кайф от синхронных движений наших тел.
— Ты очень красивая, когда молчишь, — донесся до меня шепот моего партнера по танцу.
Липкие мурашки от голоса парня сползали по спине и медленно распространялись по всему телу. Я тут же остановилась и повернувшись с размаху ударила нахала кулаком в живот. Чертов идиот! Ненавижу!
— Ненавижу тебя, урод! — мне было так хорошо, а тут он взял и все испортил. Вот и получил от меня!
Появление Соколова и осознание того, что я только что во время танца терлась об него своей пятой точкой и извивалась, как кошка, взбесили меня. Было бы мое желание, убила бы гаденыша!
— И я тебя рад видеть, — я вложила в этот удар всю свою силу, но Влад лишь немного согнулся и засмеялся.
— Отправляйся в ад, козел! — он выводил меня из себя все сильнее.
Я развернулась и зашагала в сторону туалета. Нужно было срочно умыться холодной водой и прийти в себя. Плевать на макияж, моему телу нужно остыть. Пока я не поняла, кто со мной танцует, я даже успела возбудиться и теперь тело немного горело, а низ живота приятно сдавливало от предвкушения. Что ж, мы снова сравняли счет. Я неизменно бесилась и загоралась при каждом его появлении. Он словно чистый огонь поджигал меня и распалял за долю секунды. Так и с ума сойти недолго!
Ледяная, хоть и немного вонючая, вода из крана заставляла меня ежится от каждого своего прикосновения к моей распаленно коже.
— Блядь! — тихонько выругалась я себе под нос.
Ну ничего! Сейчас вернусь на танцпол и продолжу веселиться, словно ничего и не было. Все равно я выиграю, милый!
Уже у самой двери туалета меня схватили за локоть.
— Я же сказала тебе, отвали! — подумав, что это снова Соколов крикнула я и высвободила руку из сильных тисков мужских рук.
Повернувшись, я хотела еще и плюнуть ему в лицо, но тут поняла, что ошиблась. На меня смотрел Антон. Его оскал вместо улыбки не предвещал для меня ничего хорошего. А учитывая наше сегодняшнее расставание по моей инициативе, мне стало совсем не по себе. Надеяться на дружественный тон беседы, скорее всего, бесполезно.
— Пусти, говорю! — я вновь попыталась освободить руку, но Воробьев не ослабил захват. Он лишь сильнее сжал локоть и недовольно рыкнул.
Парень молча втолкнул меня обратно в туалет и стал спиной к двери, перекрывая путь к отступлению. Я сглотнула тошнотворный комок, что подступал к горлу. Паника медленно, но верно ползла с низа живота вверх и мешала адекватно думать. Я на психологическом уровне не перевариваю, когда меня где-то запирают с агрессивным мужчиной. Этому послужили прежние травмы и увечья, нанесенные моему моральному состоянию.
Я видела, как он что-то ищет рукой за спиной. А потом услышала звук защелки. Я оглянулась, в надежде увидеть кого-то внутри. Но туалет, как и прежде, был одноместным. Дверь в кабинку распахнута, а значит мы здесь только вдвоем. Сложив руки на груди и обняв себя, я предприняла отчаянную попытку успокоиться. Прием “взять себя в руки” редко, но иногда все же срабатывал и помогал мне прийти в себя.
— Что тебе нужно, Антоша? Поговорить? Я тебе уже все сказала сегодня в институте… — я начала разговор первой, пытаясь произносить каждое слово, как можно четче и уверенней.
Со стороны Воробьева последовала мгновенная реакция.
— Поговорить? — наклонил голову набок, молодой человек снова оскалился, — я сыт твоими разговорами. Ты три недели парила мне мозг и играла в девочку- целочку! А, что я вижу сегодня? А? Как ты трешься об того старшекурсника, как заправская шлюха! — Антон явно был не в себе. Его бешеный взгляд скользил по моему телу, раздевая глазами.
Он сделал два шага в мою сторону. Я шаг назад, пытаясь сохранить хрупкую дистанцию. В замкнутом маленьком помещении это было сложно сделать.
— Ты три недели вливала мне в уши, что не хочешь торопиться, а я как последний задрот ждал! Ты знаешь, сколько раз в день я дрочил, чтобы сдерживаться? А? — он снова сделал шаг вперед и снял куртку. Кожанка полетела на пол позади Антона.
Я снова сглотнула, подступающий к горлу комок. Внутри нарастало острое чувство приближающихся неприятностей. Раньше я никогда не видела Антона в таком состоянии. Видимо я все-таки переборщила с воздержанием, нужно было раньше прекращать наше общение, а не заигрываться. В голове лихорадочно носились мысли, но ни одна из них не казалась подходящей для этого момента. Если ошибиться с выбором слов сейчас, то можно раззадорить Воробьева еще больше. А мне этого ой, как не хотелось.
— Сейчас ты мне за все ответишь! — с этими словами он в одно мгновение преодолел расстояние между нами, схватил меня за плечи и швырнул к стене.
К счастью, я сумела устоять на ногах и тут же попыталась кинуться к двери, но не успела. Антон оказался быстрее и прижал меня к стене своим накачанным телом. Он больно схватил за лицо, впиваясь пальцами в щеки. Это заставило меня поморщиться.
В следующую секунду Антон уже набросился на мои губы жадным поцелуем. Когда мы целовались раньше, ощущения были поприятнее. Сейчас его губы и язык не ласкали и не пытались быть нежными, он кусал и сминал мои губы, его язык как сумасшедший трахал мой рот. Парень явно был на грани и выбраться отсюда будет очень непросто. Его прикосновения, раньше не вызывавшие у меня никаких эмоций, сейчас усиливали тошнотворный эффект от волнения. Каждое его касание словно мерзкое липкое прикосновение прокаженного. Выносить это было просто невозможно. Я прикусила язык парня, когда он очередной раз попытался проникнуть в меня.
— Ах ты, сука! — звонкая пощечина хлестнула по лицу. Кожа в месте удара мгновенно покраснела, щеку засаднило.
— Антон, не надо! Давай успокоимся и все обсудим! Ты же не такой, Антон! — я пыталась образумить его и привести в чувство. Не уверена, что в такой момент хоть у какой-то девушки получилось словами отговорить своего насильника. На моей памяти такого точно не было. Но что я могу сделать? Физически одолеть его у меня нет шансов. Я едва доставала ему до плеча и не в состоянии без прыжка даже дать ему подзатыльник.
Мои слова, похоже, сделали только хуже. Антон снова набросился на меня с поцелуем, но теперь его язык был уже более осторожным. Воробьев отпустил мое лицо и зафиксировал свободной рукой мои запястья у меня же за спиной. Теперь и без того неэффективные попытки отодвинуть его от себя руками были пресечены. Я все
