признаваться.
— Да, — кивнул головой в ответ, — было дело, но сразу скажу, я не запрыгивал на него горя желанием заиметь подобного скакуна. Всё получилось случайно. А так, всё правда.
— Простите, что не поверил сразу, — повинился мой сопровождающий, — не верилось, что такое под силу обычному человеку.
— Обычному да, — я вновь многозначительно улыбнулся, не став договаривать.
А офицер сначала сделался задумчивым, а затем, ещё более уважительно склонил голову и попрощался:
— Всего хорошего, господин барон.
— И вам, и вам…
* * *
С грохотом распахнув двери, Селестина влетела в мои покой, застав меня сидящим в кресле с одним из захваченных в Академии учебников. Пользуясь благосклонностью библиотекарши, я прихватил с собой кое что из не рекомендованных изданий двухсотлетней давности, рассудив, что там они всё равно будут бестолку пылиться, а у меня вполне себе пойдут в дело.
Закинув ногу на ногу, я неторопливо листал пособие по маг. анализу, дисциплине вообще исключённой из образовательного процесса и только недовольно цокал языком. То, что я пытался объяснить ученикам самостоятельно, здесь было расписано куда лучше и подробней. Локариса такому уже не учили, и он, как профессор, был не в курсе подобного. И ничего удивительного, потому что подобные вещи мог помнить разве что Калистратис, заставший образование ещё до последней реформы.
А ведь тут была вполне себе доступно описанная система переменных, которая легко позволяла модифицировать заклинания, варьируя их свойства. Да даже объединение силы нескольких заклинаний просчитывалось. Теория магических пределов, теория функций магический переменных, магические производные и магические ряды. Многое из того, что я сейчас, бегло пролистывал, было для меня откровением. Вот это уже, действительно, было областью высшего образования, а не уровнем магического ПТУ который демонстрировала Академия сейчас.
— Вернулся! — довольно произнесла женщина, бросая стянутые с рук перчатки на столик и плюхаясь на кровать.
— А что, были сомнения? — оторвал я взгляд от книги.
Графиня, за несколько недель моего отсутствия, ничуть не изменилась, разве что одета была немного непривычно, в чёрное платье с высоким глухим воротником, вместо привычного мундира.
— Красивое платье, — чуть помедлив, заметил я.
Поморщившись в ответ, та буркнула:
— Дурацкие тряпки, но моему венценосному брату вознамерилось меня выдать замуж. Поэтому сегодня пришлось как дуре на устроенном приёме во дворце изображать девицу на выданье.
Я хмыкнул:
— И как, получилось?
— Да не особо, — пожала плечами графиня, — боюсь, потенциальных женихов я распугала. Брат долго орал, что я это сделала специально.
— Мне думается, что он прав, — я отложил книгу, посмотрел на женщину прямо, — скажи, с чего вдруг встал вопрос с твоим замужеством?
— С того, что братик испугался, что я выйду сама за кого-нибудь не того.
Она смотрела на меня с лёгкой многозначительной улыбкой на губах и я понял, кого не того она имеет в виду.
— Глупости, — произнёс я, поднимаясь с кресла, — зачем мне на тебе жениться? Это же никак не повлияет на преподавание в вашей школе.
— Моего брата, уверяю, такой аргумент не убедит, скорее наоборот, заставит подозревать ещё сильнее, — развеселилась женщина, — в его понимании, я чересчур с тобой сблизилась. Для него ты чужак, чуть ли не обманом втёршийся в доверие к сестре и дочери. На эту тему даже Тания с ним ругалась. Наша тихоня. И я даже не знаю, что короля разозлило больше.
— Вот блин, — недовольно ругнулся я, — нехорошо, когда глава государства так плохо обо мне думает. Может мне с ним самому встретиться и объяснить всё лично?
— Ох, не советую, по крайней мере, сейчас. Попадёшь под горячую руку, никакая магия не спасёт.
— Ладно, — махнул я, чуть раздосадованно, рукой, — но, надеюсь, на планы по преподаванию, это никак не повлияет?
— Нет, — Селестина тоже подскочила с кровати, решительно сообщила, — пойдём.
Но тут же остановилась, оглядела покои, наморщив лоб:
— А где твои вещи?
— Вот, — я показал на саквояж, с которым шел налегке от порта.
— И всё?
— Ещё есть сундук, но я его пока оставил в портовом управлении, потом заберу.
— Вольдемар, ты не исправим. Ладно, пошли.
Заведя меня в свой кабинет, она подвела к стене, одёрнув занавешивающую её портьеру и я увидел большую карту центральной области Тингланда.
Достаточно неплохо исполненная, пусть рисовавший её художник и слегка увлекался, обозначая города красивыми пиктограммами. Я быстро нашёл столицу, а затем, проследив взглядом на восток, на самой границе карты, увидел и Руарин, крепость у перевала в Мёртвые земли.
Карта была не полной,не хватало земель на севере и юге страны, но, похоже, это была самая ключевая и густозаселённая часть королевства.
— Железный лес? — полюбопытствовал я, обратив внимание на большой зелёный массив в левой нижней части карты, недалеко от Охигбёрна.
— Там растёт железное дерево, из которого мы строим корабли, но я другое хотела показать. Смотри, — Селестина показала на верх карты, — видишь Шумящий лес?
— Вижу, — кивнул я.
— Прямо под ним, на реке, деревня, — Тенистая долина.
— Вижу, — снова кивнул я.
— Вот там находится школа магии которую я хотела тебе предложить.
Судя по карте, место это было уединённое. Ближайшим городом было Прилесье по дороге на юг, и, в общем-то, всё. Разве что, в самом правом верхнем углу я увидел странное изображение черепа и подпись, — «Подземелье ведьм».
— А это ёщё что такое? — удивившись, я показал Селестине.
— Не обращай внимания, — поморщилась та, — мастер, который карту рисовал, своевольничал. Легенда про Шумящий лес ходит, что где-то в нём есть Подземелье ведьм, с несметными сокровищами оставшимися от старой Империи. Нет, что подземелье может быть, я не отрицаю, вон, за Опорным хребтом, чего только нет, да ты и сам был. Но здесь, в Тингланде, за тысячу лет, давно уже всё нашли и разграбили. Но легенда ходит. Причём, находили уже пустующие подземелья там, но на них, ведь не написано, ведьм подземелье это или не ведьм. Табличку при входе не удосужились поставить, вот народ и продолжает грезить богатством.
Женщина хохотнула, вернулась обратно к обсуждению моего будущего места работы.
— А так, в Тенистой сама школа и несколько семей которые ведут хозяйство при школе. Деревня небольшая, жителей едва полсотни
