пола: - Старые бумажки нашли, оттуда все данные паспортные и переписали.
- Где бумага то, на машину?
- Мне ничего не дали, сказали, что если в течении пяти дней выкуплю машину обратно, тогда и бумаги отдадут.
- И когда ты сдал машину?
- Так неделя уже, как прошла. Деньги получил, и с корешами забухал, а вчера меня участковый захомутал возле мамкиного дома…
- Понятно. Давай, пиши явку с повинной…
- Да какая явка с повинной, начальник?! Неужто тесть «заяву» не заберет? Мы ж одна семья, а у нас с женой сын растет…
- Садись, я сказал, явку с повинной пиши! – я сделал «страшное» лицо и Шепелев вскочил с пола и уселся на стул, выражая высшую готовность написать все, что мне угодно.
- Мне до твоих дел с тестем дела нет. У меня заявление о краже машины есть, поэтому давай, не стесняйся, пиши все подробно.
На следующий день.
Локация – Завод.
По установленному генеральным директором распорядку, летучка руководителей Завода начиналась в семь часов утра. Наташа была недовольна, что я ее привез на завод за час до начала рабочего времени, но я, будучи «на нервах» перед первым производственным совещанием, резковато ответил, что альтернативный вариант для нее является поездка на общественном транспорте, с пересадкой, в забитом народом автобусе, и если она настаивает…
Совещание вел главный инженер в своем кабинете. Я чуть опоздал, вошел, поздоровавшись и скромно уселся в уголке, уткнувшись в папку с бумагами.
Совещание шло бодро, начальники цехов коротко докладывали о успехах своих подразделений, изредка поглядывая на меня.
- У кого еще есть вопросы? – главный инженер захлопнул ежедневник.
- Если не возражаете, то я задам пару вопросов…- если бы заговорил шкаф с бумагами, наверное, все удивились бы меньше – все уставились на меня, очевидно, ожидая какой-либо юридической проблемы, но я начал с другого.
- Начальник изолировочного цеха. Платон Ильич, у вас отставание от графика завершения теплоизоляции второго котла Шастинской ТЭС? В чем проблема и когда сдадите работы представителям заказчика по акту?
- У нас сетки не хватило, поэтому работы задерживаются…
- Какой сетки?
Начальник цеха изолировки и обмуровки Платон Ильич Ивлев пожевал бледными губами, а потом, как выплюнул, вкладывая в свои слова все пренебрежение технаря к гуманитарию:
- Любой мала-мальский специалист знает…
- Платон Ильич, если я что-то не знаю, я знаю, где это можно посмотреть. Я, к примеру, знаю, график сдачи работ по вводу котла номер два в строй, а также помню штрафные санкции за каждый день просрочки сдачи его после испытаний. И еще я знаю, где лежат все приложения к этому договору, со всеми спецификациями. И поверьте, слово «сетка» я в этих таблицах найти сумею. А если окажется, что эта сетка, которой вам, якобы, не хватило, найдется в остатках материалов на складах предприятия, то вопрос о лишении всего руководства цеха доплат по коэффициенту трудового участия решится однозначно…
Пока Платон Ильич собирался с мыслями для достойного ответа, я повернулся к главному инженеру:
- Товарищ Бородин, Анатолий Михайлович, насколько я помню, это ваша должностная обязанность выяснять причину отставания от графика выполнения работ и принимать меры по восстановлению графика. Почему я должен выслушивать эту чушь насчет нехватки сетки? Нет, если вы не справляетесь, то я могу по-своему начать разбираться. К примеру, взять Платона Ильича за руку и проехать с ним к его другу, на площадку насосного хозяйства соседней ТЭЦ, и мы там найдем очень много рулонов этой сетки, которой так удобно огораживать садовые участки. Короче, я надеюсь, что это было первый и последний раз и мне не придется прибегать к массовым расстрелам? Это было последнее предупреждение…
Не прощаясь, я, быстрым шагом вышел из кабинета, а потом в течении получаса слушал, как люди с высшим техническим образованием, как шайка мелких жуликов, разбиралась, что стукач и как его выявить.
И не надо меня демонизировать. Рабочие массово жаловались на администрацию в профком моему приятелю – председателю профсоюза Косте Герлингеру, который и делился со мной самой смачной информацией, ведь токарю, которого на проходной могла поймать охрана за пару медных болтов, что цеховое начальство вывозило имущество машинами.
Локация – Дорожный район Города, улица Большереченская.
Когда-то подвал этот использовало местная жилищная контора для хранения газовых баллонов и старых метелок со скребками, но новые рыночные отношения заставили по-другому взглянуть на вверенные метры с точки зрения получения наличности. И вот железная кособокая дверь была заменена на пару дверей понадежней, серая бетонная стена у спуска в подвал была украшена вывеской «Ломбард «Империум». Скупка всего», а короткий лестничный продет занимала дисциплинированная очередь из десятка человек.
Примерно половина очередников держала в руках сумки и баулы, пропитого вида мужик сжимал немытыми руками старую, потертую женскую шубу из цыгейки болотного цвета.
Очередь двигалась быстро, клиенты заходили за тяжелую дверь по одному, но, внутри особо не задерживались. Высокий парень выскочил из скупки с перекошенным от злости лицом, держа под мышкой женский кожаный плащ с, отороченным мехом черно-бурой лисы, капюшоном, хотел с размаху захлопнуть дверь, но в последний момент сдержался, обвел глазами замершую очередь и, с досадой, махнув рукой, начал смотреть по сторонам, в конце концов, зацепившись взглядом за меня.
- Эй, земляк! – парень огромными прыжками бросился ко мне, с трудом остановившись буквально в полуметре: - Братан, купи плащ, недорого прошу совсем, считай, что даром…
- Что сюда не сдал? – я кивнул на дверь ломбарда.
- Да там капюшон чуть-чуть по шву надорвался, а Яков уперся и ни в какую, сказал, что у них не помойка…- парень, как ухарь-купец, встряхнул перед мной своим товаром.
Допустим, неизвестный мне Яков был в чем-то прав, кожа разошлась совсем не по шву, но, в принципе, плащ был вполне себе новый – черная кожа блестела глубокой чернотой, видимых потертостей не было.
- За сколько
