иначе, я просто буду не в состоянии объяснить, что я делаю здесь среди ночи».
Погруженный в собственные мысли, я даже не заметил, как оказался недалеко от летней беседки на берегу. Внутри сидел человек и доставал что-то из рюкзака.
«Так, кажется это он… Нужно придумать, как начать с ним диалог. Для начала стоит немного понаблюдать за ним».
Я подошёл ближе и спрятался за небольшим ограждением. Лучи фонаря ярко освещали беседку. Приглядевшись, я узнал в таинственном человеке Витю. Он укутался в яркий лазурно-ягодный плед и, глядя в сторону моря, что-то рисовал в небольшой тетрадке.
«Так он художник? Оказывается, я его совсем не знаю… Я где-то слышал, что художники очень одинокие люди. Может быть, мне стоит составить ему компанию?»
Посидев ещё немного, я проглотил ком страха и недовольства и пошёл к Вите.
– П-привет… – сконфуженно говорю я.
Витя оборачивается и замечает меня. По выражению его лица можно легко понять, о чём он думает. Точнее уже решает, как поступить. С одной стороны, меня здесь быть не должно, с другой…
– Зачем ты сюда пришёл? – его, судя по всему, риторический вопрос прозвучал с щепоткой грубости… точнее, с целым половником…
– М-мне стало интересно…
– Судя по твоему внешнему виду, тебе стало о-о-очень интересно. – всё ещё сухо, но уже саркастично сказал Витя.
Мне стало обидно от его слов. Я молча уселся рядом и отвернулся. Витя уставился в свою тетрадку и продолжил рисовать.
«И зачем он со мной так грубо? Я ему вроде ничего не сделал…»
Витя периодически смотрел в сторону моря, потом возвращал взгляд обратно в тетрадь. Я краем глаза замечал, что вожатый и на меня бросал быстрые взгляды. Окончательно отвернувшись от Вити, я погрузился в глубокую даль моря. Ветерок нежно играл с лёгкими волнами, а лунные лучи плескались в беспокойном водном отражении. Облачная пена укрывала каменный берег, и звезды стреляли по его мокрой спине. Новый порыв ветра заключил меня в свои холодные объятия. Плед меня уже не спасал, и тело непроизвольно затряслось.
– Возьми куртку. – буркнул Витя и протянул рюкзак.
– С-спасибо… – я надел куртку. – Почему ты меня оттолкнул?
– Я хотел бы побыть в одиночестве.
– Говорят, что художники самые одинокие люди… – я смотрел в море. – Я тоже люблю тишину и безлюдье.
– Я давно заметил, что мы с тобой похожи, – наконец-то Витя посмотрел в мою сторону, – но я не думал, что настолько…
– Скажи мне честно, – я посмотрел ему прямо в глаза, – для чего было нужно то наказание? Мы ведь даже не поцеловались, да и ты не стал ничего выяснять.
– Я не знаю, что на меня нашло… – Витя виновато опустил голову. – С одной стороны, я сделал это, потому что того требуют наши правила. С другой… я действительно не знаю почему… Думаю, мне стоит извиниться перед тобой…
– Ладно, ничего страшного… – я улыбнулся. – Это уже в прошлом.
Впервые за всю мою жизнь, наступила приятная тишина. Я просто наслаждался тем, что рядом со мной сидит родной душе человек. И не важно, что таковым он стал лишь несколько минут назад… Тишину дополняли протяжный шум прибоя и стрекотание лёгкого карандаша Вити. Я пытался мысленно совместить всё это в сюрреалистический музыкальный ритм, но со стороны выглядел как дурачок с улыбкой до ушей.
– Держи, – Витя протянул мне листок, – пусть он напоминает тебе об этой ночи.
На листке был пейзаж великого мастера… но лишь на фоне… Центром всей композиции был мой портрет. Точный, со всеми деталями. Сказать, что я удивился, это ничего не сказать.
– С-спасибо… – всё, что я смог выдавить из себя.
***
А что было дальше, я думаю, и так ясно всем. Оставалось всего четыре дня до окончания смены, которые, к счастью, не прошли в одиночестве. Рядом всегда был Витя. Он показал мне огромное количество невероятно красивых мест в лагере. Мы поднялись с ним на вершину горы, которая считается символом здешних мест. Но в этой жизни не бывает ничего вечного, и прощальный день всё-таки наступил. Уезжать мне пришлось вечером, поэтому мы смогли спокойно проститься…
– Так, только попробуй начать реветь. – шутливо сказал Витя.
– Мы же ещё встретимся? – я еле сдерживал слезы. – Это же не навсегда?
– Встретимся конечно… В конце концов, мы живём в соседних городах.
– А давай видеться каждый год. – на лице моем была улыбка, но она не могла скрыть моей грусти. – У нас в городе есть кафе «Млечный Путь». Предлагаю встречаться там каждый декабрь.
– Мне нравится ход твоих мыслей. – Витя ехидно ухмыльнулся. – По рукам!
Он протянул мне руку, и я ответил крепким рукопожатием. Витя прижал меня к себе.
– До встречи, братишка… – сказал он на прощание.
– Жаль, что лето не может длиться вечно… – произнёс я в ответ.
ПОРА ЗАКАНЧИВАТЬ?
Хотелось мне этого или нет, но я был вынужден вернуться в реальность…
«Так, это всё, конечно, очень здорово, но нужно подумать о насущных проблемах. Ты же хочешь в лагерь, правда?»
– Да.
«Тогда, давай сделаем это!»
– Для начала, мне стоит узнать, по каким предметам у меня "хвосты". После того, как я всё исправлю, можно смело звонить Вите.
И начался самый мощный период моей жизни. Я работал каждый день, выучивая и повторяя весь тот материал, на который мне удалось успешно "забить". Денег на бумагу тогда ушло знатно. Но я не жалел потраченных сил. Ни финансовых, ни физических. Ведь я работал ради того, чтобы вновь побывать в маленькой стране детства. Чтобы вновь пройтись по старинной каменной дорожке и с головой окунуться в солёный морской воздух. Спустя несколько дней, мне удалось закрыть все бреши в моей академической обороне. И пришло время звонить Вите.
– Ну что, здравствуй, – ехидно начал я, – не ожидал меня услышать?
– Ого! – удивился Витя. – Какие люди! Ну что, всё-таки передумал?
– Да, я многое тут переосмыслил… я действительно хочу снова оказаться там.
– А как же твои долги? – ёрничал Витя.
– Я уже всё сдал. – с гордостью ответил я.
– С каждым днём ты удивляешь меня всё больше и больше! В таком случае, скорее собирай вещи, и мы поедем.
***
И тут я проснулся… на сидении автобуса. Мы ехали прямиком в самое «Сердце моря». Я повернул голову и увидел спящего Витю. История повторялась, но только в этот раз рядом со мной сидел парень, а не девушка. Будить его я не решился, поэтому рассматривал людей вокруг. Никакого знакомого лица я тут не увидел. От скуки я
