колонистами. Не слишком успешно, кстати: Синдикат успел крепко настроить аборигенов против «звездного племени», м-ня. И не ожидая быстрых результатов, миссия вынуждена на планете как-то обустраиваться, обживаться. М-ня, когда высадятся ученые, снабжение тверди всем необходимым, конечно же, наладится, но сейчас ни Гохару, ни Ялле заниматься этим недосуг. Так что они будут только рады, если зафрахтованный доброжелателями звездолет — небольшой, скажем, класса «Орк» — доставит на Кол-Шадда груз продовольствия и строительных материалов, м-ня, — выразительно посмотрела на меня гостья.
— Благое дело, чё, — усмехнулся я.
— М-ня. Я дам вам оборудование, при помощи которого вы сможете открыть вход в Храм. Объясню, что и где искать внутри, м-ня. Все просто: зашли — взяли — вышли. Главное — упредить высадку научной экспедиции: когда объектом плотно займутся, осуществить задуманное станет намного сложнее, м-ня.
— Это понятно, — кивнул я. — Но что-то мне подсказывает, что и так будет непросто, не так ли?
— М-ня, — неопределенно повела треугольными ушками кошкодевочка, не подтверждая, но и не споря.
— Понятно, — повторил я. — Ну и условия?
— М-ня, стандартный тариф на доставку груза — с обычными доплатами за скорость… — гостья выдержала паузу, но прежде, чем я успел высказать свое удивление, продолжила: — И всемеро к тому — за изъятый неповрежденным блок, м-ня. Если же тот окажется неработоспособен, вне зависимости от причины поломки — тогда только вчетверо… — последовала еще одна короткая пауза. — Плюс моя личная безграничная признательность, м-ня, — закончила фелида.
— Вот с последнего и нужно было начинать, даза, — сердечно улыбнулся я собеседнице, снова берясь за бутылку с пивом.
Интерлюдия
Задорный вихор на виске ее кровной матери из огненно-рыжего вдруг сделался иссиня-черным.
Уняйя добросовестно сосредоточилась, припоминая полузабытый «язык прически» — использовать его ей приходилось нечасто даже в родительской семье.
«Есть время поговорить о важном», — кажется, вещали волосы Мняйи.
Ее собственная шевелюра сделалась чуть светлее:
«Можно вслух. Нас никто не слышит».
Челка матери заблестела серебристыми вкраплениями:
«Бездна слышит все».
«Да, прости мою глупость…» — навык возвращался на удивление быстро: Уняйя уже могла почти не задумываться о сочетании цветов — только о вложенном в них смысле.
«Ты и твой Дар. Все совсем плохо?» — что ж, следовало ожидать, что при встрече Мняйя что-то почувствует — слишком уж ситуация запущена…
Бездна!
Язык прически не знает лжи. Но всегда можно попробовать уйти от ответа.
«Ты пришла только затем, чтобы спросить об этом?»
«Нет. Хочу вам кое-что поручить. Нечто весьма ответственное. Но сейчас — об ином. На кону честь семьи!»
«Капитан же сказал: мной здесь довольны!»
«Только поэтому ты еще жива!»
«Я делаю все, что ты велела. Принимаю лютиковый корень… В предельных дозах…» — к счастью, для описания того, что она сподобилась испробовать помимо предписанного ей снадобья, на «языке прически» просто не существует подходящих оттенков.
«Но лекарство не помогает?»
«Не всегда…»
«Ясно».
Вот и все.
Что ж, она давно готова.
Опустив взор, дрожащими руками Уняйя принялась расстегивать ворот форменной куртки — чтобы подставить горло и грудь под роковой удар.
— М-ня! — не замедлила, однако, в голос остановить ее старшая фелида.
Младшая непонимающе подняла глаза.
«Ты принадлежишь посвященной семье, у меня нет права приложить к тебе коготь! Пока», — завладев вниманием дочери, снова перешла на беззвучную речь Мняйя.
«Капитан тоже не сделает этого, — безвольно уронив руки, выдала Уняйя. — А значит, позор неминуем!»
«Нет. Ты не допустишь этого!»
«О, Бездна! Как⁈»
«Повысь дозу настоя!»
«Я не вправе! Ты сама сказала: моя жизнь принадлежит посвященной семье, а это убьет меня!»
«Не сразу. На человеческий счет, в твоем распоряжении будет не менее пяти декад. После — да, верная и жалкая смерть. Но если улучшение не наступит в срок — приди ко мне, и я избавлю тебя от позора. А долг перед твоей посвященной семьей приму на себя. Все ясно?»
«Да, кровная родительница. Спасибо…» — разумеется, слова ее благодарности были искренними.
«А теперь застегнись — люди идут сюда!»
«Да, конечно…»
— Прошу прощения, что не яннское… — через какой-то десяток ударов сердца раздался в кают-компании голос капитана.
