здесь умру.
Не поднимаясь и не меняя положения, она безучастно разглядывала окружающую обстановку. Всё те же приборы, кнопочки, рычаги и не известная ей техника. А она ведь всегда считала себя умной. Гордилась образованием, смекалкой, пытливостью разума. Возвышала себя над большинством из людей. Принижала их достоинства, заслуги. Считала недостойными её важной персоны. Личности добившейся к двадцати трём годам не малых успехов. Как же она ошибалась.
Время тянулось медленно. Чтобы хоть как-то отвлечь себя от абсурдности происходящего, Елизавета занялась тем, что всегда успокаивало: уборкой.
Протёрла пыль, вычистила внеземной санузел, пыталась наладить связь с Землёй. Сколько прошло времени? День, неделя, а, может, месяц? Она не знала. Читала заметки марсианского Робинзона, где последней зарубкой, была дата 186 СОЛ.
– Я на Марсе, я в полном дерьме! Сколько ещё мне есть эту морковку макая в викодин?
Елизавета Олеговна сдалась. Лежала на холодном полу. Далеко от всех людей. Одна на чужой и безжизненной планете, где нет никого. Ни охранника на входе в торговый центр, ни Георгия Серого с его плотским желанием. Только яркое оранжевое пятно морковки.
Одна.
Одна на миллионы, миллиарды километров.
Слёзы потекли по щекам.
Сейчас ей казалось всё настолько мелким, не важным. Все её разговоры, мотивы, всё то, чем жила раньше. Стремление к совершенству, которому нет предела. Пропускала общение, не видела в обычном человеке того, кто достоин её внимания. А теперь не отказалась бы от подсказки, помощи простого человека. Обычного, земного разговора о погоде…
Елизавета Олеговна прикрыла глаза, смирившись, что выхода нет. Не всё она знает и может…
Секунды на осознание своей никчёмности, и она полетела в неизвестность, затягивающую её порталом.
Серия шестая – Самоубийственная
Вишневский —
Будет ещё хуже
Макс почувствовал, как на плечо опустилась тяжёлая ладонь. Он тут же обернулся, распахнув глаза от удивления. Перед ним стоял неотесанный толстяк в грязной одежде. Его внешний вид, лицо и глаза походили на маньяка, который только что грохнул человек десять минимум и теперь как будто кричал злобной мимикой, что Макс следующий. Парень машинально почесал нос левой рукой, перешёл на затылок и осознал, что в правой зажимает нечто увесистое.
Он опустил взгляд на бензопилу, снова посмотрел на толстяка и медленно поднял предмет, случайно потянув за шнурок, который зацепился за сучок неприметного кустарника. Пила тут же поддалась, извергая оглушающий звук. Напор её работы оказался не под силу пареньку, и предмет потянул в сторону. Макс бежал, поднимая и опуская инструмент, как безумный.
– Неееет, – непонятно откуда выскочил мальчишка возраста Макса и понёсся впереди, будто бы убегая от него. – Спасите. Убивают. Сюда.
– Помоги! – орал ему Макс, догоняя незнакомца и размахивая угрожающе звенящей пилой.
– Не убивай меня! – кричал тот, озираясь с неподдельным страхом в глазах.
Макс пытался скинуть пилу с руки, но та надоедливо въедалась в кожу ремнём. Он преследовал впереди бегущего с бензопилой в руках, умоляя о помощи. Тот и не думал останавливаться, издавая странные вопли, размахивая руками.
– Стой! – едва успел проорать Макс, как незнакомец налетел на торчащую ветку дерева, проткнув себя насквозь. – Ну ни хрена себе.
Парень, наконец, остановился и, в секунду сообразив, воткнул пилу в землю, снимая с себя предмет.
– Бежим!
На Макса мчался толстяк. Схватил за руку и потащил в обратном направлении.
– Надо помочь, – визжал парень, обращаясь к маньяку.
– Кому это надо? Они же самоуничтожаются! Этому точно уже хорошо.
Толстяк впихнул Макса в полуразрушенную избушку и приткнул дырявую дверь стулом без ножки.
– Надо звонить в полицию.
Толстяк маячил по мрачному помещению, выпячивая глазищи и дёргая кепку, часто поглаживая залитое кровью пузо.
– На хрена копы? Тебя же посадят, папаша, – недоумевал Макс.
– Меня-то за что? Они сами. Ты же видел. Мы ни при чём.
Паника толстяка росла. Он не ходил себе места. Постоянно бубнил нечленораздельные фразы и хрипел. Зачем он хрипел? Плевать. Макс начинал медленно соображать.
