что-то выбрасывая, что-то бережно укладывая в свои сумки. Командир тоже достал какой-то сверток, развернул ткань, и я увидела в его руках деревянную лошадку.
— Красивая, — заметила я.
Алан посмотрел на меня, завернул игрушку обратно, и засунул в сумку на самое дно.
— Я думал, ты уже умер, — заявил мужчина. — Натан пытался тебя разбудить, а Рой даже пинал ногами.
Услышав это, прислушалась к себе, а, и правда, левое бедро болит, словно там сплошной синяк. Потерла беспокоившее меня место и села.
— А если бы и правда умер?
— Мне было бы меньше забот, — легко ответил командир, даже глазом не моргнув. Вот же, бесчувственный чурбан!!!
— А умыться здесь можно где-нибудь? — осмотрелась я.
— В соседнем помещении общая душевая, — сказал, подошедший Натан.
— А еще варианты есть? — сморщилась я.
— Благоухающих розами ванн здесь точно нет! — съязвил командир и пошел к выходу.
— И чего он такой противный? — кинула ему вслед.
— У него свои причины, не обращай внимания, — Натан протянул мне яблоко, — Вот, возьми.
— Спасибо.
— Умыться можешь и на речке, она тут рядом. Могу проводить.
— Просто покажи направление, я сам справлюсь, — пришлось отказаться от помощи Натана, ведь мне нужно скрываться.
Вода в реке была холодная, я бы даже сказала, ледяная, поэтому я не окунулась в нее полностью, а лишь умыла лицо, помыла шею и руки до локтей, а также ноги. Вернувшись, обнаружила, что многие из моих попутчиков уже покинули заставу. Осталось только пятеро.
— Командир, удачи вам. Если что, знаете, где меня искать, — Натан пожал руку Алану, они обнялись, похлопав друг друга по спине. — И тебе, Влад, всего хорошего. Ты хороший парень.
— Спасибо вам за все! — поблагодарила я мужчину и он, закинув на плечо сумку, ушел.
— А когда мы пойдем? — спросила у командира.
— Я попросил знакомого, найти нам вторую лошадь, чтобы ты не плелся за мной пешком, — командир лег и заложил руки за голову.
— А как же Гром? — уточнила я.
— Гром — это казенный конь. Мы не можем забрать его, — пояснил Алан.
— А ваш Буран?
— Буран мой личный конь, я нашел его в степи и вырастил. Его мать умерла, когда ожеребилась.
— А сколько нам добираться до столицы? — решила поговорить с командиром, пока он отвечает на мои вопросы.
— Если все будет нормально, то через дней десять будешь нежиться на своей перинке, — ухмыльнулся мужчина.
— А ваш дом далеко от столицы? — я не стала обращать внимание на его тон, лучше еще что-нибудь узнать, чем препираться с ним.
— Не очень, около десяти часов на лошади на юг, — ответил Алан. — Пойду узнаю, что там с лошадью.
Командир вернулся только через часа два, когда я осталась в сарае одна. Честно говоря, я испугалась, что он не вернется, что бросил меня здесь. Нервная дрожь охватила мое тело, едва я представила, что осталась здесь совсем одна, поэтому, когда Алан появился в проеме двери, я вскочила на ноги и бросилась к нему, обняв мужчину.
— Вы вернулись! — вырвалось у меня.
— Ты с ума сошел? — оттолкнул меня мужчина. — Конечно, вернулся. Я же тебе сказал, что пойду за лошадью.
— Я думал, вы бросили меня, — слезы наворачивались на глаза, то ли от радости, то ли от отступающего страха.
— За что мне это? — вздохнул командир и продолжил, — Я держу слово. Если сказал, что доставлю тебя в столицу, так и будет. Бери вещи и идем…И вытри сопли!!! — брезгливо отряхнулся и сплюнул.
За углом нас ждали два коня. Буран ласково облизнул руку хозяина, а мой новый конь с насторожённостью смотрел на меня. Я погладила его и пообещала не обижать. Командир помог мне закрепить сумки и мы двинулись в путь.
— Может здесь можно раздобыть еды на дорогу? — глядя по сторонам, спросила я.
— Что можно было достать, я купил. Не волнуйся, с голоду точно не пропадем, — погоняя коня, Алан направился к массивным воротам заставы, а я последовала за ним.
Глава 5
«Человек не сможет открыть новые океаны, пока не наберётся смелости потерять из виду берег» (Андре Жид, французский писатель и драматург).
* * *
Первые пять дней пути мы с командиром почти не разговаривали, обходясь незначительными фразами. Благо погода была хорошая, даже ночью я почти не мерзла. У меня было время свыкнуться с тем фактом, что я теперь в другом мире и придется как-то здесь устраиваться. Наверно, столица-это, действительно, не плохой вариант, в городе думаю проще найти себе место, тем более, как жить в деревне, я вообще не представляю.
Запасы еды, которые командир приобрел на заставе, закончились сегодня утром, поэтому мы двигались без обеда, добравшись к вечеру до небольшой рощи.
— Вон там ручей, напои лошадей, — спешиваясь, сказал мне Алан, — И разведи костер, а я пойду раздобуду нам что-нибудь на ужин.
— Хорошо, — командир уже научил меня пользоваться артефактом для разведения огня, поэтому с костром особых трудностей не возникло.
Алан вернулся довольно быстро, принес какую-то птицу и четыре яйца. Яйца оставили на утро, а птицу командир всучил мне.
— На, займись ужином, я пока лошадей расседлаю, — видя недоумение на моем лице, Алан скривился, — Только не говори, что и этого не умеешь?
— Мне просто никогда не приходилось этого делать, — оправдывалась я, — Готовить я умею, но…
— Ясно, давай сюда, — раздраженно бросил командир и забрал у меня птицу. — Вода закипела?
— Да, — я подбежала к костру, взяла котелок и поднесла к Алану, он опустил в него птицу, быстро ощипал и разделал. Я наблюдала за тем, как умело он это делает. После, уже чистую тушку, он передал мне.
— Дальше-то справишься?
Я кивнула и пошла готовить. Достала из своей сумки оставшийся лук, морковь и подсолнечное масло. Из трех морковок только одна была еще пригодна для еды, две же пришлось выбросить. В итоге сварила что-то вроде шулюма. Поесть горячего бульона после того, как провели в седле весь день, было очень приятно. Уже стемнело и только тусклый свет догорающего костра освещал окрестности.
Практически наощупь я помыла посуду и сложила все в сумки. Алан набрал нам чистой воды на дорогу и велел ложиться спать. Все эти пять дней я засыпала с надеждой поговорить со старушкой, ведь у меня была масса вопросов, но она не появлялась. И эта ночь не стала исключением, поэтому проснулась я разочарованная. К тому же погода начала портиться, поднялся пронизывающий ветер и небо заволокло тучами. Мы двигались более двух часов, когда моего лица коснулись первые капли.
— Вот, возьми, а то еще возиться с
