– Довыделывались, идиотки, – прошептал я и еще крепче прижал к себе Светлану, немного прибавив в движении, чтобы в плотном потоке побыстрее проскочить в дверь автобуса. До спасительной двери осталось двое пассажиров. Один. Вот Светка ставит ногу на подножку, и я чувствую, что сердце мое от напряжения сейчас разорвется на куски. Командир боевиков, стоящий возле самой двери, отводит взгляд – в полумраке он нас не рассмотрел. Кроме того, именно в этот момент к нему подошел один из «духов» и по-чеченски спросил:
– Зачем мы их загоняем? Только время тратим! Давай, уматывать надо! Они все равно выйдут, когда мы уедем.
– Не выйдут, – командир покровительственно похлопал вопрошающего по плечу. – Я на дверь присобачу одну штуку и скажу, что, если кто-то покинет автобус, это устройство отреагирует на уменьшение веса и автобус взлетит ко всем чертям! Они будут тут сидеть, пока кто-нибудь на них не наткнется.
– А что, у тебя есть такая штука? – удивленно спросил боевик. – Я что-то не видел раньше…
– Ха! – командир развеселился. – Слушай больше! Этой штуки у меня нет – я приклею на жвачку свой портсигар. Вот так. Но они-то об этом не знают!
– Ай, молодец! – восхитился боевик. В этот момент я протолкнул Светку в салон и, ухватившись за поручень, надавил, чтобы забраться самому. «Пронесло! – метнулось в сознании. – Ну, еще чуток!» – И вдруг там, впереди, что-то произошло – послышались возмущенные возгласы, плотное скопление тел колыхнулось назад. Прямо перед Светкой откуда ни возьмись возник здоровый дед, который ломился к выходу и причитал:
– До ветру мне, братцы! До ветру, а то все!
Светка слабо пискнула и тут же была водворена мощным толчком деда на нижнюю ступеньку автобуса – я вывалился наружу и злобно прошипел:
– Дед – назад!!! Назад, скотина! Сссука! Я тебя задушу! Назад!
– Ой, командир, – заблажил дед, обращаясь к лентоносцу. – Ой, выпусти до ветру, а то щас обделаюсь. Не дай опозориться старому…
– Что там у вас? – боевик недовольно крякнул, включил мощный фонарь и полоснул лучом по дверному проему. – Ты куда, дед?
– До ветру! – заорал дед что есть дури. – Щас наделаю в штаны!
– Ладно, вылезай, – разрешил командир и оскалился: – Мы гуманные!
Дед опять рванулся, и, несмотря на то, что я изо всех сил держался за поручень в автобусе, стараясь вдавить свою жену внутрь салона, мы все трое спустя краткий миг оказались на улице: я, Светлана и дед, который шустро рванул куда-то влево от автобуса.
Подхватив Светлану за локоть, я попытался запихнуть ее в дверь, и в этот момент лентоносец направил луч фонаря ей в лицо.
– О! «Эпилепсия»! – обрадованно воскликнул он и ухватил Светланку за руку. – Иди сюда, «эпилепсия», мы тебя лечить будем!
Рванувшись влево, я рубанул кулаком, целясь в голову «духа», но немного оплошал – ослепил луч фонаря, метнувшийся мне в лицо, – бандит отпрянул назад, и кулак мой глухо толкнулся о его разгрузку, зацепив там что-то твердое. В этот миг что-то тяжелое обрушилось мне на затылок, и мир вокруг свернулся в клубочек, который, в свою очередь, уменьшился до размеров точки…
Очнувшись, я обнаружил, что сижу на ступеньках «Икаруса» и чьи-то руки заботливо прикладывают к моей голове мокрую тряпку. Оттолкнув эти руки, я поднял голову – в салоне тускло горела единственная лампочка, над водительским местом. Голова гудела, как трансформатор. Ощупав затылок, я наткнулся на здоровенный желвак у основания черепа.
