не могу сопротивляться тебе — ни тогда, ни сейчас.
Я заслуживаю ту боль, которая пронзила мою душу, когда он ответил. Это всего лишь послевкусие того, что он ощущал тогда в прошлом, когда я бросила его. Это позволило мне понять, что надеяться на продолжение наших отношений не такая уж и хорошая идея. Не тогда, когда мой отец может уничтожить Мэйсона по щелчку пальцев, если узнает о том, что происходит между нами.
Глава 3
Ганнар
Господи, если я переживу эту ночь, не сделав того, о чем буду сожалеть, то это будет чертово волшебство. Возможно, я и поставил крест на Челси, но очевидно эта информация не дошла до моего члена. То, что я только что ей сказал, было сущей правдой. Я не смогу ей противостоять, даже если она будет последней женщиной, которую мне не следет желать.
Она облизывает губы, все еще продолжая смотреть на меня своими глазами, в которых я могу с легкостью прочитать ее мысли, и именно они могут повести нас по дорожке в пекло. Когда Челси решается заговорить, то меняет тему. И за это я ей благодарен.
— Алекса рассказала, что ты практически не общаешься с родителями.
Звучит как утверждение, но знаю, что это вопрос. И поскольку это беседа о семьях, а не о нас, то отвечаю:
— Надоело пытаться осчастливить их тем, чем я не был заинтересован несколько лет назад, поэтому просто перестал стараться. Им не очень нравился мой новый подход к жизни, поэтому мы перестали общаться.
— Скучаешь за ними?
Челси всегда любила общаться, и я понимаю, что перед нами целая ночь для бесед, поэтому скольжу вниз по двери и усаживаюсь на пол.
— Сложно скучать по кому-то, кого в жизни у тебя не было.
Она воспринимает ответ и медленно кивает.
— Да, это я понимаю. Все смотрят на мою семью и считают, что там все отлично. И они совсем не понимаю, что все, что у нас еть, это несколько симпатичных фотографий нас троих, а семьи как таковой и нет.
— Почему ты продолжаешь быть послушной дочерью?
— Полагаю, каждому из нас нужно за что-то держаться. У меня нет ни братьев, ни сестер в отличие от тебя.
— А друзья? — я видел нескончаемо количество фотографий девушки с таким количеством людей, которых бы даже в лицо не запомнил. Безусловно, в ее жизни присутствуют люди, на которых можно положиться.
Девушка поднимает ладони со столешницы и складывает их на коленях. Она ссутуливается, а в глазах гаснет огонек, который там был буквально несколько минут назад.
— У меня много знакомых, Мэйсон, но если бы ты попросил меня позвонить лучшему другу или подруге, чтобы вызволить отсюда, то я бы застряла здесь навсегда.
Не такой ответ я ожидал услышать, и это кое-что проясняет о Челси, что я никогда бы не счел за правду. В школе она была популярной. Полагаю, у нее не было недостатка в друзьях. Это было мне знакомо, поскольку наши семьи были одинаковыми — мы всегда были окружены людьми, которые желали быть по близости не по причине дружбы. И это давала иллюзию того, что всегда есть на кого опереться, хотя на самом деле это было далеко не так.
Я задумался, а потом услышал:
— Почему ты присоединился к байкерскому клубу?
— На этот вопрос много ответов.
Она улыбается.
— У меня вся ночь впереди.
Я потер рукой лицо, вспоминая то время, три года назад когда клуб появился в моей жизни. Жизнь была полным дерьмом даже при наличии братьев и сестер. Я познакомился с Джеем через общего знакомого в баре и спустя несколько месяцев общения он ввел меня в клуб. Впервые в жизни я чувствовал, что мне там самое место. Больше я не чувствовал себя изгоем, который никак не может найти свое место в жизни.
Наши взгляды снова встретились, и я поделился правдой:
— Они приняли меня так, как я был принят лишь однажды.
Она все равно не поймет, что речь шла о ней. Но она понимает о чем я, поскольку, черт его подери, кажется, она способна читать меня как открытую книгу, а так было всегда.
Понимание сказанного доходит до нее и она встает со стола. И двигается в мою сторону. Девушка присаживается передо мной, ее красивые глаза смотрят пристально в мои.
— Мне очень жаль, что я так поступила с тобой, Мэйсон. — Извинения слетают с ее губ так быстро, словно она сдерживала их годами. — Я тоже хотела быть с тобой. Ты даже не представляешь до какой степени я этого желала.
Я уставился на нее в полном непонимании. Ее слова не имели для меня никакого смысла. Но даже если смысл и был, слишком поздно стало для того, чтобы значение все-таки играло какую-то роль. Челси из той другой жизни, которую я закрыл. Ту, в которую заперты двери и нет нового входа.
Глава 4
Челси
Мэйсон так смотрит на меня, словно я говорила на непонятном языке. Когда же он ничего не говорит, я продолжаю:
— Были причины для того, что я сделала, о которых ты ничего не знал.
Это привлекает его внимание.
— И что же были за причины оборвать такую дружбу, что была между нами?
Его слова больно вонзаются в мое сердце. Он имеет полное право задать этот вопрос, но от этого боль не становится меньше.
— Причины, которые бы мне хотелось не знать.
Гнев отчетливо виднеется на его лице и постепенно охватывает все тело.
— Черт, Челси, прекрати ходить вокруг да около. Если хочешь это обсудить, то говори и обозначь те причины.
Замираю на минуту, собираясь с мыслям. Именно этот разговор я мечтала провести многие годы, но не совсем уверена, приведет ли это к хорошему. Мэйсон всегда был импульсивным и всегда готов был готов противостоять любой угрозе. Или человеку. Не знаю, как он воспримет эту информацию. Не знаю в какого мужчину он превратился: в того, кому плевать на то, что произошло в подростковом возрасте, или в того, кто решит отомстить моему отцу за то, что мне пришлось сделать. Мне плевать, что произойдет с отцом, если дело примет такой оборот; но меня волнует, что отец может сделать Мэйсону.
Когда молчаливая пауза слишком затянулась, мужчина выплевывает:
— Ну что ж, молчание признак того, что причины были ничтожны, и ты раздробила мне сердце потому…
— Меня заставил отец, — выпалила я, отчаянно нуждаясь в том, чтобы он знал,
