Лукории иль Гише.
Извлёк из кармана письмо, шагнул к льере.
Парочка в жилетах напряглась. Охранницы показали, что готовы наброситься на меня в любой миг. Стоит только мне проявить агрессию.
— Послание? — переспросила иль Гише. — От Луки? Дайте-ка.
Щёлкнула пальцами.
Письмо выхватили из моих рук — вручили хозяйке дома.
Та пробежалась взглядом по строкам на конверте — шевелила губами, беззвучно проговаривая слова. Вынула из конверта лист бумаги, осмотрела тот с обеих сторон. Приподняла брови, демонстрируя изумление.
— Точно, от Луки, — обронила она.
Одарила меня удивлённым взглядом.
— Откуда это у тебя, мальчик?
Младшая иль Гише вызывала у меня не столь положительные эмоции, как её сестра. Это её словечко… «мальчик»… Я проскрипел зубами. Было дело: когда-то за подобное пренебрежительное отношение сворачивал челюсти. Но то мужчинам. Всё ещё не научился получать удовольствие от драк с женщинами. Едва удержался от того, чтобы назвать хозяйку дома «девочкой».
— От вашей сестры, — повторил я. — Познакомился с ней, когда ожидал прибытия дилижанса в Ой. Поклялся штос-офицерше, что вручу её послание вам, льера, лично в руки. Вот. Выполнил своё обещание.
— От Луки? — сказала иль Гише. — Так ты не мужчина?
Она разочаровано скривила губы — те почти побелели. На лице льеры отразилась детская обида, сделала его похожим на мордашку одной из тех фарфоровых кукол, что я видел в лавках Нового Танакона. Иль Гише вернула письмо в конверт — не спешила его читать. Помахала конвертом, точно веером, повернулась к носатой.
— Кого ты сюда привела?
— Ну… это ж мальчонка, — сказала служанка. — Фона как из штанов у него фыпирает.
Льера уставилась на то место на моём теле, куда указала кривым пальцем носатая. Все её спутницы посмотрели туда же. Опустил взгляд и я — действительно, «выпирает».
Я повторно представился, выделив голосом слово «боярин». Оно заставило всех снова взглянуть на мои штаны: женщины словно пытались определить, лгу я им или нет. Почувствовал себя даже более голым, чем тогда, в борделе, когда предъявлял «доказательства» компаньонкам.
— Прибыл к вам с острова Кординия, — сказал я.
А мысленно добавил: «И уже начинаю жалеть об этом».
Льера сощурилась. Склонила на бок голову.
Мне показалось, что она ищет подвох в моих словах.
— Это Рика такую пьеску сочинила? — спросила иль Гише. — Или ты сам придумал? Откуда вы взяли письмо моей сестры? Ведь… это точно написано её рукой: не знаю никого, кто писал бы на староимперском так же безобразно. Чтобы такое подделать… Зачем? Да и подпись её — мудрёная, точно, как у покойной матушки. Где вы это раздобыли?
Показала мне конверт.
— Я получил его от штос-офицерши Лукории, — повторил я. — В поселении Ой, где сошёл с корабля. Три дня назад.
Постарался сдержать накатившее раздражение.
С какой стати я всё ещё здесь? Дело сделал — пора сваливать.
— Если у вас ко мне больше нет вопросов, льера, — сказал я, — тогда разрешите откланяться. Я провёл в вашем доме гораздо больше времени, нежели намеревался. Письмо я вам вручил — льере Лукории не в чем будет меня упрекнуть. Прощайте, госпожа. Благодарю за… предоставленную возможность полежать на диване.
— Стой, мальчик!
Льера подняла руку.
Парочка в жилетах преградила мне путь.
Унял желание разбросать их по комнате, точно кегли.
— Я… не поняла, — произнесла льера. — Ты что, на самом деле с этого… с острова? Тебя прислала моя сестра? Не Рика?
Вздохнул.
Не замечал, чтобы язык островитян, сильно отличался от того, на котором разговаривали в королевстве Ягвара. Или что-то не так с моей речью? Почему меня не понимали?
— Прошу прощения, льера, — сказал я. — Но я не знаю, кто такая Рика. Если вы так называете свою сестру…
— Причём тут сестра?
Иль Гише развела руками. По-детски надула губы. Непонимание в её глазах заставило меня вновь усомниться в том, что разговариваю с жительницами столицы королевства на одном языке.
— Мальчик, ты морочишь мне голову? — сказала иль Гише. — Хочешь выставить меня дурой? Пытаешься доказать… что тебя прислали не из «Дома ласки и удовольствий»?
Откуда?
Мои брови пришли в движение, словно обрели самостоятельность.
Первая мысль, что всплыла в моей голове после слов льеры, выглядела примерно так: «Ух ты! Слава борделя госпожи Бареллы докатилась и до Ревы».
Потом сообразил, что думаю не о том.
Почувствовал, что есть в происходящем что-то… неправильное. Вспомнил ту надпись, оставленную хозяйкой борделя на письме, адресованном её сестре. «Улица королевы Каталинии Второй, дом семь, для льеры Риккарды», — значилось там.
Рика?
Я понял, что происходит.
Но не позволил себе в такое поверить: со мной такого попросту не могло случиться. Казалось, что я давным-давно был готов ко всему: к покушениям на мою жизнь, к предательству, к стихийным бедствиям. Вот только позабыл принять в расчёт чужую глупость. Считал себя серьёзным, знатным боярином… Нет… они это серьёзно?
— Льера, — сказал я. — Та Рика, о которой вы говорите… Её салон находится по адресу: улица королевы Каталинии Второй, дом семь?
— Точно, — подала голос рыжая.
Взгляд льеры иль Гише заставил девицу умолкнуть и побледнеть.
— И называется он: «Дом ласки и удовольствий».
По глазам рыжей понял, что не ошибся.
— Интересно девки пляшут.
Подумал: «Настоящая международная сеть борделей у сестёр — под единым брендом».
Посмотрел на носатую.
В памяти промелькнуло всё, что случилось со мной с того момента, как я переступил порог этого дома.
Взглянул на поведение служанки в новом ракурсе. И пожалел, что сломал служанке только нос. Должно быть, мысли отразились на моём лице — носатая попятилась, спряталась за спину хозяйки.
Я перевёл взгляд на льеру иль Гише.
Спросил:
— Хотите сказать… вы приняли меня за шлюху?
Глава 43
Мне показалось, что я сумел объяснить хозяйке дома суть ошибки её служанок.
И скрыл недовольство.
Хотя имел на него право: ведь шлюхой меня ещё никогда не называли. Пожалуй, такое отношение к моей персоне стоило считать оскорблением. Не требовал немедленной сатисфакции лишь по причине того, что всё ещё не привык сражаться с женщинами.
Бывало, что женщины предлагали за близость со мной деньги — таким всегда отказывал. Ни разу не крутил романы ради наживы. Мне в голову бы никогда не пришло брать с прекрасного пола плату за секс. Не собирался
