пока жив и, завязнув вниз головой по пояс яростно размахивал ногами. Шагнув вперед, Люцериус одновременно сделал два добрых дела — дал свободу болотному раку и надавил сапогом на ногу тонущего, помогая ему быстрее найти добру.
— Доброта погубит меня — вздохнул король, глядя на пузырящуюся яму — Я слишком добр…
Ему что-то послышалось и он круто обернулся, бросил взгляд на мокрые заросли. Там была темень. А факел с шипением догорал шагах в десяти — не ходить же с ним по кругу, когда требуется скрытность. Там в темноте журчала вода, чавкала всегда разжижающаяся ночью грязь — что становилось гибельным для незнающих об этом игроках, решивших встать лагерем на островке. Поговаривают, что островки не растеклись лишь благодаря крепким корням растительности и злобному палящему солнцу, что превращало верхний слой в твердую корку. Как хорошо запеченный пирог с густой вишневой середкой, что только и ждет шанса вырваться наружу…
— Спасибо, добрый воин — тихий нежный и почему-то чуть пугающий голосок донесся от дугообразной осины, пытающейся врасти вершиной обратно в землю.
— Я есть не воин, но король — ответил незнакомке Люц, отходя от ямы — Желаю я тебе удачи. И шагай на свет.
— Ну нет — ответила ему темнота и вдруг тоненько и насмешливо рассмеялась.
Смешок был пугающим. Визгливым. И чуть булькающим. Этого смешка хватило, чтобы Люцериус понял кому он помог этой темной ночкой.
— Обычно короли ведьм не спасают, а казнят — заметил он — Прямиком на пылающий хворост…
— Пламя нам с Перси не нравится… очень не нравится — ответил ему ставший чуть ближе голосок — Мы любим воду…
— Покажись, ведьма! — велел Люц, уставший глядеть в темноту — Яви свой лик моим светозарным очам! Желаю видеть я тебя!
— Король… и чей же ты король, оглобля?
Поперхнувшийся Люц едва не поскользнулся.
— Как смеешь ты! Ведьма!
— Казнишь меня теперь за это? За шутки полные добра и ласки?
Новый смешок заставил Люца поежиться и вспомнить свое очень и очень давнее позорнейшее поражение от одной из ведьмы. Он, конечно, жестоко и благородно отомстил, но унижения забыть не мог по сию пору. Как и эти проклятые ведьминские смешки…
Махнув рукой, он развернулся и двинулся обратным путем к плоту, на прощание буркнув:
— Уходи в жилье. В мирных зонах вы скроете себя легко. Если не знаешь — почитай про имбирный ведьминский пряник.
Он преодолел заросли, спустился на берег, где его и догнал вежливый девичий голосок:
— А что за рецепт?
— Прочти в сети.
— Сеть на мне… и в ней ничего кроме нескольких монеток, запутавшихся рыбьих косточек и водорослевых красивых ниток…
— А? О чем ты, несчастная? И чего ты плетешься за мной?
От очередного хитрого смешка он зябко передернул плечами и ускорил шаг. Где там проклятый крокодил-мостик?
— Ты меня спас…
— Ну спас…
— Защитил от злобных негодяев. Я благодарна.
— Оставь благодарность себе, ведьма. И ступай с миром — проворчал будущий король.
Рядом с ним плеснула вода, мелькнула чья-то тонкая высокая тень, послышалось недовольное сонное мяуканье.
— А если я не хочу уходить с миром?
— Хочешь битвы? Воистину правду молвят — от ведьм благодарности не жди. Таких как ты спасет костер…
— Пламя не по мне…
— Вы с Перси любите воду — закончил за нее Люц — Я уже слышал. Что еще за Перси?
— Перси — лапочка и джентльмен.
— Сие несовместимые понятия.
— Но ведь я уже помогла тебе…
— Это как? Писком в кустах?
— И этим тоже. И да — не получилось у меня самой. Но яму с жижей создала! Но заманить туда я не успела…
Следующий смешок прозвучал даже грустно и Люцу почудилось, что ведьма рассмеялась нарочно, явно заметив его отношение к этим звукам. Но тут до него дошли слова ведьмы и он круто остановился, повернувшись к плещущей вонючей воде.
— Та яма где утопли двое агров… Ты создала ее?
— Яма была… но не такой глубокой и почти сухой.
— Какой у тебя уровень, ведьма?
— Леди о таком не спрашивают…
— Яви свой лик пред очи мои! — потребовал Люц, упирая руки в бока — Не верю! Будь ты так сильна — как те двое злобных неудачников сумели бы тебя загнать и почти убить? Они гнали тебя как мокрую курицу!
— Ха! И вовсе нет!
— А вот и да!
— Шссокло-докло-некло! Ту яму создала я!
— Ты лжешь! Все ваше племя лживо…
— Да как смеешь ты…
— Я король! Я все могу!
— Правда?!
— Правда.
— Так позолоти мою ладошку, а затем расправь золотые крылья и улети озаренный ярким светом — попросила темнота.
Плеск. Смешок. И к королю шагнула тонкая высокая фигура. В ее руке ярко вспыхнул зеленым большой хрустальный шар в какой-то сетке, освещая как Люца так и владелицу магической лампы.
— Дай мне золота побольше, раз можешь все — попросила она, протягивая к нему ладошку полную грязной воды.
— Э-э-э-э…
— Пять золотых монеток я прошу… еще рубин большой хочу и пару изумрудов. А может быть ты дашь сапфир? Клади же прямо в руку… давай! Клади!
— К-хм…
Гигант полуорк опустил сверкающие синие глаза, откровенно разглядывая вышедшую из воды страннейшую особу.
Девушка. Красива… или страшна? Ее испачканное тиной лицо чем-то притягивает и отталкивает одновременно. Длинные мокрые зеленые волосы ниспадают на плечи и грудь. Тело плотно обмотано старой рваной рыбацкой сетью, куда набилось немало грязи и водорослей. Сетка прикрывает лишь половину ее бедер и там же позвякивает несколько медных колокольчиков. На ее левом плече важно восседает питомец — полностью лысый кот с огромными ушами и умными зелеными глазами. Кот очень велик — он размером с хорошего ротвейлера и на узеньком плече едва-едва помещается, большая его часть свисает и владелице пришлось отклониться в противоположную сторону, что удержать пета и собственное равновесие. Опустив взор ниже, полуорк убедился, что девушка боса и ее ноги по колено в зеленой тине. Но хотя бы ноги, а не хвост — на миг ему почудилось, что он повстречался с русалкой. Проигнорировав кота, он снова попытался разглядеть ее лицо, но был ослеплен ответным откровенно изучающим взглядом очень ярких зеленых глаз. Какие они все… зеленые…
— Ведьма… — пробормотал он, глядя на копошащихся в ее волосах рачков.
Она пошевелила пальцами, ожидая деньги. Кашлянув, Люц признался:
— Я все потратил…
— Фи… зеленый мерзкий лгун…
— Как смеешь ты! Офонарела?! — Люц взревел так громко, что ему ответила перепуганными воплями половина здешних обитателей — Я король!
— Так дай монетку! Не жмись на корм для Перси! Он тот еще балун…