– Так я был. Нет, не был. Или был. Или не был. Да какая разница. Чё там снаружи?
Макс отбросил сломанную табуретку и завис на пороге. Глаза округлились, рот распахнулся в молчаливом вопле. Руки сами поднялись, скрестившись перед лицом. Он, не произнося слова вслух, пытался остановить то, что видел. Напротив еще один незнакомый парнишка выбежал из леса, в мгновение бросился в работающую дробилку. Океан крови хлынул во все стороны. Тело неудачника сотрясали судороги. Нет, не тело. То, что осталось. А что осталось? Ни черта не осталось. Всё спорола дробилка.
Дверь захлопнулась. Макс продолжал стоять и не моргать. Перед ним снова появился толстяк.
– Окей. Дробилка выглядела убедительной, – сглотнул парень горечь от увиденного. – Звоним копам. Я рад, что ты оказался не маньяком. Правда. Только видок, конечно, ещё тот. А, вообще, ты себя видел в зеркало? Бриться не пробовал? Может, хоть одежду постирать ради приличия.
Макс не мог не выпалить толстяку всё, что накипело при прохождении этого, прямо скажем, кровавого задания.
«Кто бы ни придумал эту виртушку (виртуальная игра), клянусь, она лучшая из всех!»
Полчаса спустя.
Полицейская машина остановилась в паре метров от них с толстяком. Из салона вылез коп, с важным видом приблизившись. Он подозрительно держал руку на пистолете и смотрел на Макса. Толстяк не выдержал:
– Мы ку-купили новый дом. За-замок, – указал на хлам-избушку. – Всё было х-хорошо а тут они. Д-дети. Они п-приехали на свежий в-воздух и стали с-самоубиваться.
Макс слушал толстяка и видел слёзы, застывшие на ресницах. Парень вспомнил, как бежал с пилой в руках и как второй влетел в дробилку, понимая, что положение ещё то.
– Мы никого не трогали. Вдруг непонятно откуда эти принялись убивать себя прямо здесь, – выдал парень, смотря на полицейского самым серьёзным взглядом. – Прямо перед вашим приездом один запрыгнул в дробилку. А в лесу второй набросился на ветку, проткнув себя насквозь. Может, здесь у вас так принято, но в ахреневшей манере заявляю, что это сюр.
Какого чёрта нёс Макс, даже не осознавая, где и зачем оказался? Хотя сейчас не время об этом думать, тем более что коп двинулся с места и направился в избушку. Едва зашёл внутрь, как, коснувшись порога, тут же вылетел назад, кубарем перевернулся и резко поднялся. В голове полицейского застряла планка, воткнувшись в череп проржавевшими гвоздями.
Макс смотрел на происходящее, вспоминая посещения психолога, от консультаций с которым и сам был бы не прочь самоубиться. Мысли странные, но парнишка не удержался и увидел явную связь.
– Во всём виноваты они! Грёбанные психологи, – произнёс Макс вслух и почувствовал дикий холод. Его сознание затянула темнота.
Серия седьмая – Дом Мясниковых
[AMATORY] – Дыши со мной
Клава Кока, NILETTO – Краш
Открыв глаза, Крис увидела, что лежит на сырой земле. Рядом возвышался тёмный лес. Непроглядная тьма, слабо освещаемая уличным фонарём, напрягала. Девушка поднялась, машинально отряхнула запачканные брюки.
«Что за дикость на мне? Чёрные брюки клёш и летящая блузочка фиолетового цвета, ещё и мини пиджачок, не подходящий к образу. Какая безвкусица, ужас! Я бы никогда в жизни на себя это не напялила», – мысленно возмутилась Кристина.
На улице было зябко и влажно, словно недавно прошёл небольшой дождь. Вокруг лишь темнота и безмолвная тишина, режущая уши.
Неожиданно из ниоткуда перед глазами возник мужской силуэт, освещённый фонарным светом. Чёрные волосы неряшливо торчали в стороны, небесного цвета глаза и красивая улыбка выглядели главными отличительными признаками незнакомца.
«Вот бы мне такого краша», – утонула в мечтах Крис и тут же отдернула себя. – «А как же Дима? Я вроде как невеста?»
– Катя… – подойдя ближе, завороженно произнёс парень.
– Нет, я Крис, – возмутилась девушка. – Да что б вас всех! Что опять!? – непонятливо осмотрелась.
– Ты очень похожа на одного человека… – отстранённо пробубнил незнакомец. –
