больнице лечить странно.
Целый день я провалялась в палате, не находя себе места, мечтая об одном – увидеть того самого врача, который принимал меня, и убедиться, что он померещился мне. Не сам врач, конечно, у самого врача, между прочим, имелись фамилия, имя и отчество, штамп и подпись, а его внешность и то, что я почувствовала, когда он медленно и аккуратно… осматривал меня.
Всё случившееся точно было плодом моего воображение. Результатом телесного голода, и речь не столько о сексе, сколько об обычных прикосновениях, дефицит которых я испытывала последние несколько лет, даже живя с Родионом. Он прикасался ко мне только перед тем, как заняться непосредственно сексом, вне этого процесса тщательно избегал телесного контакта.
Потом-то я разобралась, что к чему, когда проанализировала случившееся. До этого даже не замечала, как не замечала, что соскучилась по человеческому теплу, пока этот волшебный доктор не прикоснулся ко мне.
Однако всем известно, что волшебных докторов не бывает, если это не романтическая комедия, а лучше порно-фильм, так что мне необходимо было убедиться, что врач мне почудился. Померещился. Был просто миражом.
Заводят же дети от одиночества воображаемых друзей, а я вот… завела себе на несколько минут воображаемого доктора.
– Так что, твой Егор и правда существует? – выпалила Марина первым делом, когда ввалилась ко мне в палату с огромным полиэтиленовым пакетом-майкой с вещами, которые она привезла по моей просьбе.
– Конечно, – не моргнув глазом в очередной раз соврала я.
– С ума сойти… – пискнула Марина, не сводя с меня глаза. – Мы все думали, ты страдать будешь, а ты – оп, и в дамках!
– Было бы по кому страдать, – махнула я небрежно рукой.
По Родиону что ли? Нет, я, конечно, страдала, переживала, заламывала руки пару раз, вон, получила растяжение, когда пыталась напиться и забыться – чем не страдания-то, но больше меня волновала перспектива жить ближайшую пару лет в квартире с Чешской стенкой. На новую мебель, тем более ремонт, деньги ещё надо накопить.
– Если сравнивать с этим твоим Поздняком, то конечно, – зашептала, истово кивая, Марина, косясь на соседок по палате.
Одна спала, уткнувшись в стену, другая лежала в наушниках, третья куда-то вышла.
– Кем? – опешила я.
– Да травматологом твоим. Я в холле отделения посмотрела фотографии врачей на стенде, там и Егор твой есть. Поздняк Егор Вячеславович, вернее. Один в один, как ты описывала.
– Да? Не заметила… – буркнула я. – Стенда не видела, – тут же поправила саму себя.
– Зачем тебе стенд, – захихикала Марина, – когда у тебя оригинал есть, лапай, сколько душе угодно.
Вдруг дверь в палату распахнулась, на пороге возник вчерашний врач. И нет, он не был плодом моего воображения и следствием недолюбита. Он был воплощением всех тайных сексуальных желаний женщин всего мира.
– Дамы, приготовимся к осмотру, – заявил зашедший и посмотрел на меня в упор.
Я же посмотрела на бейдж на его груди, гласивший, что ни я, ни Марина не сошли с ума. Мой придуманный чудо-юдо-травматолог действительно существует, мало того, он кандидат медицинских наук, и зовут его Егор Вячеславович Поздняк.
Интересно, каковы шансы на кубики и… всё остальное тоже?
Глава 5
Маринка вытянулась рядом с моей кроватью, уставившись на вошедшего. Если бы я могла, тоже изобразила бы сексуального суриката в дозоре, но реальность сурова – одновременно стоять на одной ноге, покачиваясь от лёгкого головокружения, и выглядеть сексуальной красавицей, в моём случае, невозможно.
Особенно в том, что привезла мне Марина. Нет, она честно старалась найти в закромах своего гардероба халат большего размера, чем свой, как и ночную сорочку. Проблема в том, что Марина – гордая обладательница почти нулевого размера груди – сисичек, как ласково подстёбывал её Сергей, – а мои «красотки» были третьего размера, и то когда я худела, случалось же это со мной нечасто. Последний раз аж три года назад.
Сами понимаете, как на мне сидело то, что Марина называла «кимоно» и утверждала, что оно просторное. Благо, талия у меня от природы была тонкая – хоть один плюс в моей развалившийся жизни, – пояс завязала без труда, а вот то, что сверху и, подозреваю, снизу сзади выглядело… откровенно заметным.
– Изюмова, – сказал порно-доктор, посмотрев на меня в упор.
Потом перевёл взгляд на Марину, рот которой приоткрылся, не сексуально или призывно, просто челюсть держалась каким-то чудом, чтобы не упасть под ноги моему Егору.
Ну как «моему»… впрочем, почему бы и нет? В конце концов, это я его выдумала, значит, мой!
– Я, правда, живой, – негромко сказал Егор Вячеславович, слегка нагнувшись, глядя с улыбкой на Марину.
– Ага, – пискнула Марина.
Выскочила из прохода между кроватями, где стояла до этого, просочилась в дверь, вспомнив про конфиденциальность общения врача с пациентом, если таковая существует в палате на несколько человек.
– Итак, – посмотрел на меня Егор Вячеславович, вернее, Егор, а точнее – мой Егор. – Изюмова… Елена Константиновна. Как себя чувствуете? Жалобы, пожелания?
Жалоб у меня не было, пожелание нашлось. Бесцеремонно пришло и нагло заявило о себе. Совершенно невыполнимое желание, из разряда «получить приглашение в Хогвартс» или «похудеть на три размера так, чтобы грудь не пострадала».
Но ведь не заявишь о нём доктору, пусть он и порно-травматолог, мною же и придуманный.
– Нет, – ответила я, уставившись куда-то в район грудной клетки Егора Вячеславовича, а после совсем-совсем случайно – на живот и то, что пониже.
Мне же не могло это показаться? Или могло? Если я смогла придумать собственного порно-доктора, то почему бы не добавить и этот штрих внушительного размера?
– Голова кружится? – начал задавать уточняющие вопросы Егор Вячеславович. – Болит? Тошнота, рвота?
– Нет, – отчиталась я, внутренне сморщившись от прозы жизни.
За несколько секунд, которые Поздняк Егор Вячеславович своей бесподобной фактурой находился рядом, я успела мысленно не только познакомиться поближе с тем, что мне померещилось – или всё-таки не померещилось? – но и выйти за него замуж, переехать в его загородный дом и родить ему парочку симпатичных, послушных детишек. Девочку и мальчика. Сразу
