И девушка была уверена: он не только не проболтается, но и даст дельный совет.
И пусть ему, как и ей, пятнадцать – по своим рассуждениям он гораздо более зрелый, чем многие взрослые.
– Знаешь, мне надо тебе кое-что сказать…
Анжела прервала Вальку, как раз взахлеб вещавшего о различных теориях о смерти Гитлера в бункере (а также о том, что никакой смерти не было и что фюрер удрал на подводной лодке в Южную Америку, на летающей тарелке на обратную сторону Луны или спустился через тайный ход в Антарктике в полую Землю), и тот быстро произнес:
– А я ведь ждал, что ты решишься!
Анжелу словно током ударили. Он знал? Ну уж нет, ничего Валька знать не мог, но, с учетом его проницательности, наверняка предполагал.
Что Анжела, ее мама и ее младший брат совсем не те, за кого себя выдают, и что в город их привела отнюдь не новая работа мамы, которая по полдня три раза в неделю трудилась в маникюрном салоне.
– Знал? – спросила перепуганно Анжела, и Валька расхохотался.
– Это как в хрестоматийной истории о том, что некто разослал десяти столпам общества в городишке наподобие нашего анонимные послания с фразой «Все вскрылось, ваше единственное спасение – немедленно бежать!». И восемь из десяти в самом деле драпанули. Девятый не смог, так как его по прочтении новости разбил паралич.
– А десятый? – спросила Анжела.
Валька пристально взглянул на нее.
– А десятой была женщина. И, в отличие от девяти мужчин, она не стала паниковать и, с усмешкой, зная, что никто не мог узнать ее тайн, разорвала послание, выбросила его в горящий камин и отправилась ужинать к своему богатому супругу, то ли пятому, то ли даже восьмому, который вскоре после этого скоропостижно скончался, оставив все свои миллионы ей, безутешной вдове…
Анжела перевала дух. Он что, действительно знал?
Знал, отчего они находятся в вечных бегах?
– Так что ты хотела мне сказать?
Анжела все раздумывала. Открыться ему или нет?
И вот она приняла решение.
– Понимаешь, дело в том, что мы с мамой и братом не просто так приехали сюда. Мы… Мы часто переезжаем из города в город, потому что…
Она сделала паузу, собираясь с мыслями, а в этот момент вдруг что-то пребольно ударило ее под лопатку.
Обернувшись, Анжела заметила по другую сторону дороги группку великовозрастных типков, в которых сразу можно было распознать хулиганов, один из которых целился в нее из рогатки.
– Эй, рабыня с хлопковой плантации и ты, очкастый урод, стоять! Мы сейчас вас приголубим…
К счастью, автобус, который как раз катился по дороге, встал на светофоре, надежно отгораживая их от местного хулиганья.
Валька схватил девушку за руку.
– Бежим!
– С какой стати? – возмутилась Анжела. – Я милицию позову!
– И она их отпустит, поверь мне. Это ребятки Длинного, местного мелкого уголовника, который явно норовит выйти в большие.
– Да хоть Короткого! Вон там милиционер прогуливается, я ему скажу…
Валька потащил ее вниз по лестнице, к реке.
– Ты помнишь, чем закончился твой поход в милицию? Папочка Зойки все замял. Он тут всем городом заправляет, и этим милиционером, поверь, тоже.
Ну да, Зойка, которая грозилась сделать ее жизнь адом!
– Так это она их на нас натравила?
– Вернее, ее папочка, который поддался на капризы своей единственной дочурки. Она из него веревки вьет. Ну, идем. Иначе люди Длинного из нас тоже веревки совьют, потому что им явно дали поручение…
Ну да – поручение превратить их жизнь в ад.
До них донеслись вопли шпаны:
– Эй, рабыня с плантации и очкастый урод, вы где? Парни, ройте землю копытом, но найдите их! Иначе клиент будет недоволен.
Позволяя Вальке тащить ее дальше, Анжела заметила:
– Но если моя милиция меня не бережет, а прокуратура в кармане у папочки Зойки, то что делать?
И Валька сказал то же самое, что произнесла мама, когда Анжела тогда, после того самого происшествия, задала ей подобный вопрос.
– Бежать! Причем не останавливаясь и как можно быстрее.
В тот день они именно так и сделали – хорошо, что Валька не только местный уроженец, но и любитель изучать планы городских улиц, знал, как им лучше уйти от погони.
Уже стемнело, когда он проводил Анжелу домой, на съемную квартиру в одном из центральных районов города. Жилье там было недешевое, но ведь деньги у них имелись.
Причем всегда.
Валька все опасался, что около квартиры будет засада людей Длинного, но ничего подобного не оказалось и в помине.
Мама, заплаканная и одетая кое-как, распахнула дверь и, окинув дочь долгим взглядом, перевела взор на Вальку.
– Ага, вот и ты со своим ухажером! А ты знаешь, что мне звонили и сообщили, что ты… Что ты в морге!
Валька уверенно заявил:
– Точно проделки людей Длинного, ну или кого-нибудь по поручению отца Зойки. Если им известен ваш номер телефона, то они в курсе, где вы живете. Что и логично, ведь эту информацию они могли получить от милиции, куда Анжела подала заявление, и даже из школы, директриса которой не будет перечить прокурору города!
Уставившись на Вальку, мама спросила:
– Это что за Шерлок Холмс?
Валька важно ответил:
– Предпочитаю Эркюля Пуаро, но не могу похвастаться его шикарными усами.
– Мамочка, а кто такой ухажер? – влез в разговор подоспевший Никитка, всегда тут как тут. – Он исполнит для нас стриптиз?
После долгого приступа всеобщего веселья они пили чай, а прощаясь, Валька в прихожей заметил:
– Ты ведь, кажется, хотела что-то мне сказать? Ну, перед тем как мы бросились в бега…
Ну да, хотела: что в бегах они уже давно – мама, братец и она сама.
– Давай в другой раз, – сказала Анжела тихо, уверенная, что мама, оставшаяся в гостиной, вслушивается в каждое их слово.
– Конечно. Я завтра с утра зайду за тобой? Вам бы без надобности из квартиры не выходить, а лучше всего переехать, да побыстрее…
Когда он ушел, мама заявила:
– Втравила ты нас в историю, дочка!
Анжела не стала ей напоминать, что если кто и втравил, так это сама мама.
– Надеюсь, ты ничего своему хахалю не сказала?
– Мамочка, а кто такой хахаль?
Никитка, как водится, влез в разговор взрослых.
