Эмма вздохнула. Маркус взбесится, если она пойдет искать местные краски. Ему не нравится ее «маленькая прихоть».
– Ты рисуешь совершенно неподобающие вещи, – сказал он вчера, перелистав ее альбом.
Эмма осмотрительно не стала защищаться. Благовоспитанной леди надлежало изображать цветы, пасторальные сценки, детей. Факиры, погонщики слонов – словом, все самое интересное – дело мужчин, которые творили настоящее искусство.
– Мемсахиб, вас солнце не беспокоит?
Вздрогнув, Эмма вернулась к реальности.
– Нет, Уша, все хорошо. Просто… – Движение за спиной Уши привлекло внимание Эммы: мимо шла белая корова в ожерелье из ярких оранжевых цветов. Какая красавица, и как важно она шествует! Эмма рассмеялась. – Просто изумительно, Уша. Замечательное место.
Служанка в ответ застенчиво улыбнулась:
– В боковых улочках меньшее солнца. Хотите, пойдем туда?
Прокладывая себе путь, они свернули в тихий переулок. Дома здесь лепились друг к другу. Окна прятались за решетчатыми экранами из красного камня, нависающими над улицей, подобно балконам, и создающим внизу тень. Экраны надежно защищали интерьеры от любопытных глаз. Эмма даже не сразу поняла, что за узорной каменной решеткой, которую она разглядывала, стоит женщина. Лицо женщины было закрыто длинной вуалью.
Эмма коснулась руки горничной.
– Уша, почему лицо женщины закрыто? Горничная взглянула вверх.
– Это паранджа, мэм. Мусульманки, а также жены и дочери наших священников закрывают лица, чтобы показать, что они… – Уша запнулась, подыскивая слово. – Чтобы защитить свою честь.
– Даже дома?
– Всякий раз, когда их может увидеть посторонний мужчина.
– А как же они видят, когда выходят на улицу?
– Через ткань можно видеть, но женщина в парандже нечасто покидает дом.
Эмма медленно кивнула, еще раз взглянув на женщину за окном. Интересно, она тоже их видела? Ей любопытно, кто они, куда идут?
Эмма могла бы рассказать ей, что большой разницы тут нет. Индианки они или британки, жизнь многих женщин ограничена домом. Некоторым, похоже, это даже нравится, и они готовы в сотый раз перечитывать «Путешествие пилигрима».
– Как же они это выдерживают?
– Они не хотят навлечь позор на свои семьи, мэм.
Да, конечно. Эмма хорошо помнила напряженный взгляд Маркуса, когда он понял, каким образом она сумела добраться до Бомбея. Будто тот факт, что ее подобрало грузовое судно, бросал тень на ее чудесное спасение! Будто чьи-то пустые домыслы для чести важнее, чем ее собственное поведение.
– Это несправедливо по отношению к нам, правда?
– К нам? – посмотрела на нее Уша. – Но ведь мэм может приходить и уходить, когда пожелает. Разве не так?
Эммалайн открыла было рот, чтобы беззаботно ответить, но покачнулась от сильного толчка в спину. Она повернулась, и ее крепко схватил за руку приземистый краснолицый мужчина в армейской форме.
– Привет, подруга, – медленно протянул он с сильным хартфордширским акцентом. – Хороший денек для пикника, правда?
– Отпустите меня! – Эмма попыталась вырваться. Мужчина расхохотался, и отвратительный запах ударил ей в лицо.
– И что такая хорошенькая мемсахиб в одиночестве делает на улице? – спросил он, не обращая внимания на ее попытки высвободиться.
– Я не одна, со мной горничная!
– Эта? – Он высокомерно взглянул на Ушу, которую, к ужасу Эммы, окружили его приятели. – Туземка – это не компаньонка.
– А вы не джентльмен! – отрезала Эмма. – Напасть на женщину!
– Я еще не напал, – ухмыльнулся он и, просунув другую руку под шляпку, схватил Эмму за волосы. – Но это неплохая идея. Я не думаю, что настоящая леди станет якшаться с аборигенами.
– Именно это она и делает, – язвительно проговорил его приятель. – Поддерживает этих темнокожих и разгуливает тут, словно и она такая же.
– Гарри, я слышал, что пришел корабль, привез шлюх для офицеров. Может, она одна из них? – Мужчина надавил на Эмму бедрами, сминая кринолин, она отвернулась, и его зубы сомкнулись на нежной коже ее шеи.
– Свинья!
Эмма с силой ударила негодяя локтем в лицо. Взревев, он отшвырнул ее в сторону. Она упала на руки, шляпка слетела с головы. «Вставай, вставай!» – задыхаясь, твердила себе Эмма.
– Ах ты, дрянь! Смотри, Гарри, сейчас я преподам ей урок!
Позади раздался металлический щелчок. Нападавший застыл.
– Черт, – пробормотал он, отступив.
– Ни с места, если жизнь дорога, – произнес холодный голос.
Эмма узнала акцент. Сделав глубокий вдох, она приподнялась на руках. Ее локти горели огнем. Подобрав юбки и нахлобучив шляпку, она встала на нога. Все-таки она дала достойный отпор напавшему на нее негодяю. Эмма повернулась.
Перед нею стоял маркиз Холденсмур. Вытянув руку, он целился из пистолета нападавшему между глаз. Окинув ее внимательным взглядом, он снова переключил внимание на солдата:
– Ваше имя?
Мужчина шумно сглотнул.
– Я не собирался причинить ей вред, сэр, я пошутил.
– Я спросил ваше имя.
– Мы думали, что она потаскушка! – вмешался другой, отпихнув Ушу. – Ни одна леди не пойдет гулять по Чанди-Чоук в одиночестве!
– Довольно, – сказал лорд Холденсмур. Ситуация ему явно наскучила. – Не думаю, что компания станет горевать о паре солдат. А может, вы хотите объяснить полковнику Линдли, как вы додумались досадить его невесте?
– Полковник… – Напавший на Эмму мужчина побелел. – О Господи!
Приятель вторил ему стоном.
Маркиз усмехнулся и разрядил пистолет в воздух.
– Кругом! Бегом марш! – приказал он. – Если еще раз увижу подобное – убью.
Когда они скрылись, маркиз повернулся к Эмме:
– С вами все в порядке?
– Да. – Собственный ровный тон успокаивал Эмму, поэтому она повторила: – Да, все хорошо.
Кивнув, он повернулся к Уше и что-то сказал ей. Та быстро заговорила на хинди. На лице маркиза мелькнула невеселая улыбка.
– Боюсь, я произвел на вашу горничную не лучшее впечатление, – сказал он Эмме.
– Вы?
– Да, потому что не застрелил нападавших.
– Вот именно! – Эмма привалилась к стене. Бедные ее локти! Поглаживая их, она покачала головой. У нее вдруг застучали зубы. – Вот именно, – прошептала она.
Теплая рука легла ей на плечо, заставив поднять голову. Маркиз стоял перед нею, его взгляд был спокойным и твердым.
