— Так, рассаживайтесь.
— От нас не отходи, — велели Прохаска с Хартауэром, подруливая Эдди к трем стульям в заднем ряду. Когда Фатима уже закрывала дверь, в комнату скользнула знакомая женщина с хвостом; Эдди сразу же уловил запах табака, хотя ясно было, что во всем здании курить запрещено.
— Слушайте, — сказал Эдди, показав на женщину. — Я ее знаю! Кто это?
— Она тоже в нашей группе, — объяснил Хартауэр. — Джоан Файн, — и заговорщическим тоном добавил: — Бывшая Джоан Гант.
— Гант?
— Бывшая жена миллиардера, — сказал Прохаска. — Она была главным начальником отдела рекламы в «Промышленных Предприятиях Ганта», ревизором общественного мнения. Давным-давно.
— Это еще не все, — добавил Хартауэр. — Она родилась из пробирки, незаконная дочь сестры Эллен Файн, монашки-нонконформистки, которая возглавила Поход католичек-женщисток еще тогда, в нулевых.
— Католичек-женщисток?
— Ну сам же знаешь: лесбиянки, которые сожгли рясы и хотели получить одобрение Папы, чтобы рожать детей.
— А, — выдохнул Эдди, который на самом деле ничего этого не знал. — Если ее матушка была монашкой-лесби, а муж — миллиардером, что она делает в канализации?
— Епитимья.
Канализационные работники расселись; Фатима еще раз хлопнула в ладоши, призывая к тишине.
— Я принесла дополненный вариант тактического отчета за этот месяц, — начала она. В руках у нее был Электропланшет. — Как обычно, там есть и хорошие новости, и плохие. Благодаря самоотверженным усилиям нашего бруклинского подразделения мы буквально искоренили инвазию Serrasalmus electricus[16]под Парк-Слоуп. Из минусов: прошлой ночью деда хозяина какого-то кубинского ресторана зажалили насмерть в толчке подвального этажа некие твари, по описанию похожие на Electrophorus electricus[17]. Очевидцев не было, и полицейские считают, что, возможно, это страховое мошенничество, так что нам надо сначала дождаться подтверждения, и лишь потом предпринимать официальные меры. Тем не менее, если пойдете на обход под Испанским Гарлемом, захватите высокие прорезиненные сапоги…
Джоан Файн сидела впереди, и ей хотелось курить. Но если Фатима Сигорски и закрывала глаза на случайную сигарету, выкуренную тайком в женском туалете, то на собраниях она не разрешала даже жевать жвачку, поэтому единственным способом снять напряжение оставались четки в кармане, которые Джоан перебирала весь монолог Фатимы. Их Джоан подарила мать в день ее первой исповеди; и хотя признание Джоан выражало лишь юношеское презрение к католической теологии, за четки она ухватилась, считая их подарком на удачу. Бусины были из дешевого акрила, но само распятие — из настоящего серебра: его выковала босоногая монахиня-кармелитка, которая шабашила ювелиром. Над терновым венцом Иисуса тщательно поработали лазерным пером, и если его поднести к источнику яркого света, он отбрасывал на ближайшую стену слова молитвы Преподобной Клики католичек-женщисток. Мелкие огненные буквы гласили: «Дуракам закон не писан — несутся они туда, куда боятся ступить ангелы. Сделай, Боже, нас глупыми в нашей борьбе».
Джоан казалось, что этот девиз подошел бы и для Зоологического бюро Департамента канализации. Как раз поэтому она и устроилась на эту работу.
— А теперь что касается спецзадания на сегодня: к сожалению, я получила точное подтверждение о появлении нового вида, о котором упоминала в прошлую пятницу. Выключите свет, пожалуйста. — Верхний свет покорно погас. — Запись, которую вы сейчас увидите, — объяснила Фатима, — была сделана Мэйской Командой 67 непосредственно перед тем, как все они получили неизбежное право на досрочный выход на пенсию. Пленку, пожалуйста.
Она отошла в сторону, и трехмерный экран замерцал. Съемки вела камера, закрепленная на корме армированной патрульной баржи Департамента. Баржа шла по одному из наиболее крупных канализационных тоннелей размером с канал, и сразу же стало понятно, что там не все ладно: судя по белой пене, баржу сносило, и рулевому либо приходилось бороться с охрененным течением, либо, что более вероятно, он убегал от чего-то на полной скорости. Когда на повороте баржа сильно накренилась, послышалась автоматная очередь и чудовищный грохот крупнокалиберного пистолета: обреченные члены Мэйской Команды выпустили в грязную воду весь боезапас. Но безрезультатно — сзади возник громадный силуэт, широко разинутая зубастая пасть, словно пещера, утыканная лезвиями. Когда чудовище выпрыгнуло из безупречного трехмерного экрана, зрители вжались в спинки стульев и завизжали, но монстр так и завис в прыжке. Именно эти кадры, сделанные, возможно, за долю секунды до того, как камеру снесло со стойки, видеоредактор закольцевал, и чудовище словно застыло, наполовину высунувшись из воды, дергаясь вперед-назад, словно красуясь перед зрителем.
— Charcharodon carcharias[18], — объяснила Фатима Сигорски, когда перепуганные канализационные работники пришли в себя. — Наши друзья из зоопарка в Бронксе точно ее опознали. Мы просто пока не уверены насчет того, как она сюда попала, но в Штабе есть версия, что кто-то смыл в унитаз своего питомца. Либо розыгрыш этих дятлов из Департамента ихтиологии Нью-Йоркского университета.
Потрясенный Эдди Уайлдер:
— Какая охуенно здоровая белая акула!
Услышав его голос, Джоан Файн оглянулась. Эдди наполовину сполз со стула и сидел так, дрожа, а Прохаска с Хартауэром старались удержать его на месте за локти.
— Заткнись! — неистово прошептал Прохаска. — Заткнись и веди себя прилично — тебе не терпится получить выговор в первый же рабочий день?
Джоан улыбнулась. В конце концов Эдди ей, наверное, надоест, но ей все равно симпатичны люди, которые еще достаточно невинны и выражаются без какого-либо такта и эвфемизмов.
Тем не менее Фатиме не понравилось это отклонение от принятой терминологии.
— Это Charcharodon carcharias, — резко поправила она, чеканя все твердые согласные латинского языка. — Приспособившаяся к альтернативной среде Charcharodon carcharias. Я полагаю, все это запомнят, на случай если поблизости окажется представитель СМИ. В канализации есть только одно существо с названием короче десяти букв, и это не «акула».
— Извините, — сказал Эдди, — просто похоже на…
— Более того, в Штабе продолжают давать кодовые названия выдающимся представителям каждого вида. Хотя нет поводов считать, что их будет несколько — то есть я, по крайней мере, на это надеюсь, — решено называть представителей Charcharodon различными марками пива. Это, — Фатима показала на дергающуюся голограмму, — Майстербрау. И я надеюсь, что за ланчем вы будете использовать именно это имя, не Рот-до-ушей, не Челюсти, не Мэкки Нож[19], а Майстербрау. Ясно? — Эдди смиренно кивнул. — Сейчас, по имеющимся у нас данным, Майстербрау обедает в сети тоннелей под развязкой Таймс-сквер. Все Мэйские Команды должны собраться на этом участке, вооружившись как можно лучше. Руководителям групп выписать оружие и взять из парка по Негру; помимо всего прочего, сегодня отмечены высокие уровни метана и других токсичных веществ, так что заполните кислородные баллоны. Ну все, ребята. Все по баржам, желаю удачи, и будьте там осторожны. И следите за языком!
