* * *
Автомобиль, проехав несколько десятков метров по узкой дороге, вьющейся между высокими соснами, притормозил у выгнутого подковой белоснежного одноэтажного здания.
Где-то невдалеке шумело и благоухало море, но девочкам некогда было прислушиваться и принюхиваться. Воспитательница, крепко державшая малышек за руки, вошла вслед за дамой в дубовую резную дверь и, чуть ли не бегом, припустила по коридору, удивляясь, как можно так быстро ходить на таких высоченных каблучищах?
Дама стучала каблуками по коридору. У девочек появилась возможность хоть немного осмотреться. Стены коридора были увешаны портретами и фотографиями прекрасных женщин в балетных пачках и сценических костюмах. Рядом с ними соседствовали не мене великолепные мужчины, но в сравнении с прекрасным полом сильная половина человечества явно проигрывала.
Дама толкнула одну из дверей.
— Войдите и обождите меня тут! — и чуть ли не втолкнула девочек и воспитательницу в комнату.
Прямо напротив двери искрились чистотой и прозрачностью французские окна в пол. К левой стене была прибита какая-то непонятная палка, а вместо правой — сверкало зеркало, занимающее всю стену.
Прошло около четверти часа, прежде чем дверь снова распахнулась.
Девочки с трудом узнали даму, которая привезла их сюда. Она, сняв туфли на каблуках, переобувшись в какие-то непонятные тапки с тупыми носами, стала намного ниже ростом. Шляпу сменила повязка на голове, каштановые волосы дама собрала в «конский хвост». Поверх черного трико и купальника, на бёдра ниспадала юбочка-шопенка. Толстые вязаные гетры облегали щиколотки и икры дамы. Вместе с нею в комнату вошла одетая точно так же незнакомка, которая с любопытством уставилась на девочек:
— Вот это твоя сегодняшняя «добыча»? — улыбнулась даме спутница.
— Неплохи, правда? — дама продолжала рассматривать девочек, словно увидела их в первый раз, — а вон ту, чернявенькую, я чуть не пропустила. Какой-то неказистой она мне показалась.
— Да она и есть неказистая, расхохоталась спутница, — особенно в сравнении с блондиночкой!
— Зато данные неплохие. Если я не ошиблась, — пробормотала дама.
— Ты, Славочка, никогда не ошибаешься, — льстиво улыбнулась даме спутница, — но все же, давай их еще раз посмотрим.
— Разденьтесь до трусиков! — велела девочкам дама, — и подойдите к станку!
Если первую половину приказа девочки выполнили быстро, то, что такое станок и с какой стороны к нему подходить — не имели ни малейшего понятия.
— Мила, покажи им, — благосклонно улыбнулась та, которую назвали Славочкой.
Мила, взяв девочек за руки, подвела их к перекладине, повернулась к ним лицом:
— Делайте все в точности, как я! — велела Мила, положила одну руку на перекладину, слегка округлила вторую, стала в первую позицию и присела в плие.
Славочка и Мила крутили девочек, ставили в позиции, выгибали руки, выпрямляли спины, выворачивали ноги, переговаривались на одном им понятном языке.
— На сегодня — все! — наконец-то угомонилась Славочка, взглянула на Милу, — что скажешь?
— Годные! — кивнула Мила, — если только не разожрутся годам к десяти, толк будет.
— На детдомовских харчах не шибко разожрёшся, — проворчала себе под нос Славочка. Подошла к девочкам:
— Давайте знакомиться! Меня зовут Мстислава Борисовна. А мою коллегу — Людмила Марковна! Повторите!
Девочки, запинаясь, повторили незнакомые и довольно-таки сложные для них имена.
— Хорошо! — было видно, что Мстислава осталась довольна их послушанием, — скажите мне, хотите ли вы стать балеринами? Хотите ли посвятить жизнь самому прекрасному из искусств?!
Девочки недоумённо хлопали глазами. Сообразив, что они не понимают о чем говорит Славочка, её подруга поспешила на помощь:
— Вам понравились балерины на картинах? Вы хотите научиться танцевать так же? Прославиться и прославить свою страну?
Девочки дружно закивали головами.
Конечно, они хотят! А кто же не захочет танцевать в таком красивом пышном платьице?! Да они согласны даже на такой обтягивающий костюм и тонкую юбочку! И даже на тупоносые тапки согласны!
— Значит, — голос Мстиславы стал строгим и торжественным, — вам предстоит работать по много часов в день до седьмого пота! Готовы ли вы к этому?!
Девочки снова замерли, не зная, что ответить, не понимая, чего хочет от них эта Славочка.
— Не пугай их, — рассмеялась Мила, — они и так в себя не скоро придут.
— Хорошо, — Славочка сменила гнев на милость, — одевайтесь и поезжайте в детский дом.
«Как в детский дом?! — затрепетали два маленьких сердечка, — а когда же они начнут становиться балеринами? Когда будут прославлять страну?!»
— Раз в неделю воспитатель будет привозить вас сюда, — Мстислава словно и не заметила растерянности девочек, — вы начнёте заниматься с «домашними» девочками вашего возраста, и, если вы будете достойны, если оправдаете мои надежды, то через два года вы переберётесь жить в интернат для одарённых детей, который находится под патронатом нашего губернатора! Вы меня поняли?
Девочки дружно закивали головами. Вместе с ними кивала и воспитательница.
— Вот и хорошо, — удовлетворилась реакцией малышек Мстислава, — можете идти!
* * *
— Мы даже не спросили их имён, — задумчиво пробормотала Мила, когда за девочками и их воспитательницей закрылась дверь.
— Успеется, — пробормотала Славочка, — пока у них нет имён. Они никто и зовут их никак. Можешь, если тебе нужно, называть их никакачка беленькая и никакачка черненькая! — и весело расхохоталась, довольная своей шуткой.
«Ну и язва же ты, Мстя!» — думала Людмила, идя по коридору рядом с коллегой.
«Мстёй» старшего преподавателя хореографического училища Мстиславу Борисовну Звездинскую прозвали коллеги за вздорный и мстительный характер. Конечно, называли её так только за глаза. Прозвище это для Мстиславы не было тайной, но она только ехидно улыбалась, слыша из чьих-то уст приторно-льстивое «Славочка».
Глава четвертаяДети жестоки. Они не любят, если кто-то, живущий рядом, чем-то выделяется.
Дети детдомовские жестоки вдвойне. Жестоки и завистливы.
Почему каждую неделю любимая воспитательница куда-то увозит вон тех, невзрачных пигалиц, а не их, красивых и пухленьких, розовощеких и весёлых?! Отчего в жизни такая несправедливость?!
Почему эти две тощие коротышки каждый день, взявшись за низко растущую ветку яблони, скачут, вывернув ноги, как идиотки?! И почему воспитательница им этого не запретит?! Ведь можно играть, как все нормальные дети, сидя на разостланном в траве одеяле. Можно сесть в кружок у ног все той же воспитательницы и тихо слушать сказку, а не выгибаться, как червяк на раскалённом асфальте!
