Насчет острова Красные воды. Тут мы мало что можем сказать. Пока ты отсутствовал, мы с парнями пообщались и вспомнили все, что о нем знаем. Итак. Остров не маленький и не большой. За сутки, если здоровье позволит — дойдешь до другого края.
— Это сколько выходит? Километров семьдесят?
— Цифр не знаю, — отрицательно покачал головой сержант.
— Ладно. А что еще?
— Красные приливы. Остров назван Красными водами из-за приливов багрового как кровь цвета. Это связано с водорослями, что растут там, на коралловых рифах и подземных скалах. Водоросли цветут четыре раза в год, и так выходит что половину года вся вода там багровая. Неприятное зрелище. Плохо действует на голову. Лучше не смотреть долго на волны, да и приближаться к воде не стоит. Она пахнет и отравлена.
Я пожал плечами.
— Ее так и так пить нельзя, она же морская?
— Верно. А еще и нюхать, пока она красная не желательно.
— Понял. А город там есть?
— Есть портовой городок и несколько деревень раскиданных по острову. Твой маяк расположен прямо в городе, с его края. В этом тебе повезло, а то бывает, что маяки стоят на каких-нибудь скалах в море, а до ближайших островов несколько дней.
— И, правда, повезло.
— Ну, да. Так, — сержант задумался. — Кажется это все. Парни? — Обернулся он к своим подчиненным.
— Порядки там херовые, — заявил пожилой солдат, чуть подумав. — Сходил там на берег пару раз и общался с местными. Хоть над островом и поднят флаг Союза Республик, мэр города — младший магистр к слову — считает остров своей собственностью. Так помимо наших законов, там есть и местные правила, за выполнением которых следят так же рьяно, как за исполнением законов Союза.
— Это беда всех отдаленных островов, — добавил сержант. — Для их защиты нужны сильные маги, а те не хотят подчиняться Союзу и с каждым годом берут все больше власти, подчиняясь метрополии лишь формально и постоянно требуя от нее ресурсы, людей и защиту (солдат).
— А маяк на острове зачем?
— Рифы и подземные скалы. Ночью идти опасно. И частые туманы. Вот и поставили маяк.
— Угу.
— Еще учти. Твой остров на юге, а там по нашим меркам круглый год лето. Ты бледноват я смотрю. Не сгори там и больше времени проводи в тени. Мы с севера и для нас их солнце губительно.
— Учту. А что там… — Договорить я не успел, проверять пост пришел офицер. Увидел меня, потребовал ответа, что я здесь делаю и погнал прочь. Перечить младшему лейтенанту-ученику, я не стал и ушел. Не хотел подставлять мужиков еще сильней. Свидимся еще.
Через час, я почувствовал вонь керосина. Лампочка на потолке мигнула и снова погасла — еле-еле освещая кубрик. Железные переборки задрожали. Похоже, мы отходим от берега.
Бежать на одну из открытых палуб я не стал. Меня уже предупредили, что это запрещено. Разрешенный мне маршрут это — кубрик — туалет — камбуз. Если поймают где то еще, на корабле имеется отличный карцер и множество возможностей наказать человека за излишнее любопытство.
Прошли сутки. Я пытался тренироваться, надеялся на что-то, но энергия из внутреннего моря уходила, словно в никуда.
Посетил камбуз, но завести знакомство ни с кем не смог. На крейсере было два десятка столовых-камбузов и тот, в который должен был ходить я, приписан к низовому составу команды судна (матросы первого и второго класса, кочегары) и болтать они были не расположены. На прием пищи отводилось двадцать минут. Мы уходили, и наши места занимали другие люди. Все по графику, четко. В молчании.
Крейсер то огромный. Океанский. Только такие махины могли передвигаться по соленым водам нашего мира, не рискуя быть потопленными. Мелкие суда и деревянные парусные кораблики использовались только на мелководье и у берегов — для ловли рыбы в основном. По-этому и такое количество камбузов. Команда судна это три тысячи человек. А ведь еще есть пассажиры и их тоже несколько тысяч. Точных цифр я не знаю, но много.
Неожиданно меня навестил знакомый сержант, Зог Брадобрей. Постучался и я ему открыл. Удивился. Сержант выглядел нервным и хмурым.
— Приказ, — буркнул он и передал его мне. Я взял и стал читать.
В связи с нехваткой списочного состава команды крейсера «Младший Магистр», я, девятый помощник капитана, лейтенант-бакалавр Азат Ликий, призываю на временную, действительную службу неофита Кая Левший.
— Что это такое, Зог?
Сержант тяжело выдохнул.
— Я же предупреждал.
Я провел ладошкой по волосам, погладив голову в задумчивости, и спросил.
— Все плохо?
— Как сказать. Лично лейтенант тебя трогать не будет, но… Ты, кажется, не дочитал приказ до конца. До тех пор пока мы не зашли в порт твоей приписки — тебя приказом назначают служить в машинное отделение. Ночная смена. От первой склянки до восьмой склянки.
— Склянки?
— Склянка это полчаса. Твоя смена с полуночи до четырех утра.
— И в чем проблема? — Поднял я обе брови в знак вопроса. — Я даже рад этому. Не хочется, знаешь безвылазно сидеть все эти недели в кубрике и плевать в потолок.
— Проблема в том, что ночная смена машинного отделения подчиняется младшему лейтенанту-ученику, Йорою Рыжему. Он «любимчик» Ликия и сделает все, что тот скажет. Так что тебе придется туго.
Я легкомысленно отмахнулся.
— Справлюсь.
Зог грустно улыбнулся.
— Ну, да. Вот еще что… — Понизил он голос до шепота. — Постарайся не слишком пристально на него смотреть.
— А-а?
— У Йороя, как и у тебя, — он посмотрел на мой нос, — есть проблема с внешностью.
— Мутация?
— Наверно, — пожал плечами сержант. — Не смотри ему в лицо. Это важно.
— Постараюсь.
Сержант не уходил, стоял в дверях и мялся. От него пахло нерешительностью.
— Еще кое о чем хочу тебя предупредить, — начал он говорить, набравшись смелости. — Крейсер как ты, должно быть, заметил — огромен. Легко потеряться и никогда больше не найтись. Понял⁈ Лейтенант даже не соврал в приказе. Списочного состава команды всегда не хватает. Моряки и пассажиры, пропадают в рейсе. Бывает, десятка не досчитаемся, а бывает и больше. Будь осторожнее. Держись главных коридоров. Не заходи туда, где лампочки совсем не светят, и проводка вышла из строя. Не надо.
— И что, никто ничего не делает? Это
