Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Ведь нужно показать товар лицом.
Впрочем, я излишне жестока к ним. За красивой оберткой часто скрывалось неприглядное содержимое или настоящая трагедия. Если сравнивать, в Хине такие женщины не покидали кварталов с домами развлечений, дабы не смущать почтенную публику. А в драконьем царстве эти дамы пользовались свободой передвижения и занимались искусствами.
Вот одна из них проехала, сидя боком на покладистой лошадке. Местные жители с любопытством и без осуждения смотрели на невиданную красоту. Да, люди здесь другие…
Проходя мимо лотка торговца фруктами, я купила спелую мушмулу[3]. Зачем я это сделала? Я была сыта и проголодаюсь только на обратном пути от господина аптекаря.
Мне вдруг подумалось, как обрадуется угощению Шелковый Гром, который уделял все свое время обучению «Десяти премудростям».
На мое лицо сама собой просится улыбка. Брат, мой милый брат… Я в нем души не чаяла, как и он во мне. Ему все равно, что мы не были рождены равными. Он меня в обиду не давал.
– Я выдам тебя замуж за лучшего лиса, твои дети тоже будут лисами. Никто и никогда их не упрекнет, – говорил он, сжимая кулаки, если вдруг мне случалось терпеть унижения.
Пусть другие лисы и смирились, что я стала частью клана, но на деле не слишком радовались и при случае старались дать мне это понять.
Я их не осуждала. Они такие, какие есть. А я – это я.
Даже крашеные и черные, как тушь, волосы не могли скрыть, что я другая. Кем же был мой отец? Почему он оставил меня и мать? Если бы я знала…
* * *
Я забрала аккуратные свертки с минеральными и растительными красителями у господина аптекаря и сложила их в сумку.
– Негашеную известь неси отдельно. Будь осторожна, – протянул он мне сверток, обернутый для сохранности в несколько слоев плотной бумаги из тутовника и перевязанный бечевкой.
– Да, господин, – поклонилась я, принимая покупки.
По пути обратно я сделала крюк к горе Семи Камней. Я быстро управилась, так что у меня было время полюбоваться на нечто прекрасное.
На отшибе, за городской чертой, как и положено, не близко, но и не далеко от добропорядочных жителей располагался дом развлечений, где обитали куртизанки.
По дороге я поднялась на холм, чтобы обзор стал лучше. Теперь все было как на ладони.
Двор – самый обычный, как в клановом доме, но часть стены оказалась очень низкой, с рост человека, а с другой стороны стеной служила длинная постройка. Наверное, то было помещение для слуг или караула.
В центре располагался изысканный дом с четырехскатной крышей, стоящий на небольших сваях, чтобы в сезон дождей не намокал пол. Крыша крыта нарядной красно-бурой глиняной черепицей, а не сколотым сланцем. Бумага в окнах и дверях всегда была новой и бело-кремовой, как яичная скорлупка, а деревянные опоры и стены блестели от лака, защищавшего от непогоды.
Во дворе располагался маленький сад с прудом, а в центре – большая площадка, мощеная камнем. Малая площадка была посыпана песком, но в сухую погоду там стелили войлочные покрытия.
Если дом был так красив, то насколько же прекрасны его обитательницы? Я постелила на камень платок, уселась поудобнее и приготовилась наблюдать за их появлением.
Вот стайка изящных красавиц в сопровождении наставницы выпорхнула наружу и направилась к площадке. В стороне уже рассаживались и пробовали свои инструменты музыканты.
Гнусавое звучание цитры, завывание флейт и удары барабанов и цимбал[4] возвещают, что начинается танец. Я знаю эту музыку.
Девушки движутся синхронно, руки и корпус изгибаются в точно выверенных, неспешных движениях. Накладные рукава, которые крепятся на запястьях, взлетают и опускаются, то прикрывая лицо, то уподобляясь крыльям птиц.
Когда танцовщицы подхватывают юбки, видно завуалированное приглашение, и бедра легко движутся из стороны в сторону. Как вода, как волна…
Они кружатся, и юбки вращаются вокруг. С того места, откуда смотрю я, кажется, будто танцуют живые цветы. Головы, увенчанные свернутыми косами из накладных волос, подобны венчикам гигантских камелий[5], пионов и лотосов.
«Куртизанка подобна цветку. Двигайся, как цветок. Сиди изящно, как цветок. Говори, как цветок. Танцуй, как распускающийся цветок».
В какой-то момент я встала и тоже начала танец. И пусть мое платье не такое роскошное, движения не уступают им. Кисти рук в нужный момент словно толкают воздух, и, кажется, вот-вот взлетят ввысь рукава. Руки медлят, а ноги движутся в такт музыке.
Наконец после коды музыка обрывается, и я сгибаюсь в поклоне одновременно с танцовщицами.
Сзади раздается шорох, и я резко оборачиваюсь.
– Что ты здесь делаешь? – резко спрашивает офицер городской стражи.
* * *
Вздрогнув от неожиданности, я в целом не подала виду, что испугалась. Конечно, ведь я не сделала ничего преступного или предосудительного. Что такого в том, чтобы наблюдать за танцем?
– Прошу меня простить, господин, – поклонилась я, приветствуя его, и лукаво улыбнулась. – Я наблюдала за танцем Уплывающей Воды. Необыкновенно красивое зрелище, не правда ли?
– Ты не только наблюдала, – резко оборвал меня офицер. – Назовись. Кто ты? К какому двору приписана? Ты служанка?
– Меня зовут Маленький Цветок. Я служу по найму у госпожи Драгоценной Шпильки в ее мастерской, – ответила я, тем самым подчеркнув, что не рабыня.
– Вот как? А куда ты сейчас направляешься? – спросил он.
«А куда направляетесь вы, господин офицер? Что вы здесь делали, в месте, куда мужчины приходят с определенной целью?» – подумала я.
Ну а вслух сказала:
– Я как раз собиралась вернуться в мастерскую. Думаю, хозяйка меня уже заждалась. Прошу меня извинить…
Я снова поклонилась, на сей раз ниже, и развернулась, однако он задержал меня.
– Стой. Я тоже возвращаюсь в город и провожу тебя. Негоже молодым девушкам бродить в одиночестве, – сказал он.
Подхватив свертки, я последовала за ним, едва успевая подстраиваться под быстрый шаг офицера. Он это заметил и пошел гораздо медленнее, чтобы мне было удобнее.
Я украдкой разглядывала офицера. Он оказался выше меня на целую голову, хоть я и не была низкой. По тому, как он двигался, было понятно, что мужчина в отличной физической форме. Меч на поясе внушал невольное уважение.
Волосы он убирал в высокий узел, скрытый шелковой шляпой с широкими полями, которые при случае могли защитить от непогоды. К жестким полям крепились красные лаковые бусы. Одеяние – темно-лиловое с черным, как у всех стражников.
У него было открытое, с правильными чертами лицо. Брови густые, но ровные и аккуратные, полукружьями над большими карими глазами. Нос длинноватый, но для мужчины вполне годный,
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
