теми же намерениями, так что мы ничем друг от друга не отличаемся.
Вполне открытая, понятная позиция, являющейся нормой для нашего мира, так что лишних вопросов не возникло. Месть за родных или помощь семье, это святое.
Обсудив основные моменты, собрание было закончено. Слопав пищевые пилюли, легли спать, выставив часового. Пока остальные тратили свои силы, мы их копили.
Ночью, хотя какая ночь, тут всё время один и тот же световой фон, ненадолго отлучился, по нужде. Покинув барьер, немного прошёл дальше по коридору, пока не остановился в одном приметном месте. Только здесь почему-то в цепочке исправных ламп образовался разрыв. Сразу два светильника вышли из строя, создав небольшую тёмную зону. В самой её глубине, у стены, едва можно было различить смутную тень, которая размеренными движениями карябала кладку чёрным кинжалом, создавая неприятные скрежещущие звуки. Лучше бы на цитре научилась играть, вместо нервов. Даже знать не хочу как давно она тут скребётся в стену.
– Не спиться? Как успехи? – попытался завязать непринуждённую беседу.
Хранительница храма Свободной души меня словно и не заметила, продолжая своё дело.
– Понимаю. Скучно. Ещё эта малявка постоянно крутится рядом, не давая душе свободного поэта развернуться. Вдохнуть полной грудью, – посочувствовал. – Хочешь немного пошалить? – сделал внезапное предложение.
Скрежет чуть заметно изменил тональность, выражая заинтересованность.
– Как ты относишься к людям в целом и жителям Солнечного камня в частности? Что? Одинаково ненавидишь. Я их всех тоже терпеть не могу, особенно когда не выспавшийся, голодный, злой, усталый, промокший, разочарованный, испуганный, преданный, оскорблённый…
Скрежет ускорился.
Что значит слишком длинный список? И вовсе он не длинный. – обиженно возразил. – А в остальном я милейший, добрейший души человек. Не веришь? Зря. А давай нескольких из них убьём, и я тебе это докажу.
Наступила тишина. Хранительница обернулась, вперив в меня залитые истинной тьмой глаза.
– Очень просто, – широко улыбнулся. – Сделаю это ласково, с любовью. Сможешь заманить сюда одну из команд Солнечного камня? Напугав до мокрых штанов. Или распалив жажду наживы. А хочешь, стань загадочной дамой, подкинув загадок. Вон в тебе их сколько, не вычерпать. И тебе развлечение, и мне польза. Только не трогай команды Фунэ и Шень. Это моя добыча. Не будь жадной. Поиграть? Игрушку что ли себе хочешь? Да забирай. Дядюшка Тонг сегодня щедрый. А фуци мы ничего не скажем. Сюрприз будет. Так ведь интереснее, верно?
Сверху что-то затрещало, отвлекая внимание. Погасшие лампы замерцали, то включаясь, то вновь гаснув, пока не зажглись мягким, ровным светом, разогнав тьму. Вместе с которой, бесследно исчезла и Хранительница, заставляя усомниться, а была ли она здесь на самом деле, чему ничуть не удивился.
– Ты смотри, какая торопыга.
Сделав свои дела, вернулся и как ни в чём не бывало, лёг спать дальше. Уснул практически сразу, как младенец. Испытывая чувство полного удовлетворения. Ещё бы, ведь приключения, интриги, опасности, кипящие вокруг события, чего ещё нужно для полного счастья. Если только жареного бычка, а лучше двух, да с лучком, чесночком, посолить, поперчить, уммм, хрррр, чавкать начал уже во сне.
***
Хорошо выспавшись, Канью сладко потянулась, сонно потерев глазки. Обдумывая, стоит ли вставать или ещё поваляться. Полы здесь на удивление тёплые. Почувствовав на щеке что-то липкое и холодное, замерла от ужаса. Вмиг окончательно проснувшись.
Святые енотики! Слюнки. Какой позор. Она же не маленький ребёнок. Что о ней подумают. В смятении, быстренько, украдкой протёрла щёчку, избавляясь от улик. Молясь, чтобы никто этого не заметил. Особенно Цане, которая не побоится воспользоваться её слабостью. Выставив в неприглядном свете. А всё детское тело виновато. Когда же, наконец, удастся от него избавится.
Опасливо оглядевшись, застала удивительную картину, от которой вылетела из головы вся та чушь, что туда нанесло, не иначе, сквозняком. Заставив целиком обратиться в слух, вытянув ушки во всю длину.
Увидела спину Цане, которая, стоя за сидящим Тонгом, склонившись, что-то подозрительное с ним делала, задействовав обе руки. То ли крепко обнимала за шею, то ли ощупывала грудь, то ли раздевала, не разобрать. Однако смотрелись это довольно интимно, а уж какие слова говорились. Почувствовала, как её бросило в жар от буйства воображения, рисующего такие откровенные сцены, что волосы краснели, не то что щёчки. Что эти придурки творят за её спиной. Без разрешения!
Вместо того чтобы немедленно разнять воркующих голубков, затихла, боясь спугнуть, упустив хоть слово. Ушки сами собой расправились, вытянувшись на всю длину.
– Цане, как тебе моя грудь? – хвастливо спросил Тонг. – Большая. Нет, ну конечно, у тебя больше, кто же спорит, – согласился с ней парень. – Но моя мягче. Вот попробуй. Мягкая же. А вот так, как тебе? Ты куда руками полезла, щекотно же. Боже, да не сжимай их так сильно, не убегут. Если следы останутся, как я потом ходить буду? Тебе смешно, а мне позориться. Смотри какая гладкая кожа. Шелковистая. Ай, не тыкай туда булавкой. Больно же. Откуда у тебя только руки растут. Кстати, потом перейдём к заднице. Нужно будет узнать твоё мнение как эксперта. Как она тебе?
Нет, ну это уже ни в какие ворота не проходит. Не выдержав, Канью осторожно вылезла из-под одеяла, захотев увидеть всё своими глазами. Пригнувшись, крадучись, бесшумно обошла их сбоку, после чего едва не выругалась, мысленно проклиная чёртового Тонга, от которого у неё уже появляются какие-то бредовые наваждения. Больше не скрываясь, подошла к ним, с интересом разглядывая, во что вырядили парня. Тонг вновь замаскировался под пустынную красавицу с далёкого юга Аль бин Алайнэ, нанеся на лицо толстый слой макияжа. И не узнать его уже. Преобразился в совершенно другого человека.
«А ничего так, симпатичненько. Да и платьице хорошо сидит, по фигуре. Надо будет узнать, где взял. А если ещё… тьфу ты, хотела сказать какой у него глупый, смешной вид в этих вульгарных, безвкусных тряпках, – устыдилась собственных мыслей. И вовсе я на него не засматривалась. Глупый Тонг!»
***
– Зачем ты снова вырядился в эту куклу? – поинтересовалась странствующая жрица, решив оценить итоговый результат.
Судя по насмешливому фырканью Канью, потешающейся в сторонке, получилось не очень.
– Тонгу в Солнечном камне ещё жить, а Аль бин Алайнэ нет.
«Правда, недолго», – мысленно добавил, не забывая о крайнем сроке. Не подозревая, что над этой проблемой уже работали «квартиранты», которых такое положение категорически дел не устраивало. У них на будущее имелись свои планы.
