наблюдения за начавшимся сражением и посмотрел на офицера, — Что они дадут себя во сне прирезать? Не те это люди.
Ширина прибрежной полосы, занятой наёмниками, на разных участках составляла от ста до трёхсот-четырёхсот метров. Отряды псковитян не могли быстро преодолеть эти расстояния, оставляя за спиной живых врагов, способных ударить в спину.
Взвода двигались медленно, то рассыпаясь, чтобы рубить и колоть находившихся в шатрах и палатках, либо выскакивающих наружу врагов, то вновь смыкаясь в плотные строи, выставляя перед собой ровные ряды щитов, для отражения атаки приходящих в себя наёмников. Пленных командующий приказал не брать, не из-за своей жестокости, а исходя из здравого смысла — его солдаты не должны отвлекаться от боя связыванием капитулировавших врагов и конвоированием пленников в тыл. Вот по окончанию сражения, можно будет посмотреть и подумать, кого из раненых или трусливо спрятавшихся наёмников добить, а кому сохранить жизнь.
Псковские полковые маги смогли прикрыть своих солдат Сферами. Не очень плотными, однако, вполне достаточными, чтобы нейтрализовать атаки вражеских одарённых. Сейчас бы, подумал Ковин, в самый раз нанести противнику урон боевыми заклинаниями, пока маги врага не пришли в себя и не организовались, да только тогда пришлось бы уменьшить защиту имперских воинов, а терять понапрасну людей генерал очень не любил.
Впрочем, государь Олег за всех своих подчинённых продумал, чем можно заменить боевую магию.
— Капитан, — обернулся командующий к ожидавшему приказа командиру батареи, — Ты понял, куда тебе нужно целиться в первую очередь?
Ряды самых больших шатров, в которых, без сомнения, располагалось главное начальство наёмных отрядов, Ковин с артиллерийскими офицерами разглядели в северной части лагеря сразу же по прибытии.
— Так точно, генерал! У нас всё готово. Ждём только команды.
Мортиры действительно уже смотрели своими жерлами в сторону командного центра солдат удачи. Углы возвышения стволов артиллерийские наводчики выставили с помощью отвесов из нитей и свинцовых грузил, а также пользуясь дугообразными формами в четверть круга с нанесёнными на них рисками.
— По два ядра на центр, а затем распредели стрельбу равномерно по всему лагерю, — скомандовал Ковин.
Он видел, что к главным шатрам начинают собираться группы противника и пытаются организовать строй, так что, удар ядрами именно сейчас окажется как нельзя кстати.
Капитан выкрикнул команду на заряжание, и его бойцы принялись ловко извлекать из больших коробов, сделанных из светло-жёлтого сплава, называемого странным словом негатор, равновесные тканевые мешочки с порохом.
По команде офицеров, для первых выстрелов засыпалось в стволы по шесть пороховых порций. Столько посчитали нужным, чтобы ядра полетели на ожидаемое расстояние.
Отдельным искусством артиллеристов являлось ещё и умение правильно определить длины запальных шнуров у ядер, чтобы взрыв не произошёл в воздухе, но и на земле ядро долго бы не крутилось, позволяя врагам отбежать подальше от угрозы.
— Триста! Тридцать! Три! — громко выкрикнул командир батареи.
После его команды мортиры почти одновременно окутались клубами густого дыма, выплюнув вверх десять ядер.
Противник ещё только начинал приходить в себя и строить оборону, когда первый же залп накрыл самый организованный очаг его сопротивления.
Ковин увидел, как выпущенные снаряды сверху упали на каре из почти двух сотен наёмников, а спустя пару ударов сердца среди сбившихся в строй врагов вспыхнули разрывы, убивая и калеча не меньшее количество людей, чем если бы то каре атаковали маги, сбив перед этим защитную Сферу.
— Молодец, капитан! — командующий махнул артиллеристам рукой, — Всё точно рассчитал.
— Тяжело в учении — легко в бою! — оскалился среди клубов пороховой гари офицер, повторив одно из тех изречений, что по приказу государя Олега вывешивались на плакатах в различных местах войсковых лагерей — от столовых и нужников до плацев и полос препятствий, — Натренировались! Заряжайте быстрее, черепахи неповоротливые! — воодушевлённый похвалой, закричал он своим подчинённым.
Несмотря на стрельбу мортир, усилившую суматоху среди противника, тот продолжал оказывать сопротивление и даже его наращивать. Имей псковитяне сейчас перед собой полки регулярной армии Дорвинга, застигнутый врасплох и подвергшийся ударам невиданного ранее оружия враг, пожалуй, уже бы начал в панике разбегаться. Однако, наёмники отличались не только склонностью к пьянкам, насилиям, грабежам и мародёрству, но и гораздо более высокими боевыми навыками и опытом.
— Вирманс, — окликнул командующий лейтенанта, командовавшего взводом резерва, — У Пелига проблема. Видишь? — показал он рукой в сторону, где тройка магов противника, обнаружив что группа из полутора десятков псковских арбалетчиков неосторожно вышла из-под защиты Сферы, Пламенем и Молниями уничтожили её почти одномоментно, — Бегом туда. Пока враг там прорыв не организовал.
Несмотря на отчаянную попытку наёмников, если не переломить ход сражения, то хотя бы пробиться сквозь не глубокий строй противника в лес, а там уйти к королевскому замку Рохгош — сильно укреплённой твердыни, где они могли рассчитывать на укрытие — псковитяне умело теснили их к озеру. Часть солдат удачи бились уже стоя по колено в воде и увязая в илистом дне. Артиллеристы прекратили стрельбу, иначе ядра стали бы собирать жатву и со своих солдат.
Наёмники видели, что стало с некоторыми из их товарищей, попытавшихся сдаться, и сражались до последних сил. При том, что большинство из них даже не успело надеть доспехи или взять щиты.
К тому времени, когда за спиной Ковина над верхушками деревьев показался диск солнца, сражение подошло к концу и завершилось полной победой имперцев. Потери ещё предстояло подсчитать, но опытным взглядом командующий и так определил, что погибших в этом бою его подчинённых не намного больше сотни, а, значит, и раненых около трёхсот.
Отличный результат, определил он для себя. Три полка псковитян разгромили шесть, если условно перевести численность наёмников, с минимальными потерями. Всё произошло, как говорил государь Олег: воюют не числом, а умением. А ещё, император много раз повторял своим генералам: вы должны научиться одерживать победы над любым врагом без участия меня или моей венценосной сестры.
— Приведи моего коня, — приказал Ковин ординарцу, увидев, что последние сопротивлявшиеся враги побросали в воду оружие.
Какая-то часть наёмников — совсем небольшие группы — успела всё же скрыться в лесу. Так что, будет работа и для рот разведки и кавалерии. Шум, крики и звон оружия из чащи уже доносились.
Первым из полковников к командующему корпусом, продвигавшемуся среди трупов к шатрам штаба наёмников, подъехал Дертий, которого помимо пары его офицеров и десятка кавалеристов сопровождал и майор Собик. Доспехи старого приятеля были забрызганы кровью, а доброе, глуповатое лицо сияло самодовольством.
Полковник же как
