Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
смущал. Соболев иногда бросал на девушку быстрый обжигающий взгляд, от которого она вся внутренне сжималась, ей хотелось спрятаться за мать.
– Скажи на милость, что это ты точно воды в рот набрала, да все ко мне жалась, будто господин Соболев тебя скушать собрался? – зашипела она на дочь, когда собеседник отошел на несколько шагов.
Но не успела Серафима что-то пролепетать в свое оправдание, как новый знакомый воротился и учтиво и холодно пригласил ее на танец. Девушка обмерла, ноги не слушались ее, она уже решилась было отказать по причине духоты, но тотчас же наткнулась на такие испепеляющие взгляды обоих родителей, что не посмела и, чуть ли не падая, подала руку кавалеру.
Танцевала она плохо, чувствуя себя деревянной палкой, отвечала на вопросы невпопад, краснела от собственной неловкости. Наконец и вовсе перестала отвечать, поникла в руках кавалера и кое-как дотерпела до конца танцевальной фигуры.
– Ваша милая дочь очень утомилась от шумного бала и танцев. Возвращаю ее вам. – С легкой улыбкой Соболев подвел свою незадачливую партнершу к отцу. – Мадемуазель, благодарю вас. Я давно не испытывал такого удовольствия от танца, как нынче! – И, сдержанно поклонившись, он удалился, оставив семейство в совершенном смятении.
Всю ночь после бала супруги гадали, последует ли теперь визит старого университетского товарища, ведь его настойчиво приглашали. Если последует, то надо ли это понимать как надежду на жениховство? О нет, это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой!
Поэтому когда через несколько дней долгожданный гость все-таки явился, в доме начался совершенный переполох и ажитация. Одна Серафима пребывала в счастливом неведении, при детской ее наивности ей и в голову не могло прийти, что этот строгий дяденька, почти старик, ведь он старше ее на двадцать лет, может сделаться ее женихом!
Когда наконец по требованию матери она покинула свое убежище и спустилась вниз, то постаралась побыстрее найти для себя укромный уголок и забиться туда. Однако сделать это ей не удалось. Несносный гость непременно желал ее участия в разговоре. Без конца обращался к ней с вопросами и, что самое ужасное, желал слышать ответы. Она терялась, как плохая ученица на экзамене в гимназии, робела, глотала слова и беспомощно смотрела на родителей, которые ничем не могли ей помочь. Ей хотелось плакать. Гость, казалось, не замечал ее замешательства и мучений, все сидел и сидел, и конца не было этой пытке. Уж и чай весь выпили, и самовар остыл, а он все не уходил. Когда же наконец он поднялся, Серафима, не дожидаясь его последних слов и поклонов, опрометью бросилась вон, надеясь, что эта ее невоспитанность простительна, и она более никогда не увидит этого неприятного господина.
Однако ее надежды не оправдались. На той же неделе он пришел еще раз, потом снова. Серафиму строго требовали в гостиную. Она поспешно спускалась и старалась как можно быстрее улизнуть прочь. Родители беспрестанно шушукались о чем-то и при ее появлении замолкали. На их лицах застыло ожидание разрешения удивительной тайны.
Дудко ловил себя на мысли, что иногда по его лицу плавает бессмысленная улыбка. Нет, нет, только бы не спугнуть надежду! Жена его то и дело бегала в церковь, часами простаивала там и горячо о чем-то просила Бога.
Однажды в воскресенье Серафима с матерью явились с прогулки и обнаружили, что в доме гость. На вешалке висела дорогая шуба ненавистного профессора. Серафима, веселая, розовощекая от мороза, стряхивала снег с шубки, в то время как матушка поспешно прошла в гостиную. Оттуда донесся быстрый нервный говор и легкий радостный вскрик. Серафима, хоть и не желала видеть Соболева, после чудной прогулки на морозе была в хорошем расположении духа и почти спокойно вошла вслед за матерью в гостиную. Родители и Соболев стояли полукругом посредине комнаты. На их лицах застыло таинственно-радостное и какое-то глупое выражение. Серафима в нерешительности замерла на пороге.
– Ну что же ты встала, дитя мое! – патетически воскликнул Дудко. – Иди же смелее навстречу своему счастию, своему избраннику, своему супругу!
Девушка почувствовала, что ей не хватает воздуха в груди.
– Да, да, деточка! Именно так! Викентий Илларионович оказал нам честь и просит твой руки!
Лицо новоиспеченной невесты исказилось гримасой ужаса, и она рухнула без чувств.
Глава 4
Если бы Викентия Соболева ударили по лицу, назвали бранным словом, он и то был бы менее потрясен и оскорблен, нежели в тот миг, когда перед ним мелькнуло лицо, искаженное ужасом и отвращением, затем последовал глубокий обморок девицы, руки которой он явился просить. Мысль о том, что эти чувства вызывал не какой-нибудь монстр, а он, он, Викентий Соболев, гордость университета и отечественной науки, любимец студентов, автор нескольких нашумевших в своем кругу трудов! Мужчина образованный и элегантный, в кои-то веки решивший покончить с одиночеством и вручить свою душу в нежные руки прелестного существа. И тут такой оборот, такой позор и унижение. Первым желанием незадачливого жениха было бежать не глядя, и он чуть было не поддался этому чувству. Обескураженный родитель ухватил его за рукав сюртука, и они с женой в два голоса завопили, что сие есть девическая нервозность, романтическая неуравновешенность. Закусив губу, Соболев слушал, но при этом все равно точно решил покончить с неудачным сватовством и уж более никогда в жизни не позволять себе подобной чепухи.
Между тем мать склонилась над девушкой и, пытаясь привести ее в чувство, расстегнула ворот платья, да по горячности излишне широко. В глаза Соболеву бросилась нежная кожа шеи и чуть оголившееся плечо. На ключице нервно вздрагивала голубая жилка. Взгляд невольно желал большего, воспаленный разум тотчас же нарисовал скрытые одеждой прелести, которые отчетливо угадывались под тугим корсетом и дразнили воображение. Викентий Илларионович тяжело рухнул в кресло и понял, что не в силах отказаться от возможности обладать этими сокровищами. Да, они не достанутся ему легко, но разве легко открывается пещера Аладдина? Нет, он не отступит! Она юна и не понимает своего счастья, но он найдет возможность доказать ей, что она ошибалась в своих чувствах. Она его не любит? Не беда, любовь придет и станет именно такой, какой нужно ему, он воспитает свою избранницу, заставит ее смотреть на мир его глазами, он вложит в эту чудную головку свои мысли, он научит ценить его, он сделает ее равной себе. И они будут счастливы!
И почему даже очень образованные люди не понимают простых вещей? Что человек, пусть даже еще очень молодой, – не кукла, которой можно вертеть по
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
