восстановили, и клепают себе.
— Выходит сами себе сук подрубили? — спросил я, вспоминая как мы ещё тогда, в первое посещение города, задавались вопросом происхождения патронов и оружия, но так и не пришли к общему знаменателю.
— Выходит так. Но я не об этом хотел поговорить, — Клаус стряхнул пепел, и посмотрев на меня снизу вверх, отошел на шаг назад, — с его ростом задирать голову на мои почти два метра, было не слишком удобно.
— А о чём? — поинтересовался я.
— Не найдя искомого после уничтожения оружейников, те силы, скажем так, почему-то решили что к поставкам оружия и боеприпасов причастна наша община. Не знаю, кто и чего им напел, но они решили нас найти.
Клаус надолго замолчал, затянулся пару раз, и докурив, потушил окурок прямо о стену.
— Ну и? — напомнил я о себе.
— Ну и нашли. — понурился он. — Сегодняшняя разведка это чётко показала. Отсюда и исчезновение наших ребят. Их не трогали когда они выходили, дожидались когда пойдут обратно, и перехватывали.
Слабо представляя расстановку сил в городском анклаве, я не мог проверить, правду говорит Клаус, или врёт. Но, по сути, это ничего не меняло. Даже знай наверняка, что он обманывает, предъявить я ничего не мог, не в том положении находился.
— Нас почти окружили. — продолжил он, — атаковать пока не решаются, силы копят, или измором хотят взять. В лучшем случае замкнут кольцо, и будут мариновать до весны.
— Печально конечно, но мы то, чем можем помочь?
— Можете. — Клаус достал пачку сигарет, покрутил её в руках, и снова убрал в карман. — Нет, воевать за нас я не прошу, с этим мы сами как-нибудь разберёмся.
— Тогда что?
Клаус опять задумался, и когда я решил его поторопить, поджав губы, ответил.
— Нужно эвакуировать детей.
— Детей? — Готовый к любой просьбе: Разведать чего-то, бомбу сбросить, бойцов перебросить. Я никак не предполагал что он заговорит о детях.
— Да, всех кому меньше четырнадцати. Если получиться, то ещё и стариков.
— А женщин?
— Не надо.
— Но они же...
— Наше общество не делится на сильный и слабый пол, если ты об этом. Женщины охотников воюют наравне с мужчинами, а иногда даже более успешно. Главная проблема — это дети и старики. Наше будущее, и наш опыт. Без них мы никто. — Клаус посмотрел на меня в ожидании ответа, но я промолчал, и он продолжил.
— У нас есть вторая база, отсюда почти в пятидесяти километрах. Мы давно готовились к такому сценарию, но думали что времени для переезда ещё достаточно.
— И туда нужно перевезти детей?
Клаус молча кивнул.
— Много? — в уме я уже прикидывал, сколько могу взять перегруза.
— Почти две сотни, плюс стариков человек восемьдесят.
От такой цифры я чуть не подавился. Ладно пару рейсов сделать, а тут, даже если набивать как килек в банку, придётся раз пятнадцать летать. И всё это под огнём.
— Боюсь ты переоцениваешь возможности кукурузника. Ведь это не Боинг, а обычный фанерный биплан! Его после первого же рейса собьют, ты это понимаешь?
Будь возможность, я бы прямо сейчас загрузил всех наших, и свалил куда-нибудь. Пусть на полянку, но главное отсюда подальше.
— Не собьют. — отмахнулся он, — на время эвакуации мы пробьём коридор, и сделаем так чтобы по самолету не стреляли.
— Мне нужно подумать. Мы вообще-то хотели завтра до станицы слетать...
— На это нет времени. — отрезал Клаус, показывая что эта тема закрыта. У него даже голос изменился. Разом слетела вся благожелательность радушного хозяина, выпуская наружу сущность того, кем он на самом деле и являлся — жёсткого, и нетерпимого диктатора.
— К шести утра мы зачистим коридор, так что будь готов. — холодно произнёс он.
Понимая что спорить бесполезно, я надеялся что до утра успею что-то придумать, ведь план который он предлагает, совершенно невыполним. Достаточно одного пулемётчика на любой крыше в радиусе полутора километров, и всё, финита ля комедия — никто и никуда не летит.
— И как долго вы сможете его удерживать? — старательно отводя взгляд, уточнил я.
— Постараемся как можно дольше, но тут уже сам понимаешь... Человек предполагает...
— А господь располагает. — закончил я начатую фразу. — И всё же?
— Пока не стемнеет, точно удержим. Не переживай. — чему-то усмехнулся он, и прикурил очередную сигарету.
— А как же мои? Их я смогу вывезти?
— Сможешь. Но только в последнюю очередь. — осветив лицо зажигалкой, зыркнул глазами Клаус.
— Нет, так не пойдет. Я не подпишусь на это, можешь меня прямо сейчас пристрелить. — решительно отказался я, понимая что шансы, на то что удастся вывезти всех, минимальны.
Какое-то время, играя желваками на скулах, Клаус молча буравил меня глазами.
— Хорошо. По одному вашему с каждым рейсом. — наконец разродился он.
— Двое. Двое на рейс. — автоматически, даже не успев обдумать, выставил я встречное условие.
И он согласился, но с оговоркой.
— Как скажешь, но твоя жена полетит последней. — сухо произнес Клаус.
Понимая что дальше он торговаться не станет, и это максимально возможные условия, я отступил от стены, и спустившись на пару ступеней ниже, ответил.
— Хорошо. Будь по твоему. Могу идти?
Клаус кивнул, я пошёл вниз, и уже возле двери, он вновь меня окликнул.
— Постой.
Я замер.
— Ещё до нашей первой встречи, я знал что ты будешь управлять железной птицей, и поможешь нам в трудную минуту.
Обернувшись, я посмотрел на него, и не узнал. Почерневший, осунувшийся, сгорбленный. Его будто подменили. Вместо здорового мужика передо мной стоял худой старик весьма преклонного возраста, и, кажется, даже слегка подросший.
Я с силой сжал веки, проморгался, и прищурившись, посмотрел на него вновь. Нет, похоже, просто показалось. Переутомился наверное, да и темно тут, лампочка, вон, еле тлеет.
— Так и произошло. — дождавшись когда я приду в себя, продолжил Клаус, — А теперь, если тебя это успокоит, я знаю что ты выполнишь предначертанное, и мы продолжим наше плодотворное сотрудничество.
— Чего? — переспросил я, в глазах опять расплылось, а когда развиднелось, Клаус уже исчез,