4. Изгой
Лагерь гуманитарной миссии, призванной, по возможности, облегчить потеряшкам-колонистам Кол-Шадда возвращение в галактическую цивилизацию, был разбит на берегу мелкой и узкой, но быстрой и шумной речушки в доброй полусотне килодулов от долины Пирамиды. Посадочная площадка, координаты которой нам любезно выдали на подлете с ялланского крейсера, а затем настойчиво подтвердили и с гохарского, представляла собой плоский край древнего лавового поля, круто обрывавшийся в прорезанную бурным водным потоком узкую расщелину. Вместить этот импровизированный космодром мог бы от силы пять-шесть средних размеров звездолетов — дальше, в сторону скалистого хребта, поверхность уже вздымалась неровными базальтовыми гребнями — но сейчас особой тесноты здесь не наблюдалось: компанию наша новоприбывшая «Ева» составила лишь паре небольших орбитальных катеров.
Впрочем, это было ровно на два орбитальных катера больше, чем мы рассчитывали застать на тверди со слов дазы Мняйи.
— Пятиместный разведывательно-десантный мини-бот Королевского флота класса «Купол-2», — с полувзгляда уверенно опознала один из них Дик еще из рубки. — Про второй точно не скажу, но скорее всего — что-то аналогичное ялланское.
— И какого падшего ордена они тут делают? — хмуро проворчала Ксен.
— Высадили кого-то, — констатировала очевидное девочка.
— Ученых? — обеспокоенно обернулся к ней Траш. — То есть мы что, опоздали?
— М-ня, ученых сразу забросили бы поближе к Храму, — высказалась Уняйя. — А там — сами видели, м-ня.
Ну да, перед посадкой мы как бы невзначай прошли над дремавшей в сумерках долиной Пирамиды и аккуратненько ее с орбиты просканировали: обнаружили лишь группу аборигенов, и то практически в предгорьях.
— Да и вместимость этих посудин для полноценных экспедиций маловата, — резонно заметила Аран.
— М-ня! — выразительно вторила ей фелида.
— Довольно гадать, скоро все узнаем, — проговорил я, поднимаясь из командирского кресла. — Вон к нам делегация топает! — со стороны лагеря к «космодрому» и впрямь уже спешили в полумраке трое. — Кстати, я как-то упустил: тут у них сейчас утро или вечер? — уточнил я у Брин.
— Утро, капитан, — доложила пилот.
— Отлично, — кивнул я. — Будет время хорошенько разнюхать, что здесь как! — согласно предварительному плану, свою вылазку к Пирамиде мы собирались совершить под покровом ночи.
— А можно будет пока искупаться? — догнал меня уже на пути к выходу из рубки вопрос Дик. — Внизу вон речка течет!
— Уточним у местных, — усмехнулся я. — Вдруг там злые черви водятся, как в гохарских королевских подвалах?
— В такой быстрой воде? Это вряд ли, — покачала головой юнга. — Но уточнить стоит, да, — рассудительно согласилась она.
— Спрошу, — с улыбкой обещал я девочке.
— Сама спрошу! — заявила та, проворно вскочив, прошмыгнув мимо меня и первой устремившись к трапу.
* * *
Помимо неугомонной Дик, к люку со мной спустилась Ксен — согласно должности, с документами на груз. Встречающих, как я разглядел еще на экране, тоже было трое. Двое заурядной внешности мужчин, один — витков этак под пятьдесят, второй — где-то сорока, оба в широких светлых брюках и клетчатых рубашках с подвернутыми рукавами, да и лицом друг с другом схожие — понятно, с учетом очевидной разницы в возрасте. И с ними… Не поверите! Я и сам сначала решил, что глаза мне лгут: фелида! Да-да, самая настоящая соплеменница дазы Мняйи с Уняйей, одетая в плотную, подпоясанную тонким витым шнуром белую тунику, достаточно длинную — почти прикрывавшую колени. Волосы кошкодевочки — сейчас темно-каштановые — были заплетены в дюжину тонких косичек, кончики серых треугольных ушек украшали забавные кисточки, пушистый хвостик — пожалуй, подлиннее, чем у нашей нынешней работодательницы и ее кровной дочурки — изящно загибался вокруг ног, словно для контраста обутых в тяжелые горные ботинки. Вот это сюрприз!
— Умеешь ты, Эйя, произвести впечатление! — с усмешкой бросил фелиде старший из ее спутников, по достоинству оценив наши опешившие физиономии — хотя, ясное дело, и неверно поняв причину охватившего нас оцепенения. — Я — Фарр, Фарр Гно иль Космо, тот самый парень, что пока за главного в этом дурдоме, — все столь же весело продолжил он, вразвалочку поднявшись к нам по трапу и протянув мне широкую ладонь.
— Капитан Васс иль Ев, — назвался я, пожимая ему руку. — Наш суперкарго,
