в глубокий поцелуй.
От неожиданности я почти потеряла равновесие. Одна горячая рука легла мне на талию, другая — на затылок, и пальцы зарылись в стянутые в хвост волосы. Теперь уже я застыла в напряжении и бездействии, но я не могла уступить инициативу так легко. В мгновение ока оказалась верхом на нём, прижалась к его горячей мощной груди.
Эти горячие губы не отпускали меня ни на миг, но позволяли безраздельно властвовать над его ртом. Мурашки побежали по телу, ароматы трав и лаванды смешались с теплом мускуса. Сердце грохотало в висках до головокружения.
Подсознательно я ожидала, что Синеглазка попытается меня перевернуть и крепче сжимала его бёдрами, но он не пытался. Его руки были очень мягкими и поддерживали, в поцелуе он позволял мне практически полностью вести.
И это было странно.
Восхитительно, но странно, если учесть отсутствие договорённостей. Несоответствие представления о том, как активно преследующий меня магистр должен вести себя по достижении цели, гасило полыхнувший от его близости жар.
Всё ещё целуя, я открыла глаза. Ресницы Синеглазки подрагивали, как и пальцы. Он казался уязвимым в этот момент и очень милым.
Приподнимаясь, я лизнула его соблазнительные раскрасневшиеся губы. Сквозь покрывало и собственную одежду ощущая всю силу его желания, я потянула рубашку вверх. Синеглазка задрожал, скользнул ладонями по моим бёдрам, но, когда я отбросила рубашку, его взгляд лишь раз окинул охваченную поддерживающей лентой грудь и тут же сосредоточился на моём лице.
Его взгляд заставил меня замереть. Он был очень глубоким. И, несмотря на ситуацию, в нём была не похоть, а настолько безграничная нежность, что сердце дрогнуло.
Повисла какая-то неловкая пауза.
Уголки губ Синеглазки дёрнулись, он облизал губы и произнёс с хрипотцой, от которой всё внутри задрожало:
— Ты только что была очень холодна, а теперь целуешь и раздеваешься. В чём причина такой внезапной перемены?
Этот его проникновенный, совершенно беззащитный взгляд… Он был страшнее тысячи раздевающих взглядов, пробуждая почти забытое ощущение неловкости и смущения, и хотя я уже разгорячилась поцелуем, к щекам с новой силой прилила кровь.
Под этим взглядом то, что я собиралась сказать, вдруг показалось глупостью.
Но этого ошеломления хватило лишь на пару ударов сердца, я уставилась на раскрасневшиеся влажные губы Синеглазки и подняла руки, чтобы развязать ленту на волосах.
— А ты разве не за этим за мной следовал? — я позволила волосам рассыпаться по обнажённым плечам и потянулась к поддерживающей грудь ленте. Стянув её вниз, с облегчением вздохнула и прижалась к Синеглазке, поцеловала его шею, вызвав табун мурашек на этой горячей коже, и подбородок, вызвав у него дрожь желания. Прошептала в ему губы мягко, интимно. — Пары дней хватит, чтобы удовлетворить твои желания и успокоиться?
— Нет, — Синеглазка уверенно обхватил меня за талию.
— М-м, после того, как доведу обоз до места, могу выделить тебе неделю или две, — я приподнялась, но как-то инстинктивно опасалась смотреть ему в глаза. — Этого тебе хватит?
— Я следовал за тобой, чтобы остаться рядом на всю жизнь. Если ты хочешь переспать со мной несколько раз, чтобы я отстал, то я вынужден отказаться.
К концу фразы его голос избавился от чарующей хрипотцы, став таким серьёзным, что я не выдержала — фыркнула и засмеялась. Синеглазка стоически терпел мои хихиканья и продолжал обнимать за талию.
— На всю жизнь, ха-ха! — фыркнула ему в шею.
Синеглазка ни разу не дрогнул, всё так же уверенно меня обнимая и не укоряя за смех. Наконец, я вдохнула и выдохнула.
Он молчал. Запах его кожи с этими тёплыми, древесно-пряно-землистыми нотами мускуса странно тревожил, как и его тепло, эта непоколебимая твёрдость. Нелепая, но милая.
Стало так тихо, что я слышала стук наших сердец.
— Почему бы не остаться вместе на всю жизнь? — Синеглазка ослабил хватку на талии, погладил меня по спине. Его тёплые пальцы игриво скользнули вдоль позвоночника, но ладонь легла между моих лопаток весомо и непоколебимо.
— Так не бывает.
— Почему бы не попробовать?
Так-то у меня было много причин отказаться: он магистр, а я практически одержимая, связана с богами и постоянно увеличиваю свою силу нетрадиционными способами, что грозит неприятностями в случае, если меня разоблачат, а Синеглазка как раз сильный умелый маг, который, теоретически, может это сделать.
Высказать эти аргументы я не могла, говорить «твои желания пройдут» бессмысленно — точно знаю, но было то, что я вполне способна озвучить. Только я не успела этого сделать, потому что Синеглазка снова заговорил:
— Давай жить вместе, узнавать друг друга лучше. Просто дай мне шанс. Ты ничего от этого не теряешь.
— Как это не теряю? А… — я осеклась: не всё можно сказать представителю правопорядка.
— Не воспринимай меня как ограничение, воспринимай как помощь, — твёрдо предложил Синеглазка. — Я уже понял, что ты практикуешь древний способ развития магии и не имею ничего против. Готов помочь. Тебе для развития нужны камни маны? Давай ограбим орден седьмого водопада или королевскую сокровищницу. Можем и то, и другое. Вдвоём мы точно справимся.
Кажется, я услышала скрип мозга, пытающегося осознать его слова. Может, я ошиблась, и он никакой не магистр?
Я лежала. Синеглазка молча ждал ответа, его горячие ладони остро ощущались на талии и между лопаток. Обстановка, настроение — всё казалось очень серьёзным.
Но если вспомнить предложение Синеглазки — это чистое безумие. Может, я сплю?
— Тебе не нравится моё предложение? — в его голосе был намёк на беспокойство.
— Мне просто интересно, — я нахмурилась, — насколько нормально предложение…
Может, и ненормальное, но предложение было в принципе логичным: орден седьмого водопада был прямым конкурентом ордена огненного щита. Для магистра огненных логично навести на водников грабителей. Но лично участвовать в грабеже?
— Что в моём предложении кажется тебе ненормальным? — мягко спросил Синеглазка. — Я достаточно силён для реализации этого плана. Я тоже практикую древний способ развития магии, совмещённый с использованием резерва.
— Ненормально в этом предложении то, что ты — магистр ордена огненного щита! — я вскинула голову, чтобы посмотреть ему в глаза, прочитать их выражение, но в них была та же всепоглощающая нежность, от которой становилось неловко за свою прагматичность.
Синеглазка тяжело вздохнул и снова погладил меня по спине:
— Да, я магистр, но это никак не противоречит моему предложению. У меня довольно свободный график службы, я могу путешествовать с тобой и использовать ресурсы
