точно знала, что цены насвежую дичь намного дороже, но этих денег мне с лихвой хватало на погашение долга общине и Петру, за налоги и инструменты. А большего мне и не надо было, так как я обеспечивала саму себя.
Большую часть дня, а особенно ночи, я проводила, познавая ки тьмы. Была у меня уверенность, что в этом мире это дело будет развиваться более ускоренно, и я наконец то хоть в одном искусстве продвинусь на пятую область, что сильно усилит меня.
Постепенно, день ото дня, я ощущала как моя энергетика приходит в норму, хотя прошло и не очень много времени, и до полного восстановления еще далеко. Но информации все еще катастрофически не хватало.
Местные, с кем я иногда общалась, вообще нихера не знали об окружающем мире, и жили в своей крохотной деревеньке в блаженном неведении, считая количество прожитых лет. В чем-то такой образ жизни мне даже импонировал, и я замечала, что завидую такой вот простой жизни в деревне.
Хоть местные налоги и были довольно высокими, да и аристократия не цацкалась с простым людом, и по словам местных, любой барин мог запросто убить за косой взгляд крестьянина, и ему бы за это ничего бы не было, однако люди не голодали и не мерзли. Жизнь была простой и скучной, наполненной каждодневным тяжким трудом.
Однако хорошо зная себя, я отлично понимала, что не задержусь тут надолго. Пару раз в деревню заходили гости, а именно купцы, у которых в основном была всякая ненужная фигня, вроде сладостей и игрушек для детей, или какие-то нелепые цацки, которые гордо именовались орудием, и втюхивались наивному люду – будь здоров.
Вторыми гостями были рекрутеры из гильдии охотников, которые своими сладкими речами смогли заманить парочку неопытных юнцов. По хмурому взгляду Петра я догадалась, что эти юноши вряд ли долго проживут и когда-либо вернуться обратно в деревню.
Я в свою очередь старалась на отсвечивать, и не попадаться гостям на глаза. Моя нынешняя спокойная и размеренная жизнь вполне подходила мне, пока я полностью не исцелюсь и не встану полностью на ноги.
Кстати, я сдружилась со своей соседкой, и частенько ночевала у нее. Марфа была женщиной за тридцать, у которой муж умер в прошлом году, иона осталась одна. Никакой профессии у нее не было, и она только тем и жила, что имела некоторое количество скота, в том числе и коров.
Естественно, это не были коровы как на земле, а были животные больше похожие на миниатюрных яков, но их молоко было таким же вкусными питательным, и с ее продажи Марфа и выживала.
Была Марфа женщиной не с габаритами, как все местные бабы, а сохранила узкую талию и в целом хорошую фигуру. Так что еще и с довольно красивым лицом, и с чистоплотностью, что было редким явлением в этой деревне, она легко завоевала мою симпатию и я соблазнила ее.
Правда в первое время я не показывала свои биологические особенности. Когда я потеряла все свои навыки, в том числе и управление плотью, мое тело осталось в том состоянии, в котором я настроила ее в тот момент. То есть за моим клитором в скрытом состоянии был спрятан тридцатисантиметровый член вкупе с яйцами.
Однако, я понятия не имела как местный люд относится к такому, да и непонятно было, бывают ли тут футанари. Так что в первый раз, когда мы с ней как обычно мило беседовали за чашечкой отвара из лесных трав, я просто обняла ее сзади и начала как бы в шутку играться с ее буферами четвертого размера.
Постепенно, я моя рука спустилась ниже, залезла под халат, и начала ласкать ее дырочку. Найдя заветную дырочку, я начала сначала нежно, но с каждым мигом все быстрее играться с ней, и через миг заставила свою подружку кончить.
После того как она пришла в себя, и чуть смутившись поблагодарила меня, я попросила сделать со мной так же, то есть ответить любезностью на любезность. Таким вот незатейливым образом, совращая бедную деревенскую женщину дошла до того, что минимум три раза в день сидела у нее на лице, пока сама игралась с ее киской пальцами.
Ежедневный секс пошел мне на пользу, хотя ни опыта, ни другого полезного для развития бонуса не было. Наши тела не могли сгенерировать достаточное количество энергии похоти, чтобы от этого тело получало опыт. Будь у меня прокачана характеристика эротизм, то я возможно смогла бы извлечь пользу даже от такой мелочи, но она обнулилась вместе с остальными характеристиками, так что секс был лишь для души.
Насколько я поняла, розовая любовь тут была, и была она в почёте в основном в городах. А вот за пидорство вешали, вот такие интересные двойные стандарты, которые, впрочем, меня не касались пока что.
Всего за два месяца, я продвинула изучение тени примерно до двадцати одного процента, не было системы для точного замера. Как я и думала, сам мир помогал и подталкивал к изучению стихии тьмы, подтипом которой была тень. Однако моя осторожность заставляла не входить в глубокую медитацию, так как для поддержки легенды и интеграции в местное общество, я должна была контактировать с людьми.
Тихо-тихо деревенский люд начинал привыкать ко мне. У простых людей ведь все просто, приносишь какую-то пользу обществу, значит не так уж и плоха. Паразитируешь, значит дрянь. Даже женская часть населения, которая сперва меня сильно невзлюбила за мою сексапильность, увидев, как я без разбору всех отшиваю, поуспокоилась и перестала меня хейтить.
Короче жизнь моя устаканилась, и я, как и все потихоньку готовилась к местной зиме.
Глава 3
После того, как все население несколько суетных недель было занято сбором урожая, в деревне сначала началась нездоровая суета, все куда-то бегали, что-то с кем-то меняли, потом по-быстрому буквально за неделю сыграли несколько свадеб и все устаканилось, пришла зима.
Температура снизилась – будь здоров. Прям родиной пахнуло, иу меня, как и у всех, было какое-то сонное настроение. Хотя не стоит думать, что весь народ сидел по домам и ничего не делал.
На самом деле, производственный быт в деревне был налажен до автоматизма. Просто теперь в основном работали женщины, пряли, вязали, делали корзинки и т.д. Короче вся бытовая мелочевка, от ремонта черенка лопат, до воспитания детей, делалось именно в эти месяцы.
Чтобы не сильно отличаться от остальных, мне тоже пришлось разжигать свой камин, и
