и думаю о самом ужасном.
- Где ты там запропастилась? - слышу его возмущенный голос и вытираю слезы.
- Я тут, что случилось? - возвращаюсь в комнату, сокрушаясь, что Мирон еще не спит.
- Вот, - бросает деньги на тумбочку, - собирался сделать тебе сюрприз, но раз поедешь в пансионат, нужно немного прибарахлиться, сама потрать. Не ехать же в твоих колхозных тряпках.
Его слова режут слух.
Откуда такие обороты речи и почему моя одежда вдруг стала ничтожным колхозным барахлом?
- Кстати, Нина, давно хотел сказать, отросшие корни на голове – отталкивают. Нужно ведь следить за собой, запишись, что ли, в парикмахерскую, - муж отворачивается к стене, а я снова глотаю слезы, пытаясь не разреветься вслух.
Что стало с Мироном?
Заботливым, чутким, понимающим?
Конечно, любить меня ухоженную, с красивым маникюром, дорогой укладкой и в фирменных вещах было легко, однако благосостояние мы потеряли по его вине. И не вчера. Мирон только сейчас заметил, что я не могу позволить себе минимальное?
В сапогах вместо застежки скрепка, а сумка так истерта, что я подкрашиваю белесые затертости спиртовым черным маркером. Подбадриваю его, жду когда мужчина вывезет семью, которую утопил, из нищеты, а он посмеивается?
Я все понимаю, но легко уезжать на три недели из месяца в командировку, а от жены ждать по приезде горячего секса, укладки и красивого белья. При этом бонусом полный холодильник деликатесов, оплаченные счета и довольных сытых детей с гаджетами в руках.
Мы всегда поддерживали с Мироном друг друга, но сегодня, после его насмешек, предложения продать сертификат, который я заслужила трудом и упорством, а также секса, где почувствовала себя скорее использованной, чем любимой, я ощущаю, что между нами образовалась огромная пропасть, и как решать эту проблему неизвестно. Ведь у мужа все отлично и его все устраивает.
Мне же, от такой семейной жизни - хочется выброситься от отчаяния в окно.
Глава 6. Нина. Сборы
- Отличное платье, несем на кассу, - произносит Аркадий, рассматривая меня в новом наряде.
- Даже не знаю, дороговато, я еще хотела брюки взять и сапоги, - с сомнением осматриваю себя в зеркале, прикидывая остаток финансов, если решусь на покупку.
- Ты и так здорово экономишь, суммы ведь на все хватает, вещи простые.
- Это да, но не могу себе позволить потратить все деньги, хочу купить детям хотя бы по одной обновке и вкусненького, - честно отвечаю.
- Так, давай сделаем следующим образом, я куплю им все что ты захочешь, а ты себе это платье, - улыбается Аркаша. – И не говори нет! Я тебе редко что-то предлагаю, откажешься – обижусь, - смотрит на меня открытым взглядом.
Аркадий мой коллега и очень хороший друг. Его жена – Ангелина, тоже трудилась с нами в одном коллективе, парой они были потрясающей, но год назад она заболела онкологией и скончалась, оставив на руках супруга шестилетнюю дочку Яну. Потерю он переживал, да и переживает очень сложно, я всегда пытаюсь его поддержать и приободрить хотя бы словами.
Прекрасно понимаю, что такое одиночество даже при живом муже, что уж говорить про Аркашу.
Человек он открытый и добрый, за что я его очень уважаю. Мужчина частенько пытается мне помочь в финансовом плане, но я отказываюсь. Отлично осознаю, что у него на иждивении доченька, и воспитывает он ее в одиночку. Яна потрясающая девочка и мы иногда встречаемся с ней и моими детьми, чтобы сходить в парк покормить уток или прогуляться вдоль набережной.
Мирону Аркадий не нравится, и встречи наши в основном проходят в то время, когда он уезжает. Не то чтобы я скрывала их, просто не хочу лишний раз сердить мужа.
- Это неприлично! Тягаться по паркам со вдовцом, заняться нечем? Ты что, женщина по вызову? Дома сиди, веди быт и думай, как нам выкарабкаться из нищенской ямы, а не с мужиками флиртуй. Или ты ищешь мне замену, пока я пашу как вол в чужом городе? – кричал в последний раз Мирон, когда Алешка проболтался, что мы ходили в парк и дядя Аркаша купил им с Анечкой сладкой ваты.
Оправдываться перед мужем не имеет смысла, когда он ревнует – проще молчать, чтобы еще больше не разжигать его запал, подкидывая дрова в пожар агрессии.
Бить меня Мирон, конечно, не бьет, но когда очень заведен - может толкнуть или сказать крепкое слово. Раньше он таким не был, но сейчас с ним происходит что-то непонятное, и это ужасно меня смущает, потому что ведет он себя порой слишком неадекватно, когда позволяю себе поступать не так, как ему хотелось бы. Ощущение, что я становлюсь для Мирона вещью, которая все стерпит.
- Вот и отлично, - оплатив детям футболки, комментирует Аркадий. – И ребятишкам обновки, и тебе. Очень рад, что ты поедешь в пансионат. Нин, ты как никто это заслуживаешь. Отдохни там по полной, расслабься.
- Мирону не очень понравилась затея, предлагал продать сертификат, чтобы выручить деньги, - откровенничаю с другом.
Лицо Аркадия краснеет. Недовольная гримаса сменяется глубоким выдохом и он произносит:
- А что ему вообще нравится? Ты меня прости, но твой муж только и делает, что отчитывает тебя и критикует. И эти его командировки, Нина, ты уверена, что он не завел себе кого-то на стороне? Сама говорила, что мужчина Мир темпераментный, а тут… неделя дома, три вне. Это как? – раздраженно рассуждает.
- Не кипятись, ты же понимаешь, какое у нас с ним положение. Сейчас не до секс-игр и удовольствий, работает как может и где может, обещали серьезный проект. Дай Бог, скоро выползем из долгов, знаешь как я устала собирать копейки на минимальное? В глаза стыдно детям смотреть.
Вспоминаю Анютку и ее поцарапанные сандалики, и сердце щемит. Скорее бы уже встать на ноги и начать нормально жить. Я давно не мечтаю о богатствах, не вспоминаю нашу прошлую жизнь, где был загородный дом, два дорогих внедорожника, отдых за границей по пять раз в году. Просто хочу обыкновенный среднестатистический доход, без изысков и долгов, а не лавировать на грани существования.
Да, безусловно, бывают просветы, месяц на месяц не приходится, но эта нестабильность – самое страшное, что может быть для женщины. Я никогда не знаю, что преподнесет завтрашний день.
- Пойдем суши поедим, я угощаю, - предлагает Аркадий, - показывая рукой на соседнее японское кафе.
- Я не
