На удивление, дергаться я не стал, хотя причин хватало. Лежу непонятно где, двигаюсь с трудом, голова забинтована, левый глаз видит с трудом, а в правом — так вообще тьма. Ещё и тело. Спину ломит, внутри что-то горит. Не сильно, но назойливо и неприятно.
Подробности поединка я вспомнил. Как и то, что нас выдернул Такен. А раз выдернул, получается, я сейчас в безопасности, скорее всего, в больничной палате.
— Очнулся? — раздался рядом знакомый голос.
— Шупа? — спросил я, чувствуя, насколько пересохло в горле.
— Он самый, — ответил бодрый голос. — Я бы тебе водички подал, да не могу. Сейчас Ваську позову... Васька! — крикнул он.
— Что происходит? Мы в крепости уже? — спросил я.
Шупа не ответил, дождался Ваську. Та заглянула почти сразу.
— Чего разорался? — спросила она недовольно.
— Твой друг очнулся, — пояснил Шупа. — Дай ему воды.
— Спар?
С глазом у меня по-прежнему происходило что-то непонятное, поэтому я лишь смутный силуэт разглядел.
— Я это, я, — ответил ей. — Дашь попить? И расскажите кто-нибудь, что происходит.
Васька попить дала, но на вопросы отказалась отвечать. Убежала, привела Фиону. Та осмотрела меня. Поменяли повязку на глазу. Протерли левый, стало лучше видно. Правый по-прежнему болел и показывал одну лишь темноту.
— Что с моим зрением? — спросил я.
— Все вопросы потом, — скупо ответила Фиона.
Шупа лежал на соседней койке, молча. Суета вокруг меня быстро не закончилась. Фиона закончила осмотр, пришёл какой-то незнакомый парень, кажется, с первого набора. Притащил еду. Шупу он кормил с ложки. Я худо-бедно сам смог похлебать жидкий суп.
Вопросов становилось всё больше.
— Шупа, какого хрена? — спросил я, когда парень ушёл.
— Тебе как? Сухо и по делу или эмоционально и с матом?
— По делу. Почему все молчат, словно в рот воды набрали?
— Потому что, — буркнул парень.
— Рассказывай давай! — потребовал я.
— А что рассказывать... — разозлился он. — Отделали нас.
— Подробности?
— Джонс и Зуд — всё, отбегались, — сказал он мрачно.
Я сглотнул. Меня мутило. Вовсе не от сказанного, а от общего состояния. Но услышать это тоже было ударом. С парнями я близко не сошёлся, они были в команде Геры и Кузни, но... Да уж.
— Только они? — спросил я глухо, боясь услышать другие имена.
— Пока нас не было, на крепость напали, — продолжил Шупа рассказ. — Минимум половина охраны погибла. Точных цифр я не знаю. Также убита часть из второго набора, кто остался. До перваков тоже добрались. Кто-то сразу сдох, кто-то в тяжелом состоянии. Как ты.
— Как я? — отозвался я эхом.
— Я не целитель, точно не скажу, но слышал, как тебя обсуждали. Тебе глаз выбили. Внутри какие-то повреждения. Плохо дело, Спар. Как бы так не вышло, что мы всё, отбегались.
— В смысле? — не понял я. — Что значит мы?
— А то, что это комната для тяжелых, но не критичных. Колдун перебил мне позвоночник. Да так удачно, что восстановление не работает. Сейчас вечер следующего дня. Я до сих пор не восстановился. Рук и ног не чувствуют. В медицинскую утку без помощи отлить не могу.
Последнее он сказал совсем тихо.
— Тим, Верс? — спросил я, чувствуя, как дрожат руки.
— Живы. Ранены. Не знаю. Мне, знаешь ли, тоже не докладывают.
— Шупа... — позвал я, помолчав. — Ты мне недавно говорил не унывать. Вот и не унывай.
— Да иди ты в жопу, — отвернул он голову.
Остальное тело не шевельнулось.
* * *
Наверное, у того, что мне не сообщали плохие новости, были свои причины.
Шупа больше ничего не говорил. Я лежал, осмысливал услышанное и сам не заметил, как отрубился. Плохой признак. Говорящий о серьезном истощении. В следующий раз, когда очнулся, за окном было солнечно. Остатки вечера, ночь и утро проспал. В горах утром настолько светло не бывает, значит, середина дня и погода хорошая.
В палате я был не один. В смысле Шупа никуда не делся, но напротив моего стула сидела гостья, которую я меньше всего хотел видеть.
— Долго валяться собираешься? — спросила Гроза.
— Я ранен, если не заметили.
— Ранен. А ещё ты идиот, слабак и неудачник. Как только дожил до этого возраста и раньше не слился? Алисия тебя зачем растила? Чтобы ты от какого-то вшивого демона сдох?
— А-а... — от такой наглости я начал воздух ртом хватать. — Да пошли вы!
— Какой грозный. Ну так пошли. Попробуй меня за дверь выпроводить, мальчишка!
— Чего вам надо? — устало спросил я.
После сна во рту был ужасный привкус, я жутко хотел пить и сходить в туалет, но такие вещи Грозу, кажется, не волновали.
— Тебе рассказали о том, в каком ты плохом состоянии? — спросила она.
— В общих чертах.
— Идиоты, — прошипела она, имея в виду, кажется, не меня. — Позволь быть конкретной. Ты серьезно переоценил свою способность поглощать и переваривать чужую силу. А может, это демон стал куда токсичнее, помня прошлые встречи с тобой. Камень адаптации тебе не помог. Сейчас он работает на полную, если прислушаешься, наверняка сможешь ощутить исходящее от него тепло. Других камней это не касается. Если не хочешь заполучить откат, тебе пора бы вернуться к отработке контрактов.
— Меня отсюда выпустят?
— Хотела бы я посмотреть на то, как Фиона помешает мне вывести тебя! — Грозу эта мысль развеселила. — Эта невежда только и умеет, что обычные раны лечить! Но твой случай совсем другой. Ты надорвал энергетическую систему. Способности больше использовать не сможешь. Новые камни поглощать — тоже. Про глаз молчу. Это тоже снизило твою боевую способность. По факту, ты теперь бесполезный калека.
— Так чего вы тогда со мной возитесь?! — не выдержал я.
Слышать такое — было страшно.
— Хм... — Мария убавила пыл и уставилась на меня задумчиво. — Да уж. Как же вы все любите усложнять... — вздохнула она. — Тогда зайдем с другой стороны, — посмотрела она на Шупу. — Ей, как там тебя, ты начал осваивать камень восстановления. В обычной ситуации он способен исцелить травмы любой сложности. В этом прелесть подобных камней. Они откатывают организм к базовому, эталонному состоянию. Но, в отличие от вас,
