музицирование, особенно пение, хрипы или битье в барабан в течение долгого времени, которые ранее, как и теперь, оказывают гипнотическое воздействие. Шаман мог музицировать сам, а мог прибегать к помощи музыкантов. Также популярны были танцы, молитвы, уединение, бдения и посты, рвота (очищение), самобичевание и дыхательные практики, направленные на замедление или ускорение метаболизма. Также использовались воздержание от секса (или, гораздо реже, наоборот, священное соитие) и крепкий алкоголь. Церемония целиком или ее часть могли совершаться на публике; в некоторых культурах, напротив, они проводились в укрытии и темноте.
При переходе из одного состояния в другое некоторые шаманы постукивают по земле специальными тростями, которые, как они верят, обладают магическими способностями. Другие раздеваются догола, хотя непонятно, помогает ли это войти в измененное состояние сознания или свидетельствует, что человек уже в него вошел. Наконец, шаманы употребляли вещества, которые ассоциировались с духами. Некоторые исследователи полагают, что религия возникла из такой практики. По крайней мере, один ученый заявляет, что Иисус сам был шаманом и вместе со своими последователями ел галлюциногенные грибы, чтобы расширить пределы пространства и времени[35]. Есть множество свидетельств того, что шаманы в самых разных уголках света использовали галлюциногены. В некоторых культурах шаманские церемонии также включают кровавые жертвоприношения коз или овец.
Цель таких церемоний, независимо от методов, – заставить шамана (вернее, его душу, ведь тело оставалось на земле) покинуть привычное окружение и отправиться в мистическое путешествие. Зачастую шаману нужно было сначала преодолеть какое-либо препятствие. Это мог быть сложный горный перевал, дремучий лес, населенный дикими зверями, или ледяной поток. Часто путь его был опасен. Повернув не туда, шаман рисковал забыть, откуда пришел, а в греческой мифологии такая кара настигала тех, кто пил из подземной реки Леты. Шаманы могли сойти с ума или умереть. Часто этот опыт сложно было облечь в слова и сделать понятным окружающим.
Если переход оказывался удачным, шаман перемещался в иное пространство, в другую реальность – в такой мир, где, в частности, стирались границы между прошлым, настоящим и будущим и последнее можно было читать как открытую книгу. В разных культурах по-разному понимали такую иную реальность. Для Платона, чья философия имеет с шаманизмом куда больше общего, чем думают многие, это было пространство, в котором души проводят время между воплощениями и могут созерцать прошлое, настоящее и будущее[36]. Инуиты Юкона называли ее «Белой страной», загадочным местом, где было возможно все. Была ли она так названа потому, что все в ней было белым, или потому, что коренные народы верили во всемогущество белого человека, выяснить невозможно[37]. Австралийские аборигены верили во Время сновидений – место, откуда происходили все законы мироздания. У других народов существовали свои представления о месте, где пребывают духи.
Иногда такие духи населяли и отвечали за различные географические области – так, в Непале это были «духи – хозяева лесов» и «духи – хозяева перекрестков»[38]. Некоторые из них говорили с шаманами и наставляли их. Иногда духи вселялись в шаманов и говорили их устами; чревовещание было одним из самых полезных навыков, который могли освоить настоящие и ложные пророки.
Вопросы о будущем, с которыми обращались к шаманам, были непосредственно связаны с повседневной жизнью; попытки заглянуть далеко в будущее и вообразить мир, который радикально отличался бы от реального, были редки. Не заболею ли я (или член моей семьи, или мой скот)? Не умру ли я? Вылечусь ли? Будут ли у меня дети? Принесет ли мне то или иное предприятие выгоду, на которую я рассчитываю? На вопрос «Откуда тебе знать?» шаман мог ответить: «Я или моя душа были там». То есть в таком месте, которое не существует в действительности, но где можно увидеть ответы на такие вопросы. Чтобы доказать свои полномочия, шаманы позволяли протыкать себя острыми предметами и затем извлекать их, тем самым демонстрируя, что не чувствуют боли.
Важным представителем другого типа был прорицатель Тиресий из древнегреческих мифов. В этом случае загадочная страна не была географически удаленной и не находилась в раю, но ее населяли создания противоположного пола. Тиресий родился мужчиной и, по некоторым версиям мифа, менял пол не меньше шести раз. В результате он обрел дар провидения, недоступный обывателям[39]. Его могущество усиливала слепота; существовали разные мнения о том, как он потерял зрение. Одни считали это карой Афины (по другой версии, Артемиды) за то, что он увидел богиню обнаженной. Другие полагали, что он навлек на себя гнев жены Зевса, богини Геры, когда побил палкой двух совокуплявшихся змей. Третьи верили, что Тиресий был наказан слепотой за то, что обнаружил, что женщины получают от секса больше удовольствия, чем мужчины.
История Тиресия популярна в литературе и кино. Греки знали, что у тех, кто был обделен одним из чувств, другие были особенно порой сверхъестественно остры[40]. Именно слепота сделала Тиресия посредником между настоящим и подземным мирами, между людьми и богами, мужчинами и женщинами, прошлым – ведь прошлое тоже зачастую было тайной, – настоящим и будущим. Он был столь могущественным пророком, что молва сравнивала его с Аполлоном, чьим жрецом он был[41]. Согласно «Царю Эдипу» Софокла, именно Тиресий предсказал, и, как выяснилось, довольно точно, что Эдип убьет своего отца и женится на матери. Дальнейшая судьба Эдипа, описанная в другой пьесе Софокла, «Эдип в Колоне», тоже примечательна. В начале первой сцены перед публикой появляется беспомощный слепой старец. Чтобы загладить свои грехи, он только что выколол себе глаза. Но вскоре становится ясно, что этот человек куда проницательнее других смертных – в финале Софокл даже заставляет Эдипа, парадоксальным образом, вести своих спутников, а не быть ведомым ими.
Но это не единственный слепой прорицатель в мифологии[42]. Формион, рыбак из Эрифр в Малой Азии, потерял зрение, но взамен получил возможность видеть пророческие сны. Офион из Мессении с рождения был слеп, затем обрел зрение, но вновь потерял его. Евений из Аполлонии на Адриатическом море заснул, приглядывая за священными овцами, и тех съели волки; гневные жители Аполлонии приговорили незадачливого пастуха к ослеплению. Но затем на край обрушилось бесплодие. Обратившись к оракулу, люди осознали свою ошибку: волков наслали сами боги. В результате боги, чтобы как-то загладить несправедливость, даровали Евению дар провидения. Полимнестор, герой пьесы Еврипида «Гекуба», обрел пророческие способности после того, как его ослепили плененные троянские женщины. Уже будучи слепым, он предсказал, что король Агамемнон и его пленница Кассандра погибнут от руки королевы Клитемнестры, – так и случилось
