— Скажите, а вы давно всем этим занимаетесь? — спросил Андрей супругу Савельева
— Ингу Михайловну, как представил ее несколько минут назад Сергей Алексеевич.
— Да что вы, ребята! Я вообще паранормальными явлениями не увлекаюсь. Это муж у меня романтик, фанатик различных тайн. У него постоянно какая-нибудь новая идея. А я при своем муже, хотя мне, конечно, всё это тоже ужасно интересно.
Тем временем Савельев возвратился, держа в руке несколько черно-белых и цветных снимков. Фотографии пошли по кругу, а Сергей Алексеевич продолжил свой рассказ.
— Вот эти две фотографии сделаны неподалеку от Клухорского перевала, почти в самом сердце Кавказского хребта. Смотрите, несколько следов примерно семьдесят пятого размера, если применять привычную для нас обувную шкалу.
Действительно, на обеих фотографиях с разных ракурсов была запечатлена короткая цепочка следов на подтаявшем неглубоком снегу. Следы и сохранились довольно четко из-за того, что слой снега был толщиной не более десяти-пятнадцати сантиметров. Поэтому края следов почти не обвалились, сохранили четкие границы. Конфигурации ступней тоже довольно хорошо просматривались, были видны отпечатки пяти громадных пальцев. Большие пальцы немного отходили от остальных четырех, но нельзя было сказать, что это были ступни огромной обезьяны. Скорее всё-таки это были ступни тоже огромного, но человека.
Через два-три метра следы уходили в подъем и там терялись, видимо потому, что на склоне снежный слой был совсем тонкий. Солнечные лучи подтопили снег, и образовался твердый наст, который не смогло продавить своей массой даже такое могучее тело.
Рядом с загадочными отпечатками ног был запечатлен мужской ботинок примерно сорок четвертого размера. Но по сравнению со следами снежного человека, он казался детским ботиночком. Фотографии были достаточно четкие, яркие, контрастные. Чувствовалось, что их делал опытный фотограф.
Других снимков было около десятка. На них тоже виднелись достаточно отчетливые следы невиданных существ. Но объединяло их одно — все они напоминали отпечатки человеческих ступней.
Сергей Алексеевич рассказал, что фотографии были сделаны в разные годы в Андах, на Тибете и в предгорьях Аппалач. По всей планете ходили и ходят в настоящее время удивительные, загадочные животные, возможно и не животные, а наши братья по разуму, только не такие удачливые, как мы, homo sapiens, заполонившие всю Землю и потихоньку, методично и целенаправленно, убивающие ее. Они живут уже, может быть, сотни тысяч лет, и за это время довели до совершенства, подняли на генетический уровень искусство скрываться от такого загадочного и опасного существа, каким является человек разумный; от существа, которое обладает способностью уничтожать всех не похожих на него самого жителей общей планеты проживания.
Еще долго потом под тусклой лампочкой, висевшей на веранде павильона, продолжались разговоры о загадках, окружающих человечество: о летающих тарелках, загадочных древних цивилизациях и необъяснимых явлениях природы. Только ближе к полуночи постепенно все стали расходиться по своим домикам, уставшие от насыщенного, интересного дня.
Андрей подошел к Савельеву, когда тот, собрав все фотографии, взяв Ингу Михайловну за руку, уже готов был идти в темноту дорожки, связывающей постройки турбазы.
— Сергей Алексеевич, а вы собираетесь еще раз подняться на Клухорский перевал? — спросил Андрей, немного тушуясь из-за своей навязчивости.
— Да, завтра утром как раз собирался. Инга Михайлов на немного повредила ногу, катаясь сегодня в Домбае, так что она завтра останется здесь, на турбазе. У нее есть интересная книга, которую я никак не даю ей дочитать. А я поеду один, завтра с утра, на первом автобусе.
— А вы можете взять меня с собой? Меня так заинтриговал и заинтересовал ваш рассказ! Хочется тоже приобщиться хотя бы на несколько часов к этому неведомому миру.
— С удовольствием! — Савельев даже слегка улыбнулся, хотя в темноте его улыбку было почти не разглядеть. — Мы обычно ездим туда с Ингой Михайловной, а завтра ты составишь мне компанию, будешь моим спутником. Вместе веселей. Это не очень утомительно. Только вставать нужно рано; пер вый автобус идет в ту сторону в шесть тридцать, так что проснуться нужно примерно в половине шестого, чтобы собраться неспеша. В это время совсем еще темно. Встанешь так рано?
— Я постараюсь. У меня часы с будильником, — тоже улыбнулся Андрей. — К тому же, я привык рано вставать на рыбалку. А на рыбалку я частенько езжу.
И тут все трое рассмеялись просто оттого, что у всех троих было в тот момент хорошее настроение.
— Только не забудь взять с собой перекусить. Мы вернемся поздно вечером, — окликнул Андрея Савельев уже из темноты.
— Я понял, — ответил Андрей, — всего хорошего, до завтра! Придя в свою комнату, где кроме него жили еще три человека, он предупредил друзей, что не поедет с ними завтра в Домбай кататься на лыжах, а пойдет в горы с Сергеем Алексеевичем.
Он ожидал, что и они попросятся идти вместе с ним, но друзья восприняли его идею довольно скептически.
— Да брось ты, поедем лучше кататься, — усмехнулся Володька Смирнов, веселый, никогда не унывающий парень из их компании.
— Нет, мне хочется. Горные лыжи от меня никуда не убегут, у нас еще четыре дня впереди, накатаюсь. И так уже плечо болит, вчера навернулся. Пусть немного заживет, — Андрей завел часы на половину шестого. — А такой возможности в жизни наверняка больше не представится. Так что катайтесь завтра без меня.
Турбаза засыпала. Между двумя горными грядами, протянувшимися параллельно на несколько километров, высоко в ясном небе светили бесчисленные звезды, чуть освещая погрузившийся в темноту человеческий мир.
Автобус подъехал ровно в шесть тридцать утра. Ежедневно между Тебердой и Домбаем курсировали два автобуса с интервалами около получаса, и этого было вполне достаточно для перевозки всех желающих покататься на домбайских склонах.
Сергей Алексеевич был одет в теплую и легкую пуховую куртку приятного синего цвета, в болоньевые, утепленные поролоном, брюки более темного синего тона и белую спортивную шапочку с эмблемой фирмы «Найк». На ноги были надеты прочные зимние ботинки на толстой подошве. За спиной висел небольшой рюкзачок бордового цвета. От его некрупной фигуры среднего роста, от приятного, немного скуластого лица с чуть курносым носом и глубоким, уверенным взглядом веяло основательностью и спокойствием. Но иногда взгляд Савельева становился чуть насмешливым, и на мгновение
