меня уговорили выступить с этим докладом? Научный секретарь нашего общества, прочитав текст доклада, отозвалась о нем с одобрением и большим интересом. Попросила подготовить к нему презентацию. «Ты – наш Чехов в юбке!», – воскликнула она в ответ на мои извинения по поводу того, что текст, возможно перегружен литературными сравнениями. – «Очень интересно получилось и по форме, и по содержанию. Очень своевременно».
Как раз последнее вызвало большие сомнения у членов комиссии, но Марине удалось убедить их включить доклад в программу. Я же, ободренная ее похвалой, примчалась в столицу на крыльях вдохновения, не подозревая, что все будет совсем не так легко и просто.
К дому я шла пешком, с намерением прогуляться по московским улицам и переварить происшедшее. Один из коллег, присутствовавших на конференции, вызвался составить мне компанию. Его заинтересовало мое выступление. Сам он давно работал над этой темой, но немного в другом направлении.
Погода испортилась, стало прохладно и ветрено. Мы укрылись в небольшом кафе на Чистых Прудах. Он задавал мне какие-то вопросы, внимательно слушал мои рассуждения. Я, вдохновленная его интересом, выплескивала то, чем мне хотелось поделиться сегодня со всем Миром. Потом у меня сильно разболелась голова. Евгений решительно взял мою руку и начал массировать какую-то точку. Он ведь «занимается профессионально восточными единоборствами и знает в этом толк». От его прикосновений мне стало еще хуже, резкая боль сдавила виски, к горлу подступила тошнота. Мой спутник вызвал такси и, суетливо попрощавшись, вышел из кафе, бормоча что-то вроде «кажется, я немного перестарался». И это тоже был «пазл» общей картины. Важное звено.
И тут, как на зеленый свет светофора, в голову хлынули воспоминания о тебе…Ох, сколько их скопилось у «стоп-линии»! Они такие разные, но все одинаково тусклого серого цвета. И их вязкий, липкий поток вскоре поглотил меня целиком. Я даже не пыталась вынырнуть на поверхность и от этого мой страх превратился в Ужас, в ночной кошмар. Тревога переросла в панику, от которой не было спасения.
Я судорожно хватала телефон и строчила сообщение за сообщением. К моему удивлению, ты ответил. Но легче мне не стало. Мой страх получил очередную дозу переживаний и разгорался с новой силой. Все опять пошло по кругу.
Я набрала твой номер. Изображая полное спокойствие и беззаботный «щебет», попыталась рассказать тебе о том, как хорошо живется свободной, предоставленной себе, востребованной женщине. Но это меня не убедило и не успокоило. Тебе это было просто неинтересно. Ты просто вежливо пытался поддержать беседу.
Понимание, что это была не обычная простуда, окончательно пришло под утро. Специалиста, который мог помочь мне в данной ситуации, не оказалось в городе. Что ж, придется поднапрячься и помогать себе самой. Но как? Поначалу все казалось элементарно просто. На деле обернулось полным бессилием перед настигшим меня стихийным бедствием.
Бессонные ночи. Когда внезапная волна паники подбрасывает тебя на кровати и ты бежишь из дома, не отдавая себе отчета в том, куда и зачем ты бежишь. Многочасовые прогулки и разговоры о тебе с подругой. Просто чтобы не быть дома, где подстерегает одиночество и страх. Иногда, возвращаясь с прогулки, открыв дверь квартиры, я тут же захлопывала ее обратно, будто мне в лицо ударила взрывная волна воздуха, пропитанного моими ночными кошмарами. Судорожно начинала читать молитву и снова шла гулять. Бесконечные хождения по улицам выматывали, и это давало возможность немного поспать днем.
Постепенно я опускалась на самое дно. Из здравых мыслей в мозгу пульсировала лишь одна: «Вот она – точка невозврата! Или ты сейчас оттолкнешься ногами от дна и выплывешь на поверхность, или тебе конец! И никто не в силах тебе помочь!»
Что послужило той опорой, тем островком твердой почвы, от которого оттолкнулись тогда мои ноги? Наверное, это была мамина любовь и вера в меня. Всемогущая молитва матери подняла мое тело со дна бездны и подтолкнула вверх, на свежий воздух. И мучительно долго, шаг за шагом, мне пришлось преодолевать себя и посланное мне свыше испытание. Используя все известные мне способы и, находя новые, и анализируя, анализируя….
Теперь я до самых мельчайших подробностей понимала и чувствовала состояние тех, кто обращался ко мне за помощью. Я прошла через это сама, все круги без исключения, в самой изощренной форме. Теперь я точно понимаю как помочь максимально быстро, не тратя время на снятие внешних симптомов и проявлений. Я точно знаю что можно справиться с проблемой любой сложности. Мне больше неведом страх!
Вот теперь можно публиковать доклад. Он готов. И я больше не сомневаюсь, и не думаю о том, кто его будет читать, и как его воспримут. Я написала уникальный труд и его услышат и поймут те, кому это так необходимо сейчас.
«Мама!..
Мама, я не хотел твоих слез…»
6. Now I`m here (Теперь я здесь)
«Вот я стою здесь
Осмотрись, но ты не увидишь меня
Теперь я здесь, теперь я – там…
Я просто… новый человек»
Удивительно приятное ощущение, что у меня каникулы! Можно спокойно, никуда не торопясь, выпить пару чашек кофе с круаcсанами. И это не в холодном городском кафе, не дома на ходу, собираясь на работу. Нет. На веранде тихого семейного отеля. Радуясь утреннему морскому бризу, ласковым лучам южного солнца и просто возможности побалдеть вдали от всей этой суеты, которую мы называем жизнью.
Я люблю Корфу, этот покрытый зеленью волшебный остров. Исцеляющий тело и душу. Кажется, я даже мурлыкаю от удовольствия. Такое я могу позволить себе нечасто… Целых десять дней свободы, наслаждения каждой минутой отдыха, лени! Здесь, в тихой рыбацкой деревушке никто не знает кто я. Не трезвонит ежечасно мобильник. Нет сообщений от моего менеджера Андрея. Нет плана встреч, выступлений, расписания командировок. Сегодня я в Москве, завтра – в Париже, через неделю – в Терревьехе. Я здесь… Нет, я уже там… На полдня заскочить домой чтобы привести себя в порядок и поменять вещи в чемодане – это нормально.
Солнце начинает припекать правую щеку. Пора идти плавать пока еще не слишком жарко. Я поднимаюсь из-за стола и иду в номер чтобы переодеться.
На берегу пока еще нет никого. Море спокойно. Я всегда теряюсь, когда слышу вопрос: «Сколько ты можешь смотреть на море? Что в нем меняется?» Я могу любоваться им бесконечно долго. Столько, сколько мне позволяет время. Оно всегда разное. Оно живет и меняется ежеминутно.
Жаль, что здесь, на Корфу я не вижу дельфинов. Только стайки разноцветных рыбок
