лежащей и заставил приобнять. Повернул её голову и впился губами в губы. Ртом полным стылой смерти. Она вначале охотно ответила, а потом рванулась в сторону, но кадавр был много сильнее. Она задрожала, задергалась и умерла. Уже не стесняясь никого, я зашёл в комнату. Спустя несколько секунд у меня было два подчинённых кадавра. В коридоре раздался шум, и когда голый мужик ворвался в комнату, кадавр, бывший его предыдущим телом, схватил его, а кадавр-подружка угостила стылым поцелуем. Думаю, хватит, возрождённую бабёнку ждать не будем.
Мы вчетвером вышли из комнаты. Память тела и навыки ещё не покинули кадавров, и мы довольно быстро и без проблем добрались до главного зала. Я — по потолку, а упыри — обычным способом, выполняя все положенные танцы для прохода ловушек.
Узор энергетических линий в главном зале изменился. Нескольких уже не было, некоторые стали тоньше, а остальные кружили по новым траекториям. Не слабо уроды тут повеселились, жаль, не видел — интересное зрелище, наверное. Ну, да ладно. Что, попробуем по-моему? Набросив на первого упыря аж пять щитов: от физики, огня, воды, земли и ментала, я повел его к ближайшему столбу. Насчёт ментала я, конечно, перестарался, упырю это было не страшно, но хрен его знает, этих перьеголовых.
Ви́дением я следил за линиями, и первому упырю пока удавалось от них уклоняться. Наконец столб. Стараясь не обращать внимания на разрубленные остатки девочки, нашёл кнопку и нажал её. Три линии узора погасли. Немедленно вернул кадавра на место. Подождём. Как я и думал, через некоторое время линии зажглись и вновь включились в неспешное движение Узора. Ну, значит, план таков — стараемся по максимуму отключать линии, потом я по потолку рву к Сердцу. Понеслась.
Я повесил на всех трёх упырей по пять щитов и отправил их к разным столбам с приказом максимально стараться уклоняться от линий. Полностью контролировать их у меня всё равно не получится. Используй то, что под рукою, и не ищи себе другое — так кажется? Вперёд!
Вообще, проходка по потолку была тем еще делом. Линии Узора гасли, проявляясь в неожиданных местах, заставляя выполнять совершенно акробатические трюки. Тем более, что прыгать я не мог. Просто потому, что рухнул бы вниз, на пол. Нужно было, чтоб хотя бы одна конечность касалась поверхности, с которой я был связан прилипанием.
Сначала сиреневая линия наискось перерубила кадавра-дамочку. Потом снесло голову мужику-упырю второму. Когда я оказался прямо над Сердцем Кинич Ахау, упырю первому отрубило ноги. Плотненько. Дождавшись просвета линий, я просто отлепился от потолка и рухнул на вершину столба с Сердцем. Есть! В полёте схватил рубин, а в следующий момент грохнулся на камни рядом с алтарём.
С вершины пирамиды открывался шикарный вид на восходящее солнце. Оказывается, уже утро. А я время вообще потерял.
Поднялся, огляделся. Подумал. Покачал рубин в руке. Между прочим, про то, что ничего из пирамиды выносить нельзя, разговора не было. Вытряхнул какую-то мелочёвку из калиты, запихал в неё рубин, а уж кошель — за пазуху. А то мало ли, вдруг камушек своим красным миганием всех тут переполошит? Надо же заботиться о людях. Примерно так же, как они позаботились о нас.
Солнце вставало. Я сидел на ступенях пирамиды, ждал. Первым явился уборщик. С веником. Из перьев, конечно! Увидев меня, он споткнулся, что-то проорал и убежал. Мда. Внимательность к иностранным студентам на высоте. Ну, не очень-то и хотелось.
Следующим подошёл встречавший нас — этот, как его, Юм-чего-то-там.
— Приветствую тебя, чужеземец. Как прошла твоя первая смерть?
— Какая смерть?
Он удивлённо оглядел меня:
— Разве ты не умер?.. Хотя, откуда бы тогда твоя одежда? — Он потрясённо выпучил глаза: — Ты прошёл испытание⁈ Как⁈ Так быстро⁈ Кто тебе помогал? Говори!
— Ой, как много вопросов. А ты имеешь права их задавать? Зови лучше эту, как её, Чимальму. Она меня на экзамен отправляла, ей и отчитаюсь.
Юм, похоже, онемел от моей наглости. Потом вынужденно откашлялся и проговорил:
— Придётся подождать. Госпожа и твой друг должны вскоре подойти.
О! Кажись, Змей время даром не терял, «госпожа и друг», надо ж ты.
— Хорошо! Ждём.
Я уселся обратно на ступени и подставил лицо ветру и солнцу. Как же всё-таки хорошо…
Змей прилетел через полчаса. Грузно грохнулся на вершину пирамиды, подождал пока Чимальма слезет и обратился человеком.
— Привет, Царевич, как оно?
— И тебе не хворать, да по-разному, по-разному. Я сдал экзамен? — обратился я уже к Чимальме?
— Если ты здесь, и ты одет, значит испытание пройдено. Несомненно одно, это было самое быстрое прохождение Великого лабиринта за всю историю. Тебе кто-нибудь помог?
— Были кой-какие невольные помощники. Или недовольные, так тоже можно сказать.
— Ты не врёшь. И тем не менее, я вижу, что никто не вёл тебя за руку. Удача заслужена целиком тобой лично, — Чимальма покусала губу. — Властью, данной мне, принимаю у тебя экзамен. Вы можете покинуть Теотиуакант, — она резко развернулась и ушла.
И что теперь думать? Она так толсто намекнула нам, что можно из пирамидки двинуть… в местную академию?.. в общежитие?.. или где у них здесь студенты обитаются? Но тёте явно сильно моё выступление не понравилось, и чувствовали мы себя, словно нам пинка под зад выписали.
— Вот прямо так, да? — разочарованно прогудел Змей. — Ну их всех в задницу. Портал откроешь, Царевич? Если что, могу силы подкинуть.
— Не надо, сам справлюсь, просто по сторонам посмотри, прикрой, ладно?
— Забились!
КАМЕШКИ
Я отложил складывание корабликов и сосредоточился на построении заклинаний. По привычке прежней личности, меня так и подмывало схватить самопишущую ручку и начать выводить на бумаге схемы движения энергий — останавливать себя пришлось буквально силой.
Нет. Пожарский всё делает в голове. Предельно чётко. Выверенно.
Первым делом «рой». Часто к нему относятся поверхностно: исходная цель отбрасывает ложные зеркала, те, в свою очередь — новые, потом ещё, насколько хватит заложенного энергетического заряда. Меня такой подход не очень
