с этими подонками.
— Лезь наверх! — рявкнул второй мордоворот, сбросив мне верёвочную лестницу.
Мне пришлось приложить нечеловеческое усилие, я едва сдерживал крик, каждое движение отзывалось адской болью во всём теле. Как только я выбрался, боец подал мне руку и помог встать на ноги.
— Руслан Дёмин, собственной персоной, — улыбнулся боец. — А ты живучий.
— Где мои спутницы? — прохрипел я.
— В надёжно месте, — ответил боец и повёл меня на улицу.
Солнце обожгло мою кожу, мне пришлось снять рубашку и повязать ею голову. Начинался сезон засухи, выживать в такой период особенно сложно. Мне не хватало сил, я с трудом волочил ноги. Горячий воздух обжигал лёгкие, меня измучила жажда, пересохшие губы потрескались и кровоточили.
— Куда мы идём? — спросил я, уже не в силах сделать ни шагу.
— Хреново выглядишь чувак, — боец покривил губами. — На, попей.
Я вырвал из его руки бутылку с водой, опустошив до половины с облегчением выдохнул. До меня донёсся звук подъезжающих машин, вернув бутылку, повернулся в сторону трассы. Несколько внушительных внедорожников рассекая пустошь неслись к нам, вскоре они остановились в нескольких метрах от нас. Первым из машины вышел охранник, затем мой работодатель.
— Охренеть, — присвистнул Семён. — Вы что блять натворили? Я же сказал не бить!
— Босс, я не знал, — закончил боец. — Сам нашёл его таким.
— В машину его, — рявкнул Семён на своих людей. — Я скоро вернусь.
Я присел на заднее сидение джипа, откинувшись на спинку сидения, закрыл глаза. Мне уже казалось я на грани и не выдержу этой мучительной боли. Но, мне нельзя было умирать, я должен найти Амалию и спасти её. Вскоре вернулся Семён, присев со мной рядом, приказала водителю ехать.
— Столько лет мы с тобой вели дела, — сухим тоном начал он. — И вот сейчас ты решил меня кинуть?
— Никого я не кидал, — огрызнулся я. — Это ты вроде как решил избавится от моего поселения. Или может я что-то не так понял?
— Ты ёбнулся что ли? Это тебе Кира сказала? Нахрена мне твоя деревня с горсткой людей? Моя дочь ошиблась, речь шла не о тебе.
— Да что ты? — съязвил я.
— Мы хотим взять город, Ставрополь. И я собирался предложить тебе сделку.
— Что? — опешил я. — Ты спятил? Это не город а крепость. Это нереально.
— Для кого как, у меня там свои люди. Ты хочешь в долю? Если мы возьмём город, мы сможем жить нормально.
Мне казалось он сошёл с ума. Большие города усиленно охраняются, в них осталась цивилизация, существовал закон, и там нет места для таких как мы. Ставрополь один из таких городов, его обнесли забором высотой в пятнадцать метров, у ворот стояли танки. Семён глупец если думает, что сможет захватить эту неприступную крепость.
— Нет, я пас, — я не мог поддаться безрассудству. — Даже если ты возьмёшь город, вас разбомбят в течении суток. Мы изгои, наше место в пустоши. Для них мы падаль.
— Очень жаль это слышать, — сухим тоном ответил Семён.
Машина въехала в его поселение и остановилась у двухэтажного дома.
— Где они? — спросил я, покидая машину.
— Ты что влюбился? — с издёвкой спросил Семён. — Забыл свой предыдущий опыт в отношениях?
— Нет, — прорычал я. — Впрочем надеюсь и ты не забыл, чем всё закончилось. Где Амалия?
— Это зависит от тебя. Хочешь получить девку живой, придётся пойти мне на уступки.
— Я подумаю. А сейчас я бы хотел принять душ и поесть.
— Разумеется.
Семён, похлопав меня по плечу, подозвал девушку, отдав распоряжение, попросил отвести меня наверх. Два бойца последовали за нами, как только я вошёл в комнату, они остались за дверью. Осознавая своё положение, я решил выждать время, скинув с себя одежду пошёл в душ. Закончив мыться, нашёл аптечку в ящике тумбочки, обработав раны, вернулся в комнату. На кровати лежала чистая одежда, хмыкнув я быстро оделся и спустился вниз.
— Выпьешь? — спросил Семён.
— Ты не тронешь моё поселение? — перешёл я сразу к делу. — Получается, ты отдашь мне территорию, на которой я стану единоличным лидером. Взамен ты хочешь моих людей?
— Стол накрыт, ты вроде голоден, — Семён жестом пригласил меня в столовую.
Я обалдел при виде изобилия блюд на столе. Эти люди грабили поселения и жировали в то время, когда другие умирали.
— Так чего ты хочешь? — терял я терпение.
— Ты должен дать мне слово, — ответил Семён, присев за стол. — Тебе я верю, ты честный мужик.
— Ещё бы, — хмыкнул я и приступил к еде.
— Я немного разозлился, и пошумел в твоём поселение. Но! — быстро добавил он. — Там уже навели порядок. Без обид. В качестве жеста доброй воли, — он щёлкнул пальцами. — Тебе подарок.
В столовую вошли обнажённые девушки, выстроившись вдоль стены, посмотрели на меня. Мне стало как-то не по себе, я не любитель рабской любви, предпочитаю по взаимному согласию.
— Убери, — проворчал я. — Мне это не нужно.
— Как знаешь, — фыркнул Семён и девушки тут же удалились.
— И сколько мне здесь торчать? — продолжая набивать живот вкусной едой спросил я.
— Столько, сколько нужно. Если ты сыт, тебя отведут в комнату.
— Да, пожалуй, — я поднялся, схватив тарелку накидал в неё еды и пошёл к выходу прихватив бутылку водки с бара.
Два мордоворота проводили меня к самой двери, запустив меня в комнату, закрыли её на ключ. Поставив тарелку на столик, я замер на месте, заметив в углу тонкий силуэт.
— Ты вернулся за мной, — прозвучал её нежный голос. — Спасибо.
— Ты как? — я подскочил к ней. — Они тебя не трогали?
— Нет, но могут, — Амалия прижалась ко мне. — Сделай, то, что он просит.
Я понимал почему она здесь, Семён знал, как на меня надавить. Он не зря напомнил мне о прошлом, намекнув на будущее. Амалию постигнет та же участь, если не хуже. Она прижималась ко мне теснее, и я не выдержал. Срывая с неё одежду осторожно положил на кровать, и жадно впивался в её нежный ротик. С её губ срывались стоны, обхватив рукой её маленькую упругую грудь я стал покрывать её тело поцелуями. Она свела меня с ума, я не нашёл в себе силы остановится, её кожа пахла цветами от чего у меня окончательно помутился рассудок. Пришёл я в себя от её протяжного стона, затем она вскрикнув замерла.
— Что? — я в ужасе уставился на неё. — Только не говори…
Я не мог поверить в происходящее, она был ещё невинна.
— Только не останавливайся, прошу, — взмолилась она.
Даже если бы я мог, то не стал бы этого делать. Я снова любил её, но уже более сдержанней, и
