стеллажей.
– И его точно там нет? Может, вы плохо искали?
– Поверьте мне на слово, – ответил Маркус холодно, – его там нет!
– А что было в завещании?
– Да, в общем, ничего особенного. Практически все должна была унаследовать жена. Плюс еще несколько мелких поручений и назначений.
– То есть, у жены был мотив и возможность,– сказал Альфред задумчиво.
– Формально – да. – Маркус пожал плечами. – Но, я думаю, что как только вам выпадет случай с ней познакомиться, вы отбросите эту мысль тотчас же.
– Вот как? И почему же? – снова удивился Альфред.
– Ну потому, что это – настоящий ангел во плоти. Более добродетельного и скромного существа я и не встречал ни разу. Да, и вот еще! Бургомистр взял с меня клятву, что никто не узнает о содержании его завещания. Затем он также меня заверил в том, что о существовании этого ларца знаем только мы двое. И что о месте, куда он его спрячет, он мне сообщит позже. Но – так и не сообщил…
– Что ж, оставим пока. – Кивнул Альфред.– А что было в голубом конверте, вы не догадываетесь?
– Что-то, видимо, очень ценное. А может быть – опасное. Не знаю. Он отказался говорить на эту тему.
– Понимаю. Ладно, в конце концов, украденное завещание – это вряд ли дело для моего Министерства.– Альфред встал, прошелся по комнате, а затем снова сел.
– А вот скажите, Маркус, а у бургомистра было какое-нибудь увлечение? Чем он занимался дома по вечерам
– Да, представьте, было. Он реставрировал старые книги. И надо сказать, очень недурно.
– Интересно, а больше ничего странного не было, кроме пропажи ларца?
– Да, в общем-то, ничего, кроме одного, пожалуй. И хоть это события несколько иного рода, я бы хотел рассказать и об этом тоже. Не знаю, как они связаны и связаны ли, но я все никак не могу забыть, ибо мне кажется, что тут что-то не так.
– Ну что ж, это интересно. Расскажите.
– Пожалуй. Сразу после смерти бургомистра начался сильный дождь, который лил с разной силой довольно долго, лишь иногда перемежаясь густыми долгими туманами! А затем, все закончилось, как ничего и не бывало. Причем дождь лил, похоже, только над нашим городом! Если отъехать на несколько лье – все было как обычно. Такой дождь ведь грозил бы страшным неурожаем, но нет – крестьяне в округе почти и не жаловались на это. Второе событие случилось где-то недели через три после того, как я предпринял свое расследование. Дело было вечером, я вернулся домой и обнаружил в дверном косяке воткнутую иглу. Ну, сами понимаете, что это значит… Однако, противник, видимо, держал меня за простака. В общем, как и положено, я обмотал пальцы шкуркой летучей мыши, и, вынув иглу, бросил ее в соляной раствор.
– И что? Игла зашипела?
– Не то слово! Она почти что взорвалась!
– А цвет?
– И цвет стал необычно красный.
– Никогда не слышал о таком. Красный, как что?
– Пожалуй, как обожженный кирпич. И, представьте, и я прежде не слышал о таком. И лишь потом обнаружил у того же Иоганна Тритгеймиуса, правда в другом трактате, что это может указывать на попытку наведения красного морока!2 Что скажете?
Альфред только покачал головой.
– Вот-вот, – продолжал Маркус, – а далее, я, как и всегда в таких случаях прокалил каменную соль… – он снова сделал длинную паузу.
– И… -, Альфред снова отпил из бокала и посмотрел сквозь него на свет свечи. Рассказанное Маркусом весьма заинтриговало его.
– И соль поначалу стала практически черной, а затем тоже стала взрываться. Понимаете?
– Понимаю, – ответил Альфред медленно, и стал дергать себя за ус. Эта привычка появилась у него довольно давно: он дергал себя за ус всякий раз, когда мучительно пытался что-то вспомнить. – Как раз недавно, пожалуй, с месяц назад, я читал у Милана Товиса3, что если соль при прокаливании в доме взрывается – это верный признак заговора на смерть или же попытка наслать красный морок. Но я к Товису отношусь, если честно, довольно скептически. Он хоть и был весьма талантлив, но все же, он, скорее деревенский колдун, нежели серьезный маг, и далеко не все мог понимать во всех должных взаимосвязях. Одно дело эмпирический опыт, а другое – серьезное университетское образование. Вы согласны со мной?
– Это верно, – ответил Маркус, – и, тем не менее, я тоже все это понял именно так, как и ваш Товис! И тогда я предпринял, что называется «круговую оборону». Я рассыпал соль вокруг дома. Я развесил по четырем углам в каждой комнате траву Иоанова посоха….
– Стоп! – Альфред поднял руки, как бы призывая остановиться. – Почему Иоанова посоха?
– Ну как вам сказать.… Это было что-то вроде наития… В те пару дней Юпитер был в оппозиции с Солнцем, а Иоанов посох – трава союза Юпитера и Солнца… Акт примирения, в общем… Но, я понимаю, что эта часть вполне может быть поставлена вами под сомнение … Да и вот еще… Могу ли я надеяться, что все сказанное останется между нами?
– Послушайте, Маркус, – сказал Альфред, вставая, – у меня нет склонности к праздной болтовне с кем ни попадя, уж поверьте.
– Ну и хорошо, – ответил Маркус, стараясь быть как можно мягче. – Вы садитесь, садитесь, прошу вас! Значит, никто кроме нас двоих никогда не узнает о том, что я хотел бы вам рассказать еще.
– Дорогой друг, – ответил Альфред, тоже смягчаясь, – как вы уже наверняка догадались, я хоть и не шпик, но все-таки – человек государственный.… Но, я все же обещаю, что смогу вам помочь, даже, если вы что-то и натворили, в порыве своего расследования…
– Ой, да причем тут!.. – Маркус лишь взмахнул руками, – Да, господи, ну что тут говорить.… Ну когда, ваше Министерство предотвратило хоть один «черный ветер», был хоть один случай? А смерть бургомистра? То-то же.… А ведь я следующий.… Или вы не поняли?
– Нет, я понял, – ответил Альфред, и, видимо, отчасти солгал, ибо вообще-то не понимал ситуацию во всей полноте.– Однако, я тут как раз для того, чтобы во всем разобраться, и по возможности предоставить защиту тем, кто в ней нуждается.
– Защиту… – Маркус откинулся на спинку кресла, – От чего? Вы вообще понимаете, что происходит?
– Пока что, не очень, исходя, кстати, из ваших же показаний. Но, поглядим, что дальше…
– Хорошо. Рассмотрим факты. При этом мы не подразумеваем, что если одно случилось после другого, то это означает, что вследствие другого. Согласны?
– Да. – Альфред достал сигару и аккуратно
