— Мне понадобится твоя помощь сегодня, — прошептала я своему фамильяру. — Помнишь того самовлюблённого нахала, что разозлился на меня из-за рубашки? Как ты знаешь, он теперь наш декан, но ведёт себя не как ответственный руководитель, а словно порядочная свинья.
Фая возмущённо пискнула и ощерила крошечные клыки, выражая недовольство поведением де Ареона. Я устало вздохнула, села на край кровати и рассказала Фае о псевдозадании в библиотеке. Арахнида тонко чувствовала моё настроение, поэтому в течение всего рассказа она клацала клыками, прыгала на одном месте и на моменте разговора в кабинете декана, многозначительно покрутила у головы одной из своих мягких лапок — словом, показывала своё негодование всеми доступными ей способами.
Выговорившись, я почувствовала словно гора упала с плеч. В очередной раз я оглядела свои предоставленные академией для проживания двадцать метров и ощутила себя словно в музее изысканных и воздушных кружев. Фая отлично постаралась: арахнида имела страсть к изящному плетению, поэтому все занавески, поверхности и даже ручки на дверце шкафа походили на произведение искусства. И вот сегодня после ужина мне пригодится её умение плести крепкие большие сети.
Не успела я приступить к осуществлению важной части нашего плана: объяснить Фае её задачу, как раздался тихий стук в дверь.
— Заходи, Энни! — крикнула я и в дверь ужом скользнула моя подруга.
Вид у Эннабеллы был весьма тревожный. Перед тем, как закрыть дверь, она высунула голову в коридор, метнула цепкий взгляд голубых глаз по сторонам и убедилась, что нас никто не подслушает.
— Не нравится мне вся эта затея, — проворчала подруга, села на стул и, взяв из вазочки сахарное печенье, принялась его меланхолично жевать.
— Дурное предчувствие? — я слегка напряглась. У боевых магов превосходно развито шестое чувство и проигнорировать его было бы весьма опасно.
— Не совсем, — помотала головой Энни, хватая очередное сахарное печенье. — У тебя есть чай?
— Нет, только кувшин с отваром. Сама знаешь, некроманты не дружны с бытовой магией и даже подогреть воду в чашке для нас небезопасно.
— Давай его, — махнула рукой Энни и ещё раз тяжело вздохнула.
Удивившись кислому настрою подруги, я взяла с подоконника пузатый графин, доверху наполненный рубиновой жидкостью, налила в кружку до краёв благоухающий напиток и пододвинула его поближе к своей коллеге.
— Не нравится мне наш декан, — осушив содержимое кружки до дна, произнесла Эннабелла. — Я чую, он ещё всем нам покажет.
— Поясни, — коротко ответила я. Надеюсь, Гаубе не откажется в последний момент от нашего розыгрыша ведь её роль в нем очень важна.
— Вспомни, как он вёл себя в поезде: заносчивый богатенький кретин, который тыкал нам в лицо своим авторитетом и социальным положением. Вёл себя так, словно он — важная шишка, а мы так, пыль под его ногами. Провинциальные дурёхи, низший сорт.
— Энни, довольно сравнений, — поморщилась я, но всё же признала, что черноволосый задавака произвел на нас именно такое впечатление.
— А потом выясняется, что он — наш декан. И знает всё про Эннабеллу Гаубе и Диянику де Савеллину. Но знает нас лишь на бумаге! В поезде он даже не догадывался с кем имеет дело!
— Не совсем.
Помедлив, я всё же рассказала Энни о своём ночном бегстве от проводников после того, как обещала призраку исполнить его последнюю волю, а затем ошибочно вломилась в купе де Ареона.
— Штатный маг наслал на всех людей магические чары сна, но мы с тобой и Кристиан их даже не ощутили — в тот момент мы спорили из-за испорченной рубашки. И уже ночью, когда я очутилась в его купе, он сразу понял кто я. Почувствовал подвеску сквозь плотную ткань моей пижамы!
— Так вот почему ты вернулась в купе с разорванным воротом? — ахнула Энни.
— Именно так. Он отшутился, сказал что разорвал воротник на пижаме как месть за испорченную рубашку. Но я не забуду с каким странным взглядом он изучал подвеску. Словно ему было известно, что это такое.
— А что это? — не удержалась от вопроса Эннабелла.
— Подарок-оберег от моей мамы. Ты же слышала о Катарине де Савеллине?
— Величайшей некромантке столетия? О ней известно даже в самых отдалённых уголках нашей страны.
— Кроме Провичей. Катарина была моей мамой, — грустно ответила я. — Но давай вернёмся к разговору о Кристиане. Даю слово, что однажды я расскажу тебе всё о себе.
— Да, что-то я увлеклась. Так вот, весьма странно, что такого молодого и обеспеченного мужчину поставили деканом к горстке не самых именитых магов. Скорее, к провинившимся с недоброй славой. У него вообще отсутствует этика руководителя. Вместо того, чтобы с первой же минуты наладить с нами общение и сделать так, чтобы мы почувствовали себя командой, он словно нарочно пытается вбить клин между нами!
— С этим я бы поспорила, — не выдержав, я усмехнулась. — У него всё же получилось объединить нас друг с другом. Правда, на почве нелюбви к его персоне, но это уже детали.
Мне удалось поднять подруге настроение и до вечера мы с ней обсуждали подробности нашего общего плана, заодно подключили и Фаю. Арахнида громко пискнула, подтверждая, что ей понятна роль в будущем представлении и побежала доплетать незаконченную занавеску.
Глянув на часы, мы увидели, что близится час «икс», то есть время ужина. Пожелав друг другу удачи, я подхватила пушистого фамильяра и запустила её под дверь актового зала Академии Дальстад, где проходили все торжественные мероприятия. Энни без видимых усилий приоткрыла тяжёлую дверь и скользнула следом за Фаей. Вышла оттуда минут через пять, с взъерошенными волосами, но весьма довольная собой.
— Всё готово!
— У нас есть ровно сорок минут, — прошептала я Энни, и, непрерывно оглядываясь по сторонам, засеменила в сторону общей столовой.
Впрочем, это было излишней мерой предосторожности, адепты прибудут лишь через два дня, а до тех пор в основном крыле, где проходили основные занятия, царила гробовая тишина. Лишь сторож дважды в день совершал обход всей территории, но сюда он не заглянет до утра.
Максвелл и Арч уже сидели за столом, рассчитанным на четверых. С невозмутимым видом мы с Энни присоединились к своим коллегам и быстро кивнули парням, подтверждая, что с нашей стороны всё готово. Зельевар с хитрой ухмылкой стрельнул глазами в сторону нагрудного кармана, где, судя по очертаниям, лежал весьма увесистый пузырёк.
— Артефакт? — шепнула я Арчу.
Саарон демонстративно закатил глаза, но кивнул. С одной стороны, казалось, будто Арча силой заставили принять участие в нашей затее, но хитрый блеск в глазах, прикрытых светлой челкой, выдавал его заинтересованность. Невольно я даже залюбовалась его отрешённым и невозмутимым видом. Светло-серые глаза, тонкие нос и губы, растрёпанные пряди осветлённых волос, лёгкая щетина на подбородке — он совсем не походил на человека, который проводит дни и ночи в мастерской, изготавливая и изучая действие артефактов. Да уж, внешность обманчива!
