов, теперь он был солдатом элитного библиотечного войска и носил медный браслет служителя Библиотеки, несмотря на то что по праву рождения был контрабандистом. Оставаться солдатом и при этом заработать доверие окружающих оказалось не такой уж и простой задачей.
Сегодня вечером, пока Джесс шагал по улице, указ с его изначальным заданием сам собой появился в его кодексе, зашифрованный тайным семейным кодом Брайтвеллов. Прочитав текст, он тут же стер сообщение. Теперь он остановился у одного из рыночных прилавков, где ему устно велели зайти в соседний магазинчик, а оттуда отправили в другое место, в плохо освещенный бар, где матросы ругались друг с другом из-за игры в кости, и владелец бара подсунул Джессу бумажную записку. Чтобы проделать дальнейший маршрут, Джессу пришлось обойти полгорода, и ноги у него уже жутко болели к тому времени, когда в его кодексе появились новые слова: «Постучи в синюю дверь».
Джесс остановился, спрятал кодекс и обвел задумчивым взглядом дома, стоящие на улице, на которой сейчас оказался. Все они были прямоугольными, и их стены, выкрашенные бледной краской, выглядели вполне ухоженно. На крышах и портиках домов красовались миниатюрные египетские украшения. Выглядели эти дома, как жилища скромных, но вполне себе обеспеченных семей; быть может, библиотечные профессора с серебряными браслетами жили именно в таких.
На правой стороне улицы стоял дом с темно-синей дверью, и Джесс двинулся к ней, войдя через квадратные ворота и миновав небольшой придомовой садик с различными травами и раскидистым деревом акации. В украшенном орнаментом прудике лениво плавали рыбки и покоились огромные цветы лотоса. Дом походил на типичное местное жилище, с типичными статуями египетских богов в нише у двери, и Джесс уважительно поклонился божествам, как и полагалось делать по местным обычаям, прежде чем постучать.