В салоне кто-то всхлипывал, кто-то причитал, кого-то успокаивали.
– Очухался, сынок? – раздался голос сзади. – Крепко тебя угостили! – Я обернулся и с трудом различил бабку-спекулянтку. Она располагалась в автобусе сзади, вся в баулах и мешках. – Я примочку тебе делала – шишак здоровущий получился, – сообщила бабка и скорбно вздохнула. – А девчонку твою увезли, супостаты…
Меня словно током ударило. Светка!!! Господи, они же забрали мою жену! Взвыв от бессильной ярости, я ломанулся наружу. Тотчас же вопль ужаса потряс салон:
– Взорвется!!! Щас взорвется!!! – разноголосым хором заорали те, что заметили мой порыв.
– Э-э, не балуй! – Водила грозно приподнялся на своем месте, его напарник, привстав со служебного сиденья, обнял меня за плечи и тихо пояснил: – Ну, успокойся, браток, че уж теперь? Там они микрочип повесили – если масса изменится, все взлетим в небеса…
Вырвавшись из объятий второго водилы, я несколько раз лупанул кулаком по панели управления – дверь всхлипнула и отъехала. Я вывалился наружу под аккомпанемент отчаянных криков. Обнаружив на двери приклеенный жвачкой пластмассовый портсигар, я бросил его в салон и сообщил:
– Вот он, ваш микрочип. Кому вы верите? – и, отбежав от автобуса, начал всматриваться в темноту. Вскоре из салона повыбирались люди – шоферня, недоуменно переговариваясь, включила снаружи переноску и принялась ковыряться в моторе.
Сознание мое лихорадочно перебирало наиболее приемлемые варианты действий – надо же было что-то предпринимать! Изо всех сил напрягая извилины, я вскоре понял, что ничего хорошего придумать не могу, и заскрежетал зубами. «Господи!!! За что?» Я развернулся к автобусу и заорал на водителей:
– Какого хрена копаетесь?! Ремонтируйте живее!
Ехать же надо, сообщить! Они же, бля, с каждой минутой все дальше и дальше!
– Куда там ехать, – угрюмо пробормотал один из водил, – они двигун расстреляли. Ты посмотри, весь блок разворотило…
Упав на траву, я некоторое время стонал и бил кулаками оземь, затем вдруг представил себе: трясущиеся по колдобинам «Уралы», в кузовах которых бандиты терзают мою жену… Мне такого не могло присниться даже в самом страшном сне, небыль это, кошмар… Совершенно ничего нельзя сделать, даже если мне удастся добраться до трассы и остановить попутку. Пока я доеду до первого поста ГАИ, сообщу о случившемся, пока они там мне поверят, пока поднимут на ноги силы и средства, достаточные для надежного блокирования района и перехвата, – «духи» будут уже далеко. Я сел на колени и заплакал навзрыд. Если бы мои бойцы увидели меня сейчас, они бы не поверили глазам своим: никто никогда и нигде не видел, чтобы железный Сыч плакал, – не было на свете сил, чтобы вынудить его на это немужское дело…
Мимо меня прошел пацан – тот самый, который рискнул запечатлеть боевиков на «Полароид». Он приблизился к ковыряющимся в моторе водителям и протянул что-то под луч переноски.
– Гляди, дядя, снимок получился, – обрадованно воскликнул пацан. – Вот они, враги. Нормально вышли. Можно в милицию отдать!
Рассмотрев полароидную фотографию, один из водил угрюмо пробормотал:
– Ага, обязательно. Можешь этот снимок себе на память взять. Так они и станут искать этих… Вон, на Дудаева был всероссийский розыск объявлен, что толку?
Перестав рыдать, я чисто автоматически приблизился к пацану, внимательно всмотрелся в лица, запечатленные на фото, и, вырвав из рук мальчишки фотографию, засунул ее в карман куртки, проигнорировав протесты маленького фотографа с опухшей щекой.
