Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
Доры помощницу.
Тоже человека.
Август 41 год н.к.э., Эдуард
Эдуард допил черный кофе и задумался о втором стакане.
Его сын, Артемий Орлов, сидел на грубой деревянной скамейке под общипанным рябиновым деревом и уныло пил латте, который родной отец ему принёс из «Утро-Булки». Потому как сам отпрыск идти в кафе наотрез отказывался, и – ладно бы просто отказывался! Сын уже полчаса излагал Эдуарду, почему нога его никогда больше не ступит в «Утро-Булку».
– С тех пор, как у неё эта пакость появилась, к ней вообще не подступиться!
– Да у неё просто работы прибавилось. Все хотят посмотреть на златокрыла. Люди третьей полосы не могут себе позволить этих зверушек. Но знаешь, что я подумал…
– Она и нос задрала! Раньше ей никто и копейки чаевых кроме меня не давал, а теперь богатенькие второполосные сынки забрасывают монетами и кредитами её паскудного златокрыла.
– По моим наблюдениям, скорее уж дочки, а не сынки, – Эдуард не раз приходил чинить и настраивать перегруженный бот-персонал в кафе и лично наблюдал, как пищали девочки над чудо-зверем. – Я вот что хотел тебе сказать…
– И сынки – тоже, – прорычал сын и побагровел.
Эдуард вздохнул.
– Послушай, Артемий, разве тебе эта девушка когда-то что-то обещала?
– Нет, конечно. Зачем ей нищеброд?!
– То есть, ты даже ни разу с ней не поговорил?
– А что я ей скажу? Что мой папаша профукал моё будущее?
– Здрасьте-приехали, – опешил Эдуард.
– Если бы ты не отказался от второй полосы…
– Я бы не смог жениться на твоей матери, – спокойно ответил Эдуард, хотя и вздрогнул от изумления.
Вот, значит, что ты в душе носишь, сын мой?
– Ты мог бы забрать меня у неё, – взвизгнул Артемий, расплескав на шорты латте. – Сексом же вам никто не запрещал заниматься! Боги святые, да другие женщины только рады забеременеть от второполосника и отдать ему ребёнка, чтобы хоть он жил нормально. Вот и она, – кивок в сторону «Утро-Булки», – небось, надеется.
– Мы живём нормально. Поверь, уж мне-то есть с чем сравнивать. Доходы поменьше, одежда попроще, но это – не всегда хуже, – в голове слегка зашумело, блокиратор о себе напомнил: нельзя, мол, на запретные темы. Даже с сыном. Эдуард поморгал, перевёл дух. – Да и потом, если бы ты вырос на второй полосе, у тебя тем более не было бы надежды на нормальные отношения с этой девушкой.
– Да я бы… – Артемий осёкся.
– Что? Поимел бы её и забрал ребёнка?
Артемий вскочил.
– Знаешь что, батя… – выдохнул он. – Я… Мне уже пора!
И, швырнув недопитый латте в мусорный бак, зашагал прочь.
Эдуард смотрел ему вслед. Потом перевёл взгляд на широкое окно «Утро-Булки», за которым спал на прилавке златокрыл и улыбалась кому-то коротко стриженная блондинка.
М-да. Вот и провёл вечер с сыном. Вот и рассказал ему о важном решении…
Эдуард бесцельно брёл по вечернему парку, на ходу допивая кофе. Он таки купил второй стакан. Было только начало седьмого. До встречи с клиентом оставалось почти два часа, а домой возвращаться не хотелось. Сидеть в машине – тоже. В голову, между тем, тараканами лезли разбуженные сыном воспоминания.
С Терезой они познакомились в цветочном магазине третьей полосы, стоящем недалеко от нулёвки, граничащей с его второй полосой. Он любил приезжать к ней за букетами и вазонами. Не потому что у третьеполосной флористки дешевле, просто… Были её цветы более живые, что ли. Именно такие и хотелось подарить маме. Или старенькой учительнице. Или кому-то ещё, кто по-настоящему дорог.
Таланты Терезы замечал не только он. Когда в базе второй полосы освободилось место, Аколитус выбрала её из ряда других претендентов. Ей предложили подняться. Стать хозяйкой дорогого цветочного бутика. Жить в роскошной квартире, а не в пристройке к магазину. Она отказалась. Смешно сказать – из-за любви к растениям.
– То, как они их там выращивают – это издевательство, – говорила она Эдуарду. – Их заливают удобрениями, пропитывают красителями, чтобы получались невиданные расцветки. Выдают земные цветы за инопланетные. Чушь какая! Где вы видели розовый сириусяник? У него цветы – разных оттенков зелёного, а листья – белые, тем и прекрасны. И вообще, такие перекормленные и перекрашенные растения долго не живут. Их хватает на пару недель от силы.
– Потом можно новые купить, – брякнул Эдуард.
Тереза испепелила его взглядом.
Он галантно извинился.
В теплице при доме-магазине Тереза создавала для каждого растения – и земного, и инопланетного – все необходимые условия. По двадцать раз на день проверяла температуру, влажность воздуха и ещё бог знает что. Цветов у неё росло не так уж много, и выглядели они не столь вырвиглазно, как в бутиках вторых и первых полос, но зато каждое растение было настоящим.
Тереза… волнистые светлые волосы, голубые глаза, чуть стеснительная улыбка… Чем-то похожа на девушку из «Утро-Булки», по которой Артемий с ума сходит. Только Тереза не стриглась коротко.
Когда он объявил о намерении переселиться на третью полосу и жениться на Терезе, друзья и родные долго и настойчиво крутили пальцем у виска. Говорили, что потом он не сможет вернуться – «изгнанников» повышают крайне неохотно, даже, если их выбирает Аколитус. И поди докажи, что ты изгнанник добровольный. А докажешь, ещё хуже сделаешь – мол, чего выделывался, искал приключений на задницу? Твердили, что он, с рождения привыкший к хорошему уровню, никогда не уживётся на более низком. И самое отвратительное – спрашивали: зачем отказываться от всего ради женщины, которой и жить-то недолго осталось?
Да, Тереза была неизлечимо больна, и он знал об этом с самого начала. И всё же она успела подарить ему сына и семь счастливых лет. Самых счастливых в его жизни – даром, что прошли они на третьей полосе.
Единственной, кто поддержал его тогда, была та самая старенькая школьная учительница, которой он таскал вазоны с лунными фиалками и серебристыми лианами.
– Слушай своё сердце, – сказала она. – Сердцу плевать на полосы.
И ни разу за всё время Эдуард не пытался вернуться. Сыну, если захочет повыситься, препятствовать не станет. Правда, сначала Артемию придётся выучиться, начать работать, зарекомендовать себя, как лучшего специалиста в своей области… И дождаться, пока на второй полосе освободится место.
Эдуард давно решил для себя, что никому и ничего доказывать не будет. В прошлой жизни он был высококлассным конструктором флаймобилей. За его «орловскими» моделями выстраивались очереди. Здесь же он довольствуется должностью техника-ремонтника немногочисленной, но часто ломающейся бот-обслуги, шуршащей в кафе и магазинах, ездит на наземном авто и о делах минувших дней не вспоминает.
Почти.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 94
