и в молодости был «ого-го», зажигая в первых рядах инквизиции, но семейная жизнь внесла коррективы и в карьеру, и в ширину талии, так что десять лет назад лейтенант перевелся в обычные сыскари и стал одним из лучших детективов отдела, расследуя в основном убийства и грабежи. Мелкие правонарушения и заявления о пропажах в районе тоже шли через участок, но расследовались в основном другими сотрудниками, но как-то так вышло, что именно к нему Эмилия впервые обратилась с просьбой о возможности пройти в отделе практику, а детектив возьми — и согласись.
Естественно, у центрального участка был свой начальник, комиссар Ральф Вискански, привлекательный статный демон с сильным стихийным даром, но его Эмилия видела лишь раз и то — мельком. Такие незначительные нюансы, как практиканты, комиссара не интересовали и он перекидывал их на подчиненных.
На улице сегодня снова сияло солнышко, до участка я дошла всего за двадцать минут прогулочным шагом, а внутри меня уже поджидала новая приятность — сияющий во все тридцать два зуба детектив Форестли, восседающий за своим рабочим столом в кабинетике, почти до потолка заваленным бумагами уже отработанных дел, и потрясающий в мою сторону ворохомзаявлений.
— Эмми, девочка моя! Ну наконец-то! Я уже думал в розыск подавать! Γде потерялась, счастье моё? А ну-ка… Да ты в новом платье! Ох, краса-а! А ну-ка, покрутись! Ну точно краса! С чего бы, а? Влюбилась поди? Жениха завела? Ну и кто этот гаденыш? Назови имя — и я засажу его на пятнадцать суток за то, что украл тебя у нас! — тарахтя без остановки и не прекращая трясти бумагами, детектив так смешно топорщил усы, что я не удержалась и расхохоталась, не в силах вставить ни слова в его бесконечную тираду.
Посмеявшись вместе со мной и лишь раз пытливо покосившись на Тьму, которая деловито присела у моей левой ноги, лейтенант снова хитро уставился на меня и пришлось «каяться».
— Никаких женихов и влюбленностей, окститесь, детектив! Я вся ваша ещё как минимум год. Кстати, горю желанием принести пользу обществу. Лучше, конечно, за деньги. Есть варианты?
— За деньги, говоришь? — хитро и, как мне показалось, одобрительно прищурился Форестли и быстро перебрал пальцем зажатые в руке листы. — Α вот и есть. Только давай сначала парочку таких, общественно-полезных, и скорее всего даже не за «спасибо». Подсобишь?
— Ну как вам отказать, когда вы так убедительно просите? — вздохнула я, не стесняясь слегка переигрывать, и на правах почти коллеги (мы сотрудничали уже почти два года!) уселась за свободный стол, где работал его напарник детектив Герберт Шульц, но сегодня у мужчины был выходной. Протянула вперед руку и чинно кивнула: — Давайте сюда ваши общественно-полезные дела, разберу.
— Ты ж моя пчелка! — искренне умилился лейтенант и тут же всучил мне половину той кипы, которая его беспокоила. — На, работай! Кстати, думал, ты на всё лето к родне подалась. Или как?
— Не, — отмахнулась, уже вчитываясь в кривые строчки заявления о пропаже детского велосипеда прямо со двора частного дома. — Съездила ненадолго и обратно вернулась. Дома скучно, одни коровы, да родители с планами на удачное замужество то ли за мясника, то ли за кузнеца. А оно мне надо? У вас интереснее. Так что ближайшие два месяца буду к вам захаживать регулярно.
— Ну да, ну да, — иронично похмыкал детектив. — Тут-то выбор поболее будет, да?
— И то верно, — не стала спорить с мужчиной, выуживая из памяти Эмилии информацию о любви детектива к рассуждениям о том, где истинное место женщины. Знамо где: на хозяйстве! Но при этом лейтенанту было ничуть не совестно пользоваться моей почти бескорыстной помощью в поиске таких мелких вещей, как шкатулки, шали, велосипеды и даже ботинки. Кстати, его любимую кружку я тоже искала, причем аж три раза и находила то в соседнем кабинете, то на общей кухне в верхнем шкафчике, а то и вовсе в уборной. — Вот сейчас похожу по вашим заявкам и как найду себе богатого и щедрого жениха! Как решу, что работа сыскарем не для меня! Что делать-то без меня будете?
— А вот угрожать не надо, солнышко, — погрозили мне пальцем с отеческим брюзжанием. — И женихаться тоже не спеши. Жениховство — оно такое, дело серьезное. Сначала имя мне и полный расклад, а потом уж мы с коллегами решим, достоин или нет. Мы тебя кому попало отдавать не собираемся, так и знай.
Не став фыркать, что чего уж точно делать не собираюсь, так это интересоваться чужим мнением и ждать одобрения своего выбора, предпочла сосредоточиться на заявлениях. Праздничный чайный сервиз на двенадцать персон, кот, розы с клумбы, соломенная шляпка и детский велосипед — фронт работ поражал и обескураживал, но Эмилия и прежде бралась за подобные дела, возьмусь и я. Даже интересно, справлюсь ли так же быстро, как она, или нет?
А вот сейчас и выясним!
— Ну что? Берешься? — немного напряженно уточнил лейтенант, выдавая свою нервозность посерьезневшим взглядом.
— Конечно, — отозвалась с ледяной невозмутимостью. — Вообще не проблема.
— Ты ж моя прелесть! — просиял детектив и зычно крикнул в сторону распахнутой двери: — Констебль! Подь сюды!
По коридору тут же загрохотали тяжелые сапоги и в проеме показался веснушчатый нос констебля Марка Полянских, молодого оборотня, с которым я частенько ходила по таким вот вызовам. Ходила бы и одна, но это было не по уставу, ведь я даже практиканткой больше не числилась, трудясь в участке скорее на общественных началах, чем официально, а протокол о найденной вещи должен быть составлен по всем правилам, чем и занимался как раз констебль. Не лейтенанта ведь к этому привлекать!
— Звали, детектив Форестли?
— Сопроводишь нашу заюшку по адресам, проконтролируешь, — отдал привычный приказ лейтенант, пока мы с Марком кивали друг другу, как старые знакомые. — Сильно не усердствуйте и допоздна не затягивайте, что не успеете — оставляйте на завтра-послезавтра. — И уже для меня произнёс: — Приходи завтра к десяти, съездим в одно место, тоже дело по твоему профилю, но уже посерьезнее, чем велосипед. Может и подзаработать получится. Всё, давайте.
Моментально воспряв духом и даже не став выпытывать у детектива подробности (знала, не расскажет), я поудобнее перехватила бумаги и поторопилась на выход. Тьма прошмыгнула за мной, зачем-то угрожающе шикнув на констебля (парень аж отшатнулся), но на крыльце мы всё равно притормозили: и спутника дожидаясь, и заново просматривая адреса, чтобы грамотно составить маршрут.
— Хорошо выглядишь, тебе очень идет зеленый, — смущенно пробормотал Марк, глядя на меня откровенно сверху вниз и так, словно впервые видел. —
