потому что это моя женщина.
— Да мы порвем тебя на куски! — расхохотался чернявый Килен.
— Мы? — Взгляд Элеота стал лукавым. — Я думал, что наследник князя Когтистого мужчина, а не домашний котик для обнимашек. Разве мужчины не дерутся один на один? Давай же, Килен. Ты и я. Без магии, без второй ипостаси. Как мужчины.
— Элеот! — воскликнула явно перепугавшаяся Винейра.
Лицо ее побелело, руки тряслись. Рядом не было никого из наших, и я боролась между желанием улететь вместе с девушкой, чтобы обезопасить ее, и остаться здесь, чтобы в случае нечестной игры помочь Элеоту.
А круг из пантер сужался. В своих кошачьих ипостасях они шли медленно, грациозно, явно собираясь перекусить на сон грядущий. Перекусить наши шеи.
Бах! Калитка отлетела в сторону. Защитные руны вспыхнули ярче и погасли, а на дорожке появился злющий Барсвиль. Он тоже шел размеренно с огненными мечами в руках, а вслед за ним все его подчиненные.
Угрюмые, серьезные, но не в юбках с монетками. Этой чести удостоились только братья Эйлер да я.
А ведь такой хороший был план. Тихий.
— Мы здесь только для того, чтобы проследить, что поединок за волчицу пройдет честно, — отчеканил мой муж, подойдя к нам. — Но прежде женщины должны уйти.
— Женщины останутся здесь, — ответил переставший смеяться Килен. — По крайней мере, моя жена.
— Пока твоя жена, — добавил Элеот, искоса наблюдая за тем, как из особняка во двор стекается все больше пантер.
Последним вышедшим был сам князь. Оглядев наше сборище недобрым взором, он задал самый разумный вопрос:
— Что здесь происходит?
— Я не уйду! — прошептала я под давящим взглядом Барсвиля.
Крепко держала Винейру за руку. Я обещала ей, что Элеот не умрет. И обещала себе, что девушка из-за нас не пострадает при любом исходе.
Конечно, в брате мужа я не сомневалась, но…
Пантеры были действительно товарищами крайне неприятными. И бессовестными. И хитрыми.
— Я пришел за своей женщиной, князь, — громко сказал Элеот. — И без нее отсюда не уйду.
— Меня оскорбляет один твой вид, щенок, — произнес староста кошачьей общины.
— Можете отвернуться и не смотреть. Без магии. Без второй ипостаси, — повторил ведьмак во всеуслышание. — Победитель получает Винейру. Сражаемся один на один.
Килен ждал решения отца. Получив едва заметный утвердительный кивок, он ринулся на Элеота так внезапно, что я дернулась к своему карману за зельем, но даже сама пока не знала каким.
Мой план трещал по швам, а придумывать другой уже времени не было. Сражение началось, и пока оно шло не в пользу ведьмака, потому что первый удар он пропустил.
— Даже сражаешься как баба, чужак, — рассмеялся князь, потешаясь.
Вслед за ним хохот понесся и по рядам скучковавшихся на другой стороне пантер. Меня пока безмерно радовало, что путь для отступления — дыра в заборе — находился за нашими спинами.
Однако уже через миг ситуация на небольшом пятачке изменилась. Поднявшись с земли, Элеот вывернулся так, что смог схватить пантеру со спины и бросить о землю.
Раз, другой, третий. Пантеры галдели, поддерживая своего, как и ведьмаки. В воздухе повисло напряжение, а Килен явно проигрывал. Ведьмак выматывал его, делал все, чтобы кошка выдохлась или ослепла от боли.
Видя, что любимый уверенно выигрывает, Винейра немного успокоилась и даже улыбнулась. Я тоже довольно улыбалась, но лишь до тех пор, пока пантера не обернулся прямо в воздухе при очередном броске и не приземлился на лапы.
— Пусть обернется обратно. Условия поединка были обговорены заранее, — громко обратился к князю Барсвиль.
— И мой наследник их придерживается, — усмехнулся старик. — Пантеры — наши первые ипостаси, а не вторые. Мы в первую очередь пантеры.
— Все нормально, брат, — отозвался Элеот, медленно обходя внимательно следящую за ним пантеру по кругу.
Я тоже надеялась, что все будет нормально. На случай боя Катиш еще три дня назад сварила для Элеота специальное зелье, позволяющее ненадолго обернуться в животное, а если точнее — в волка.
Как мы выслеживали в лесу обескураженного волка, чтобы вырвать у него пару волосков — отдельная история.
— Долго по кругу будем ходить, блохастый? — с провоцирующей усмешкой поинтересовался Элеот у соперника.
Пантера тут же кинулась вперед, разозлившись, но именно в этом и была ошибка. Отпрыгнув в сторону, ведьмак поймал ее голову в кольцо из своих рук и накрепко сжал шею.
Кошка дергалась, извивалась, пыталась садануть лапами и даже хвостом, но ее положение было таким, что достать до соперника никак не получалось.
Миг, и пантера обмякла, потеряв сознание. Просто стекла на землю, когда Элеот выпустил ее голову.
— Убейте его, — скомандовал князь, явно намереваясь уйти.
— Любой шаг в сторону моего брата будет расценен как нападение, — громко произнес Барсвиль, чем остановил предводителя пантер. — Кажется, это принадлежит вам? — продемонстрировал он сапфировую голову пантеры, что повисла на длинной цепи, раскачиваясь. — Оборотни свято верят традициям и поверьям, не так ли, князь? Напомните мне, что будет, если эта реликвия вдруг нечаянно, скажем, будет уничтожена?
Мгновенно приложив руку к груди, князь Когтистый своего атрибута власти на шее, естественно, не нашел. Видимо, Барсвиль в танце даром времени не терял. А быть может, это кто-то из девочек умыкнул многовековую реликвию, которую передавали от предводителя предводителю, а точнее, от отца к сыну.
— Не скажете? А я скажу. Ваша власть перестанет быть абсолютной. Мой брат честно выиграл в поединке за женщину и забирает ее по праву сильнейшего, соблюдая ваши традиции, относясь к ним с уважением. Сейчас мы уйдем, и вы не станете нас останавливать, а завтра утром я вернусь сюда вместе с амулетом вашего клана и письменным договором, который мы скрепим магически. Добро?
Князь Когтистый Барсвилю не ответил. Сверлил уничтожающим взглядом, но больше ничего сделать не мог. Эта цацка являлась единственной по-настоящему важной реликвией клана пантер, и ее уничтожение привело бы к расшатыванию позиций внутри общины.
Эта побрякушка была гарантом наших жизней.
— Идем? — спросил подошедший к нам Элеот у Винейры.
Кинувшись ведьмаку на шею, она
