их команды были соперниками, поэтому Готаро и Шуичи знали о существовании друг друга, но общаться начали постепенно.
Так получилось, что они оба поступили в один и тот же университет, поэтому стали играть в одной команде. Готаро был центровым, а Шуичи – свободным полузащитником.
Полузащитник под номером десять – самый главный игрок, привлекающий к себе всеобщее внимание. Это как подающий в бейсболе или нападающий в футболе. Шуичи был потрясающим полузащитником. Его прозвали Шуичи Всевидящий, ведь он творил настоящие чудеса во время матчей. Игроки даже говорили, что он может предвидеть будущее.
В команде пятнадцать игроков и десять позиций. Шуичи замечал сильные и слабые стороны других игроков и обладал талантом использовать их. Он в короткие сроки завоевал абсолютное доверие старших членов университетского клуба регби, и те почти сразу же стали рассматривать его как будущего капитана команды.
Готаро же побывал на разных позициях, с тех пор как стал играть в регби в начальной школе. Он был не из тех, кто легко говорит людям «нет», и всегда соглашался занять место недостающего игрока в команде. Именно благодаря Шуичи Готаро в конце концов стал центровым. Если кто-то прорывал линию защиты, именно ему предстояло справиться с этим и помешать соперникам завоевать очко. Когда Шуичи играл против Готаро во время официальных матчей в средних и старших классах, то никогда не мог проскользнуть мимо него. В университете же именно непробиваемая оборона Готаро позволяла Шуичи совершать стремительные атаки.
«Когда ты у меня за спиной, я знаю, что мне есть на кого положиться», – часто говорил Шуичи после матча.
Через семь лет после окончания университета они снова случайно повстречались.
Покинув кафе, Шуичи повел Готаро к себе домой. Там их встретила Йоко и недавно родившаяся Харука.
– Так вы и есть тот самый Готаро-защитник? – с теплой улыбкой спросила Йоко, когда ее муж кинулся готовить ванну для друга. – Шуичи столько рассказывал мне о вас.
Йоко родилась в Осаке и была даже более любезна с Готаро, чем Шуичи. Она привыкла щебетать весь день напролет и любила своими шутками вызывать у людей улыбку. Йоко была сообразительной и занимала активную жизненную позицию. И дня не прошло, как Йоко нашла для Готаро и жилье, и одежду.
Потеряв свою фирму, Готаро перестал доверять людям, но всего через два месяца работы в кафе у Шуичи пришел в себя и снова стал ярким и жизнерадостным.
Когда в ресторане было полно постоянных клиентов, Йоко, бывало, говорила о Готаро с гордостью:
– В университетские годы он был лучшим игроком в команде моего мужа.
Хоть Готаро и было неловко слышать это, он невольно улыбался.
– А теперь передо мной стоит новая задача: завоевать такую же репутацию, работая здесь, – однажды откликнулся он на эти слова, глядя в будущее с надеждой.
Казалось, все было хорошо.
Однажды днем Йоко пожаловалась, что у нее от боли просто раскалывается голова. Шуичи решил отвезти ее в больницу. Они не захотели закрывать ресторан, и Готаро остался там. В тот день на фоне безоблачного голубого неба всюду летали лепестки отцветающей сакуры, падая совершенно бесшумно и напоминая снежинки.
– Позаботься о Харуке, – сказал Шуичи, помахав ему рукой на прощание.
Больше Готаро его не видел.
Родителей, дедушек и бабушек Шуичи и Йоко не было в живых. Когда девочке исполнился всего год, она осталась одна на всем белом свете.
Харука была еще слишком мала, чтобы понять, что ее мама и папа умерли, поэтому во время похорон своих родителей она улыбалась. Глядя на нее, Готаро прямо там и решил, что сам вырастит девочку.
Донг, донг, донг…
Часы на стене пробили восемь раз.
От этого звука Готаро вздрогнул и стал оглядываться вокруг. Веки его отяжелели. Перед глазами все поплыло.
– Где…
Посмотрев вокруг, он заметил, что все внутри кофейни окрасилось в оттенок сепии, который отбрасывали абажуры ламп. Медленно крутился вентилятор на потолке. Колонны и потолочные балки стали темно-коричневого цвета. На стене висело трое больших и явно старинных настенных часов.
Готаро не сразу сообразил, что заснул. Кроме него в кофейне осталась только женщина в белом платье.
Готаро потер обе щеки, чтобы прийти в себя и все вспомнить. В голове всплыли слова Казу: «Мы не знаем, когда тот стул, сидя на котором вы перенесетесь в прошлое, опустеет». Должно быть, потом он и заснул.
Странно, что он так легко задремал сразу же после принятия настолько важного решения. И как официантка могла оставить его одного в таком состоянии?
Готаро встал и крикнул:
– Эй! Есть тут кто?
Никто не ответил.
Готаро взглянул на часы на стене, чтобы узнать, который сейчас час, и тут же проверил те, что были у него на запястье. Оказавшись в кофейне, он сразу обратил внимание на старинные настенные часы. Все они показывали разное время.
Видимо, часы, висящие на противоположных стенах, были неисправны. Одни спешили, а другие отставали. Их постоянно пробовали ремонтировать, но ничего не получалось.
«Двенадцать минут девятого».
Готаро посмотрел туда, где так и сидела та женщина в белом платье.
В числе прочих слухов о кофейне, которые ему довелось узнать от Шуичи, в память Готаро врезалось, что на стуле, возвращающем в прошлое, сидит призрак.
Это казалось совсем уж невероятным и невозможным в реальности, потому ему и запомнилось.
Не обращая внимания на Готаро, который пристально смотрел на нее, женщина продолжала все так же внимательно читать свою книгу.
Когда Готаро смотрел на ее лицо, у него появилось странное чувство. Он словно когда-то уже встречал эту женщину.
Однако это было невозможно, если она действительно была призраком. Готаро пожал плечами.
Хлоп!
Женщина в платье закрыла роман, и этот звук прокатился громким эхом по пустой кофейне. От неожиданности сердце Готаро чуть не выскочило из груди. Если бы женщина была обычным живым посетителем, то звук не потряс бы его до такой степени, решил Готаро. Но мысль о том, что перед ним призрак, хотя он в это и не верил, было не так-то просто отогнать от себя.
Он окаменел от ужаса и почувствовал, как по спине прошел холодок. Не замечая реакции Готаро, женщина бесшумно поднялась со стула. Она скользящей походкой направилась к выходу, прижимая к груди роман, словно он представлял для нее величайшую ценность.
С бешено колотящимся сердцем Готаро проводил ее взглядом.
Она вышла в дверь, свернула направо и пропала из виду. Справа был только туалет.
«Что это за призрак такой, который ходит в туалет?»
Готаро снова тряхнул головой, не сводя
