до прибытия городского автобуса оставалось минут пять. И тут, откуда ни возьмись, к остановке подрулил старенький, отчаянно дымящий и чихающий ПАЗик. Из открывшихся дверей высыпала целая толпа краснолицых от жары людей, и они тут же заполнили собой остановочный пятачок.
Как оказалось, сломался автобус местных дачников, спешащих в город после плодотворного «отдыха» на родных грядках. Поэтому водитель и высадил их у нашей деревни, а сам тихим ходом двинул в мастерскую.
Уже заранее представляя «прелести» поездки в тесном автобусе, решила хотя бы освободить себе руки от лишней поклажи. Поэтому, едва транспорт подрулил к ожидающим его гражданам, я одной из первых ринулась на абордаж, совершенно случайно «позабыв» на остановке свой громоздкий туристический чемодан на колесиках. Ничего, наколдую себе новый!
Как я ни спешила, но все места успели занять шустрые, когда им это очень надо, бабульки. Я же грустно повисла на поручне, постаравшись как можно компактнее вписаться в промежуток между двумя стоящими спинкой друг к другу кресел. Вроде бы получилось. Но счастье мое длилось недолго, так как на следующей остановке в автобус набилась просто уйма народа!
Остановок пять я тихо, но уверенно сходила с ума. Мои чудесные туфли на сплошной платформе оказались не очень устойчивыми, и меня шатало на них просто безбожно.
Слева к моему бедру прижало сумку с чем-то очень холодным. С одной стороны, в такую жару и духоту это должно бы радовать, если бы не одно «но». А оно заключалось в том, что как раз с левой стороны с каждой минутой усиливался запах рыбы, которая, по-видимому, в данный момент размораживалась о мою ногу. Так что я мысленно уже попрощалась и с моим новеньким прелестным платьем.
Такие мелочи, как впившийся в мои ребра чей-то локоть и шумное дыхание мне прямо в ухо какого-то субъекта, я уже и не считала за неприятности. Но вот ужасный, режущий обоняние и выворачивающий наизнанку желудок запах пота довел меня почти до умопомрачения! И я, уже чуть ли не падая в обморок, мысленно попросила этого мужика как можно скорее выйти из автобуса.
Едва успев подумать, я почувствовала, как сей натужно дышащий мне на ухо «ароматный» индивид пришел в движение, пытаясь протиснуться к двери. И несмотря на тут же оттоптанные мне ноги и отбитые локтями ребра соседями по давке, я воспряла духом и повеселела, чувствуя, как тошнотворный запах пота становится все слабее по мере того, как мужчина продвигался на выход.
— Остановите! Остановите автобус, мне нужно срочно выйти! — громко потребовал толстяк.
В обозримом пространстве никакой остановки не было и в помине, но, судя по истеричным ноткам в голосе мужчины, можно было подумать, что он проехал свою остановку или же ему неожиданно стало плохо, что, собственно, и неудивительно в такой-то давке и духоте.
Водитель озабоченно сдвинул брови и резко дал по тормозам. Народ охнул, качнулся вперед-назад и буквально завалился на сидевших пассажиров, пропуская тучного мужчину на выход.
Спустя несколько секунд люди с облегчением вздохнули, равномерно распределяясь по внезапно ставшему свободней автобусу. Я тоже с удовольствием выпрямилась и вздохнула полной грудью значительно посвежевший воздух.
Двери автобуса с лязгом закрылись, и он тронулся с места, набирая скорость, а я, невольно посмотрев на оставшегося стоять на обочине мужчину, увидела его удивленный и тоскливый взгляд вслед уходящему транспорту. И тут я поняла, что это было не его желание выйти, а мой приказ! И вот тут мне стало по-настоящему страшно.
Глава 3. Незваные гости
Домой я ввалилась, еле чувствуя от усталости ноги, и тут же споткнулась о чью-то обувь. Включив свет, обнаружила прямо посередине прихожей мужские кроссовки сорок последнего размера и знакомые черные туфли с красной подошвой на высоченных шпильках. Ну да, конечно, это же Алькины лабутены для свиданий. А это значит, что она опять ко мне в квартиру своего бойфренда притащила! Вот только непонятно, почему именно сегодня? Мы ведь не договаривались на этот день. Или все же договаривались?
Задумавшись, я разулась, нырнула в свои любимые пушистые тапочки с помпонами и прошлепала в ванную, и замерла на пороге с широко открытым ртом: передо мной предстало поле битвы после Ватерлоо, разве что без трупов. Сброшенные с полочек флакончики и тюбики с моей косметикой, оборванная шторка, мокрое полотенце в ванной… Я сжала руки в кулаки. Почему-то именно сейчас встало перед глазами лицо моей заклятой подружки. Ритка громко засмеялась, запрокинув голову, а потом, высокомерно посмотрев на меня, произнесла: «Как ты была шестеркой, так шестеркой и осталась!» И снова засмеялась. Я, мотнув головой, сбросила с себя наваждение и, скрипнув зубами, направилась к своей единственной и на сей момент оккупированной комнате. У самой двери я резко остановилась, услышав за ней характерные некоему интимному процессу стоны, да ахи с охами. С рычанием выдохнула, поняв, что, как бы ни была я сейчас зла, но войти в самый момент… Короче, не смогу!
Словно сдувшийся воздушный шарик, волоча ноги, направилась на кухню. У двери остановилась, будто перед прыжком с трамплина. После разгрома в ванной была готова увидеть на кухне нечто подобное. Но оказалась приятно удивлена, обнаружив всего лишь гору грязной посуды в раковине.
Утешительным призом мне стала початая бутылка красного вина на столе, несколько упаковок с суши, роллами и пиццей, само собой, ополовиненные, но еды там осталось еще достаточно.
Почувствовав, что страшно голодна, я быстро помыла руки, закрыла дверь, чтобы не слышать звуков вакханалии, и включила маленький телевизор на холодильнике. Выбрав веселую и ненапряжную передачу «Уральские пельмени», приступила к трапезе.
Довольно приятное полусладкое вино примирило меня с учиненным в квартире безобразием. Но все же мой слегка затуманенный выпитым алкоголем мозг успел сделать определенные выводы и решил гнать поганой метлой из моей жизни всех халявщиков и любителей покататься на хрупких женских плечах.
Я мстительно захихикала. Но не успела хорошенько прочувствовать эту приятную мысль, как из комнаты донеслись истеричные, доходящие до ультразвука вопли Альки и басовитые ее хахаля.
Вслед за ними хлопнула дверь спальни, по коридору протопали ноги, раздался грохот, и распахнулась дверь кухни.
И вот передо мной, тяжело дыша, стоит Геракл и Аполлон в одном флаконе. Высокий красавец-мужчина с очень даже рельефной мускулатурой удивленно на меня вытаращившись застыл на пороге кухни. Из одежды на нем были лишь одни усы. Ну это образно выражаясь, конечно. Усов у него не было, как, собственно, и одежды.
Но реакция у этого образчика мужественной внешности оказалась
