из-за туч.
Мы, в клубок сплетаясь с миром луга,
Как с ума сошедшие давно,
Пляшем танец радости друг с другом.
Веселит луна нас, не вино.
Опять идём к костру, где угли красным светом
Нас освещают вновь, их свет несёт покой.
Костёр встречает нас с ласкающим приветом,
И я ему шепчу: «От злых людей укрой».
Дыханье уловив, где просьба прозвучала,
Костёр мне подмигнул задорным огоньком.
И лица, берег, лес и лодка у причала –
Всё для меня тотчас окрасилось теплом.
Влечёт темнота реки,
Теченьем своим играя.
Уснули давно мальки,
О нас не подозревая.
В серебряный блеск воды,
Мы, в лодку забравшись, смотрим.
Рисуют реки черты
Другого берега контур.
И вот опять к костру притягивает взгляд.
Рукою отыскать пытаюсь наугад
Полено, чтоб костёр ещё сильней разжечь.
Мы сбережём его, он сможет нас сберечь.
От пламени его исчезнет скуки тень,
И потому нам с ним сидеть совсем не лень.
Пусть дым мешает нам – мы от него сбежим.
Смотрю в огонь – мой взгляд прикован, недвижим.
Улыбнись!
Улыбнись! Пусть улыбка осветит твой лик,
Пусть глаза золотятся лучом от восхода,
Пусть плывёт над тобой изумляющий миг,
И растянется пусть до размеров он года.
Улыбнись! И тебе улыбнётся трава,
Облака улыбнутся и синее небо.
И растает вокруг беспросветная мгла,
И исторгнет земля запах ласки и хлеба.
Хохочи! Чтобы ветров в тебе кутерьма
Закружилась, наполнив свободой твой разум.
Из бокала пей хмель без заминки, до дна,
Чтоб тебя охватил жар, тревожащий сразу.
Обними тех, кто мил.
Жизнь – весёлая шутка,
Даже если твой пыл
Разлетится в минутку.
Слёзы лить не спеши.
Лучше всех рассмеши,
Улыбнувшись задорно
И ничуть не притворно.
Улыбнись! И вокруг зазвучит перезвон.
Он наполнит собой воздух, дерево, дом.
Улыбнись. Грусть сбежит, испугавшись тебя.
И откроешь ты мир, новый мир для себя.
Осени ливень
Небо как серый платок –
Вчера было синим.
Это последний итог –
Осени ливень.
Скоро наступит зима.
И снег зашуршит.
Шапкой укутав дома,
Он день серебрит.
Осень пока на дворе.
И жёлтые листья
Платье соткали земле
И красные кисти.
И изумрудный ещё
Цвет не погас.
Нам разноцветный ковёр
Радует глаз.
Но всё же чувствую я:
Скоро погаснет
Яркий ковёр на земле,
Исчезнет праздник.
Как синева в небе вдруг
Сменилась серым,
Так и внизу всё вокруг
Станет бесцветным.
И будет всё угасать,
Пока вдруг нежданно
Снег не раскрасит собой
В цвет постоянный
Землю, деревья, дома,
Если, конечно,
Радость захочет зима
Сделать нам, грешным.
Снова тогда станет день
Светлым и чистым,
Кровь затанцует в сердцах
Пламенем истым.
Что ж, пусть сереет земля,
Подёрнувшись грустью.
Жизнь не обманет меня
Временной сутью.
Радость и в серости дня
Найти я смогу.
Пусть не тоскует земля:
Я тепло сберегу.
Про то, что текло, про стекло и про землю
Блестит стекло.
За ним – ещё стекло.
И небо протекло
Дождём на землю
И, подобравшись, в лужи затекло.
И по моей щеке слеза стекла,
Как капелька дождя по плоскости стекла,
Укутав серой дымкой землю.
И всё текло:
Текли вода и дым.
Текли печаль и скука,
И разлука.
Текли трава, дорога и пустырь.
Текла любовь,
За нею – чья-то мука.
Стекло стекло в ладонь слезой стеклянной
И превратилось в шарик оловянный.
Упал тот шарик на пол деревянный,
Холодным став, от горечи устав.
Всё.
Лебедь
Умирал на камнях белый лебедь прекрасный.
Угасал его взор, был что некогда ясным.
И в конвульсиях он содрогался волной.
Шёл из клюва его то ли хрип, то ли вой.
Крылья сломаны, лапы на коже висят.
А глаза умирать, умирать не хотят.
Перья в сгустках запёкшейся тёмной крови.
Трепетало дыханье до самой зари.
А когда засветился над морем восток,
Лебедь вскрикнул и тут же навеки умолк.
А в застывших глазах солнца луч догорал:
Так из мира теней лебедь к свету взывал.
Мой мир
Во мне играет музыка. И строчки
Проходят вереницей пред глазами.
Я ставлю запятые или точки,
Порою омывая их слезами.
Я в звуках нахожу игру сомнений,
Покой в них нахожу и страсти бури.
Живу в пространстве я стихотворений.
И этой жизни фоном служат будни.
Фантазии и внешняя реальность,
Сплетаясь, увлекают мой рассудок.
Банальность рядом и оригинальность
Составят бесконечность моих суток.
Мой мир наполнен рифмами и ритмом.
Что дарят мне разнообразья радость.
Житейским дать отпор помогут битвам
И выразить полнее страсти сладость.
Кактус
На подоконнике маленький кактус,
Насупленный и колючий.
Я говорю ему: «Кактус, а, кактус,
Ты почему такой злющий?»
Он исподлобья глазами сверкнул
И отвечает, вздыхая:
«Ветер сквозь щели сон мне надул,
О дальних краях напевая.
Жёлтый песок там волна́ми лежит,
Солнце лучей не жалеет.
Ветер по во́лнам тем вольно бежит.
То страшно пляшет, то веет.
Все мои предки там росли,
В этой безмерной пустыне.
Дальние родичи не отцвели,
Корни сплетая, доныне.
Кактусам так хорошо в том краю
К солнцу тянуть свои шеи.
С виду угрюмый, внутри я горю:
Нет даже шанса верить,
Что попаду я в родимый край.
Тесно ютиться в плошке.
Горстка земли – отведенный мне пай,
И не прибавить ни крошки.
Корни немеют в вечном плену,
Скорчившись, словно от боли.
И лишь тогда, когда я усну,
Сон переносит на волю».
И замолчал бедный кактус мой,
Вновь погрузившись в думы.
Нежная ткань за колючей щекой
Скрылась со вздохом шумным.
Мне день разбил твой торопливый шаг
Мне день разбил твой торопливый шаг.
Спешишь уйти, как будто будет легче
Без этих встреч. И кажется, что враг
Сейчас ты мне. Твой голос звенит резче.
Он давит звук пронзительностью слов,
Спешит обидой сковырнуть мне душу.
Он превращает в жалкий лепет снов
То, чем мы жили. То, чем жили, душит.
А я молчу, не в силах удержать
Ни слов поток, ни шаг твой торопливый.
Мне слёзы в горле не дают дышать,
А сердце ритм терзает терпеливый.
Сказал, как ткань живую разорвал.
Мне боль сковала тело, мысль
