нанесена она была каким-то оружием меньшего размера. А потом ее убили одним ударом в горло. Следов борьбы не было — по крайней мере, на первый взгляд я ничего не заметила.
— Значит, ты хочешь сказать, что ничего не видела, — раздался громкий бухающий голос из одного из медицинских кабинетов. Мой взгляд метнулся вверх. На фоне светящегося круга от фонаря на дверном экране вырисовывался силуэт чьей-то мощной фигуры. — Ты уверена?
Я поспешила к зданию, а затем обошла его и оказалась на заднем дворе, вне поля зрения полицейского у ворот. Подойдя как можно ближе к зарешеченному окну, я убедилась, что не отбрасываю на него тень.
— Я, должно быть, заснула, командир Сон.
Мои брови сошлись на переносице. Медсестра Чонсу?
— Заснула? — переспросил командир.
— С ученицами занималась медсестра Хиджин, а я так устала, что решила пойти отдохнуть в другую комнату. Вчера я дважды помогла принять роды и совершенно вымоталась.
— Роды. — В его голосе прозвучала откровенная злоба. — С какой стати матери доверяют их тебе, выше моего понимания. Ты безответственно относишься к жизням других…
— Командир, — сделала еще одну попытку медсестра Чонсу, — я не способна нанести вред кому-либо из медсестер. Мы отлично ладим, я помогаю им в учебе. Мы часто встречаемся поздно вечером или рано утром для дополнительных занятий. Пожалуйста, подумайте над этим спокойно. Я тоже хочу, чтобы справедливость восторжествовала.
— Я само спокойствие, — прошипел Сон. — И я узнаю все, что ты утаиваешь от меня. Я уверен: ты что-то скрываешь. — Его тень сделала угрожающий шаг вперед. — У тебя были секреты от меня двенадцать лет тому назад, и я не сомневаюсь, что сейчас они у тебя тоже имеются.
Мне хотелось отодвинуть экран и сказать командиру Сону, что он зря теряет время. Любой человек в Ханяне[8] — столице Чосона — непременно скажет, что медсестра Чонсу милосердна и добра. Даже госпожа Хегён благожелательно отзывалась о ней этим утром. Подлинный убийца все еще на свободе…
Я замерла на месте. Кожу спины покалывало, я чувствовала, что за мной наблюдают. Я медленно посмотрела через плечо, надеясь увидеть одно только небо, серо-голубое небо над черным ландшафтом.
Но вместо этого мой взгляд заскользил по соломенным ботинкам, затем по пыльным белым штанам и наконец по залатанной куртке какого-то незнакомца. Сердце забилось как безумное, и я стояла и смотрела на спокойное лицо, покрытое пятнами грязи. Косые брови четко выделялись на фоне загорелой кожи, черные волосы были стянуты в пучок. Молодой мужчина был высоким, худым и, судя по впалым щекам, давно не ел. Наверное, это пришедший в Хёминсо за медицинской помощью крестьянин.
— Что тебе нужно? — шепотом спросила я.
Его взгляд, твердый, как и его голос, остановился на мне.
— Это место преступления.
Он наверняка работает в отделении полиции, подумала я. Возможно, слугой. Того и гляди крикнет, что на задний двор проникла подозрительная особа.
— Я медсестра, и меня пустил сюда полицейский, — сказала я, глядя ему в глаза. — Если хочешь, можешь спросить у него.
— Ты медсестра из Хёминсо?
— Из королевского дворца, — прояснила я. — Но я когда-то училась здесь.
У него между бровями залегла неглубокая морщинка.
— Ты знаешь подозреваемую?
Я моргнула при слове «подозреваемая».
— Она моя наставница.
— Твоя наставница… — Его взгляд скользнул поверх меня к экрану, который отделял меня от командира Сона. — Командиру вряд ли понравится, что ученица главной подозреваемой подслушивает.
— Я не подслушивала, — выпалила я. — Я хотела уйти. Но тут услышала голоса, и мне стало интересно, чьи они и откуда доносятся. Кроме того, меня пустил сюда полицейский. Ты сам можешь его спросить…
— Свяжите ее. — Раздавшийся голос командира Сона заставил меня вздрогнуть. — И отведите в тюремный участок. Ее расспросят позже. — Затем его тень обратилась к тени медсестры Чонсу: — Если будешь сотрудничать с нами, допрос окажется недолгим и через несколько дней ты вернешься в Хёминсо. Как я уже сказал, все зависит от твоей готовности помогать нам.
Послышался шелест ткани, ни один звук не говорил о сопротивлении, медсестра Чонсу позволила взять себя под стражу. Пол под ногами командира заскрипел — он ушел. А потом его громоподобный рык послышался откуда-то из другой части Хёминсо:
— Стражник Квон, продолжай допрашивать свидетельниц. А остальные пусть ищут орудие убийств.
Я посмотрела на полицейского-слугу.
— Думаю, мне следует уйти.
— А я думаю, тебе следует пройти со мной на главный двор.
— Думаю, этого мне делать не следует. — Я попыталась уйти, но он столь внезапно преградил мне путь, что мой взгляд вдруг уперся ему в грудь, а мой нос чуть не уткнулся в его грязную одежду. — Дай мне пройти. Я дворцовая медсестра.
— Нам необходимо допросить всех, кто оказался рядом с местом преступления и имеет к нему то или иное отношение.
— Я не имею к нему никакого отношения, — заверила его я. — Я только-только пришла сюда.
— Ну, можешь объяснить это командиру…
— Подожди, — сказала я, лихорадочно размышляя. Я залезла в карман фартука, достала монету и протянула ему. — Вот, возьми.
Он, опустив ресницы, смотрел на блестящую денежку.
— За взятку можно угодить на виселицу.
Я медленно выдохнула.
— И что тогда тебе нужно? Ведь ты, конечно же, чего-то от меня хочешь.
— Свидетельских показаний, — просто ответил он. — Вот и все.
Он был честным служакой, по всей вероятности, преданным командиру.
— Ты дашь мне уйти, если я расскажу тебе что-нибудь важное об этом деле? Сможешь похвастаться перед командиром, скажешь, что сам до этого додумался.
— Вряд ли ты можешь сообщить мне что-то важное… — Моя карима всколыхнулась, и он перевел взгляд на черный шелк, танцующий над моей макушкой. Потом сложил руки за спиной, по всей видимости передумав. — Ладно. Расскажи мне, что знаешь.
Я засунула монету обратно в карман и, собираясь с мыслями, перелистала в уме все медицинские судебные отчеты, которые читала и запомнила. При этом я старалась не выпускать из поля зрения командира и других полицейских.
— Колотые раны всегда выглядят неаккуратными, вокруг них обычно имеются порезы. Но, увидев четвертую жертву, одетую в синюю форму, я сразу же заметила, что следы сопротивления у нее отсутствуют. Был нанесен всего один — очень точный — удар в горло. Убийца четко знал, куда ударить, чтобы убить наверняка. И мне кажется, это о многом говорит. Кроме того, рана была нанесена оружием меньшего размера, чем то, которым были убиты остальные жертвы.
Я замолкла, осознав, что полицейский-слуга не произнес ни слова и даже не моргнул, напряженно взирая на меня темными глазами. Я постаралась не отводить взгляда.
— Откуда тебе все это известно? — тихо спросил
