могла уснуть.
Она крутилась с боку на бок, пытаясь считать овец, как учила её в детстве матушка. Она вспоминала слова детских песенок и считалочек, она пыталась легко раскачиваться в кровати (говорят, именно так дети порой сами укачивают себя)… всё было тщетно. Ничего не помогало, уснуть не удавалось, и Дафна в итоге встала с кровати, сунула ноги в домашние туфли и завернулась в свой любимый нежно-розовый пеньюар.
Она пройдётся по дому, решила она.
Если это не поможет, тогда она почитает… роман, который ей приносила Корделия… она ведь даже и не начинала его, Корделия уже спрашивала, как он ей, сказать, что не читала, было неудобно, так что можно будет…
Пребывая в своих путающихся мыслях, Дафна подошла к окну, по инерции взглянула в него…
И в следующее мгновение она едва не закричала.
За окном стояла девочка.
Подавив первый шок от увиденного, Дафна присмотрелась. А вдруг ей всё это почудилось?
Но нет. Девочка и впрямь была там.
Лет семи или восьми, одетая в светло-голубое платьице, бледная и светловолосая, с двумя косичками, она стояла у дороги и…
И смотрела прямо на неё.
Вскрикнув, Дафна быстро задёрнула занавеску и отскочила от окна.
Какое-то время она стояла так, прислонившись к стене и прижимая руки к губам. Зачем чувство страха стало отпускать её, и Дафна, аккуратно отодвинув занавеску, снова выглянула в окно.
У дороги никого не было.
– Почудилось, – тихо сказала она самой себе. На какой-то момент она даже засомневалась в том, не спит ли. Быть может, всё это ей просто приснилось?
Ущипнув себя за руку, Дафна убедилась в том, что нет, она не спит, и осторожно отошла от окна.
Занавеску она предусмотрительно больше не открывала.
Где-то вдалеке залаяла собака, и это в очередной раз заставило Дафну насторожиться.
Она не припоминала, чтобы кто-либо помимо неё здесь держал собак.
– Наверное, это какая-то дикая собака, – сказала она самой себе и в очередной раз пожалела о том, что разлила бренди.
За окном теперь выл только ветер, и Дафна почти убедила себя в том, что лай собаки ей попросту почудился.
В доме было темно и прохладно.
4
– Дафна, дорогая, в ближайших к нам домах нет девочек этого возраста, – отпив бренди, который Дафна купила тем же утром (посещение магазинчика на другом конце посёлка было первым, что она сделала, едва выпив утренний кофе), Корделия выразительно посмотрела на неё, и взгляд этот очень не понравился Дафне. – У Браунов двое сыновей. У Джефферсонов – они третьи от поворота через дорогу, такой большой красный дом – дочке уже четырнадцать. У Джейкобсонов, что живут в таунхаусе, трёхлетний сынишка. Больше ни у кого поблизости нет детей, ну или они выросли и давно живут отдельно от родителей. Как видите, моя дорогая, никаких девочек, – Корделия поставила бокал на журнальный столик и поправила причёску, а затем снова взглянула на Дафну. – Дафна, милая, вы точно уверены, что всё это вам не приснилось?
Дафна нервно покачала головой:
– Вы, что ли, за умалишённую меня принимаете, Корделия?
– Нет, вовсе нет, моя дорогая, что вы такое говорите, – снова поставив бокал на стол, Корделия подпёрла кулаком подбородок. – Сказать по правде, Дафна, вы кажетесь мне одним из самых здравомыслящих людей из всех, что я встречала за свою жизнь.
Дафна усмехнулась:
– Ну и на том спасибо.
Корделия скрестила руки на груди.
– Так где, говорите, вы видели девочку?
Дафна непонимающе уставилась на неё:
– На улице, за окном, я же вам только что пояснила.
– Нет-нет, вы не поняли, – Корделия мягко улыбнулась. – Я имела в виду, где именно?
– Окно моей спальни выходит на дорогу, – протянув руку, Дафна плеснула себе в стакан ещё немного из бутылки; казалось, бренди сейчас был ей жизненно необходим. – На ту, что ведёт к мосту. Там она и стояла. У дороги.
– У самой дороги, говорите? – взгляд Корделии вдруг стал очень задумчивым, и это моментально насторожило Дафну. – Вот ведь как…
Осушив бокал одним глотком, Дафна коснулась её руки.
– Что вы хотите сказать этим, Корделия? – спросила она.
– Бог с вами, дорогая, совершенно ничего, – ответила Корделия. – Это так, знаете ли, мысли вслух.
Дафна нахмурилась:
– Точно?
– Совершенно точно, моя милая Дафна.
Дафна вновь покачала головой.
– У меня такое ощущение, что вы либо считаете, что я не дружу с головой, либо что-то скрываете от меня, Корделия, – сказала она.
Корделия взглянула на неё, нарочито кокетливо похлопав глазами, а затем вдруг тихо рассмеялась.
– Право же, Дафна, – сквозь смех проговорила она, – ну что такого я могу от вас скрывать? Уж не думаете ли вы, моя дорогая, что в своём старом сундуке я храню расчленённый труп моего покойного мужа?
Дафна отмахнулась.
– Что вы несёте, Корделия! – в сердцах проговорила она.
– Полную чушь несу, дорогая, вы правы, – кивнула Корделия. – Хотя бы потому, что за все эти годы расчленённый труп уже давно бы сгнил и превратился в груду костей.
– Тьфу на вас! – воскликнула Дафна и рассмеялась.
С лёгкой улыбкой Корделия тронула её за плечо.
– А если вам и впрямь интересно, что я думаю, Дафна, – сказала она, – то думаю я, что у вас был просто нервный стресс. Вы разошлись с мужем – да-да, я знаю, что это была ваша инициатива, и вообще он порядочный козёл, вы мне рассказывали – но, как ни крути, любой бракоразводный процесс – это стресс. Как и переезд. Любой переезд – это тоже стресс, а вы, к тому же, приехали так издалека. Стрессы могут вызывать подобные «игры разума», знаете ли.
Дафна сложила руки в замок.
– У вас когда-либо бывало такое, Корделия? – спросила она.
Корделия помотала головой:
– Не стану вам врать, Дафна, именно такого со мною никогда не бывало, нет. Но случалось другое. Скажем, когда у меня ещё работала экономка, миссис Донахью – она вышла замуж во второй раз и уехала с мужем в Нью-Мексико, так я и лишилась её в сентябре прошлого года – я могла порой забыть дать ей какое-либо распоряжение и при этом пребывать в святой уверенности, что я это ей говорила. И главное, я ведь начинала спорить! Старая карга! – хлопнув себя по колену ладонью, Корделия хрипло расхохоталась. – Знали бы вы, как мне не хватает моей ненаглядной миссис Донахью, – она всплеснула руками. – Святой человек. И все мои прибамбасы терпела.
– Другую экономку нанять не хотите? – Дафна заулыбалась.
– Нет-нет, – Корделия протестующе замахала рукой. – Я, знаете ли, свято верую в то, что второй раз мне так повезти не может. Так
